Сказки (200 сказок) - Гримм братья Якоб и Вильгельм (читать книги полностью txt) 📗
Поздним вечером воротился дровосек домой и стал свою жену попрекать, что заставила она его целый день голодать.
– Я в том вовсе не виновата, – ответила она, – обед тебе дочка в лес отнесла, должно быть, она заблудилась. Утром она вернётся домой.
Встал дровосек рано на рассвете, собрался в лес идти и велел, чтоб принесла ему обед другая дочь.
– Захвачу я с собой мешок чечевицы, – сказал он, – она будет покрупней, чем просо, и дочке легче будет её заметить, и с дороги она не собьётся.
К полудню взяла девушка обед и пошла в лес, но чечевица исчезла – птицы лесные всю её, как и в прошлый раз, поклевали, и ничего не осталось. Стала девушка плутать по лесу и сбилась с дороги, а тут ночь наступила, и пришла она тоже к избушке старика; её впустили, предложили ей поесть и позволили переночевать. Человек с седой бородой снова спросил у животных:
И снова животные ответили: «Дукс», и случилось всё то же, что и в прошлый раз.
Приготовила девушка вкусной еды, поела и попила вместе со стариком, а о животных не позаботилась. Стала спрашивать она, где ей ночевать, и они ей ответили:
Когда она уснула, явился старик, поглядел на неё, покачал головой и спустил её в погреб.
Вот на третье утро и говорит дровосек своей жене:
– Нынче пришли ты мне обед в лес с младшей дочерью; она была всегда добрая да послушная, она уж с пути никогда не собьётся, не то что сёстры её, баловницы, – тем бы всё где-нибудь бегать да резвиться.
Не хотелось матери её отпускать, и она сказала:
– Неужто должна я потерять и любимую дочку?
– Да чего ты беспокоишься, – ответил дровосек, – она не заблудится, она у нас умная и понятливая. Возьму я с собой побольше гороху и рассыплю его по пути; горох, он покрупней чечевицы, и укажет ей дорогу в лесу.
Но когда девушка вышла из дому с лукошком в руке, то горох весь уже был у лесных голубей в зобу, и не знала она, куда ей теперь идти. Она встревожилась и стала думать о том, что придётся отцу остаться голодным, а мать будет горевать, если она собьётся с пути. Наконец стало уже совсем темно, и увидела она вдали огонёк и пришла к лесной избушке. Она ласково попросилась переночевать, и старик с седой бородой опять спросил у своих животных:
– Дукс, – ответили они.
Подошла девушка к печи, где лежали животные, и стала ласкать и гладить курочку и петушка по гладким пёрышкам, а пёструю корову между рогами. Когда она приготовила, как велел ей старик, вкусную похлёбку и поставила миску на стол, она спросила:
– Как же буду я есть, если добрых животных мы ещё не накормили? Ведь в хозяйстве-то здесь всего вдосталь, – сперва уж я их накормлю.
Пошла и принесла ячменя и посыпала зёрен курочке да петушку, а корове принесла большую охапку душистого свежего сена.
– Ешьте, мои милые, – сказала она, – а захочется вам попить, напою вас и свежей водицей.
И она принесла в избушку полное ведро воды, и сели курочка с петушком на край ведёрка, клювы свои опустили, а потом закинули головы вверх, как пьют птицы, и пёстрая корова тоже всласть напилась. Когда животные были накормлены и напоены, подошла девушка к столу, где сидел старик, и поела, что он ей оставил.
Тут вскоре стали курочка и петушок головки свои под крыло прятать, а корова глазами моргать. И спросила тогда девушка:
– Не пора ли и нам на покой?
И ответили животные: – Дукс,
Взошла девушка по лесенке наверх, взбила пуховые подушки, чистые простыни постлала, и когда уже всё приготовила, то пришёл старик и лёг в постель, и седая его борода протянулась до самых его ног. А девушка легла в другую постель, прочитала молитву и уснула.
Спала она тихо до самой полуночи. Вдруг стало в доме так неспокойно, и девушка проснулась. И начало по всем углам трещать да постукивать, открылись настежь двери, и что-то ударило в стену. Задрожали стропила, будто их кто вырвал из пазов, и казалось, что рухнула и лесенка; наконец всё так затрещало, будто рушилась и сама крыша. Потом снова всё вдруг стихло, с девушкой никакой беды не случилось, и она осталась спокойно лежать и снова уснула. Когда она утром проснулась, ярко светило солнце, – и что же она увидела? Лежит она теперь в большой зале, и вокруг всё блистает роскошью королевской: по стенам подымаются вверх, по зелёному шёлковому полю, золотые цветы, постель вся из слоновой кости, а одеяло из алого бархата, и стоят рядом с ней на стуле жемчугом шитые туфли. Девушка подумала, что это всё ей снится; но вот подходят к ней трое богато одетых слуг и спрашивают у неё, что она им прикажет.
– Уйдите, – сказала девушка, – сейчас я буду вставать и сварю старику похлёбку, а потом накормлю и курочку-красотушку, и золотого петушка, и пёструю коровушку.
Она думала, что старик уже встал, глянула на его постель, видит – лежит в ней незнакомый человек. Поглядела она на него, а он молодой да такой красивый! Проснулся он, поднялся и говорит:
– Я королевич. Меня околдовала злая ведьма, она обратила меня в седого как лунь старика, заставила меня жить в лесу, и никто не смел находиться около меня, кроме трёх моих слуг в образе курочки, петушка и пёстрой коровы. Заклятье должно было длиться до той поры, пока не явится к нам девушка, добрая сердцем, и не к одним только людям, но и к животным ласковая; и это оказалась ты. В эту полночь ты нас расколдовала, а старая лесная избушка вновь обратилась в мой королевский замок.
Когда они встали, королевич сказал трём своим слугам, чтоб пошли они к отцу и матери девушки, звать их на свадьбу.
– А где ж мои сёстры? – спросила девушка.
– Я запер их в погребе; завтра их выведут в лес, они будут там работать служанками у одного угольщика до тех пор, пока не исправятся и не перестанут морить голодом бедных животных.
170. Любовь и горе поровну
Жил-был когда-то на свете портной, был он человек сварливый; а жена была у него добрая, работящая и скромная, но никак не могла она ему угодить. Что бы она ни делала, он был всем всегда недоволен, ворчал, бранился, трепал её за волосы и бил. Доведалось о том начальство, вызвали его в суд и посадили в тюрьму, чтоб он исправился. Просидел он там некоторое время на хлебе и воде, а потом его выпустили; но взяли с него слово, что он больше бить свою жену не станет, будет жить с ней в мире и согласии и делить с нею любовь и горе, как подобает мужу и жене. Некоторое время всё шло хорошо, а потом он опять принялся за прежнее, стал сварлив и начал браниться снова. А так как ему бить жену было недозволено, то порешил он хватать её за косы и вырывать у ней волосы. Жена от него убегала, выскакивала во двор, а он бросался за ней с аршином и ножницами или с тем, что ему под руку попадалось. Если он, бывало, её поймает, то начнёт смеяться, а если ему догнать её не удавалось, он приходил в ярость, гремел и кричал. И так продолжалось до тех пор, пока не прибегали к ней на помощь соседи. Опять начальство призвало портного и напомнило ему про его обещание.
