Семь суббот на неделе (иллюстрации Г. Акулова) - Маар Пауль (библиотека электронных книг txt) 📗

— Не сможет она ворваться к тебе в комнату, потому что я запер дверь на ключ, — сказал Субастик. — А ты обязательно должен крикнуть: «Тетушка Клюкман!», иначе Машина, Доставляющая Сосиски, не сработает!

— Ладно, так и быть, — сказал господин Пеп-перминт. — Хотя, признаться, не очень-то я верю в твою Машину, Доставляющую Сосиски!

— Погоди немного, и поверишь! — пообещал Су-бастик, вылезая из окошка на улицу.

Не прошло и пятнадцати минут, как он вернулся и стал у окна. Притянув к себе корзиночку, он вложил в нее сосиски и булку. Потом всунул два пальца в рот и негромко свистнул.

Господин Пепперминт, нежась в постели, услышал свист. Но он все же не решался закричать «тетушка Клюкман», да и вся затея казалась ему нелепой. Однако Субастик под окном не унимался — он свистел все громче и громче. И тогда господин Пепперминт подумал: «Если госпожа Брюк-ман услышит свист, она все равно начнет ругаться, а раз так, можно и крикнуть!»

Набрав в легкие воздуха, он крикнул во весь голос:

— Тетушка Клюкман! Тетушка Клюкман!

«Интересно, что же теперь произойдет», — подумал он.

А произошло вот что. Госпожа Брюкман ринулась к его двери с бранью:

— Какая наглость! Что вы себе позволяете, господин Пепперфинт?

В ярости она начала трясти запертую дверь и дернула ручку, тем самым приведя в движение Машину, Доставляющую Сосиски. Как только госпожа Брюкман в коридоре нажала дверную ручку, внутри комнаты — с другой стороны — с ручки соскользнул насаженный на нее ботинок.

Привязанный веревкой к люстре, он не упал на пол, а качнулся, как маятник, и толкнул стул, одна ножка которого стояла на бутылке. Стул повалился и ударился о палку метлы. Метла упала, и водруженный на щетку портфель плюхнулся на пол. А к ручке портфеля был привязан конец веревки; когда он оказался на полу, другой конец с привязанной к нему корзинкой взлетел кверху. И теперь корзинка покачивалась в окне. Господин Пепперминт без труда подцепил ее ручкой трости и притянул к себе.

А вскоре через окно в комнату влез сам Субастик.

— Ну как, хорошо сработала моя Машина, Доставляющая Сосиски?

— Поразительно! — не мог не признать господин Пепперминт, уписывая сосиски за обе щеки. — Правда, достаточно было бы спустить корзинку на веревке за окно, а потом снова подтянуть ее наверх.

— Что верно, то верно, — согласился Субастик, — но ведь так гораздо интересней!

— И обошлось бы без шуму! — добавил господин Пепперминт, хотя, по правде говоря, он ничуть не сердился.

— Теперь ты весь день пролежишь в постели? — спросил Субастик.

Господин Пепперминт кивнул.

— Очень хорошо! — похвалил его Субастик. — А я пойду прогуляюсь. Скучно все время в комнате торчать, да и ты наверняка станешь на меня ворчать. Торчать-ворчать! Торчать-ворчать! — повторил Субастик. — Смотри, как хорошо я рифмую! Я, наверное, великий поэт: слагаю стихи, сам того не замечая.

— Поразительно! — воскликнул господин Пепперминт.

Субастик вылез в окно, весело напевая:

Субастик неторопливо зашагал по улице. Вдруг он увидел пустую консервную банку, выпавшую из мусорного ведра, и начал гонять ее, как футбольный мяч. Чудесный звон раздавался всякий раз, когда она ударялась о край тротуара или стенку дома! Но вот Субастик, не рассчитав силы удара, подкинул банку слишком высоко, и она перелетела через забор. Субастик хотел было перемахнуть через него, чтобы отыскать свой «мяч», но тут же решил, что куда проще найти другую консервную банку, и зашагал дальше.

Не успел он сделать и нескольких шагов, как услышал громкие детские голоса. Тут Субастик прибавил шагу и вскоре увидел площадку для игр. Со всех сторон ее окружали деревянные скамейки, на которых сидели мамаши и вязали. Они переговаривались между собой и время от времени покрикивали на детей: «Не смей кидаться песком!», «Смотри не испачкай платье!», «Сейчас же отдай лопатку!».

Одни дети возились в огромной песочнице, другие катались с горки. Иногда они принимались играть в пятнашки. Но, как правило, чья-нибудь мамаша сразу же начинала кричать:

— Не смей бегать так быстро! Упадешь и разобьешь голову!

Дети тотчас оставляли игру и снова забирались в песочницу. Субастик тоже забрался туда и стал смотреть, как дети наполняют песком железные формочки и переворачивают их вверх дном.

— Что это вы делаете? — спросил он.

— Не видишь разве? Мы печем пирожки, — ответила маленькая девочка.

— Пирожки? — переспросил Субастик. — А можно мне съесть один?

— Это же пирожки из песка! Их нельзя есть! — засмеялась девочка.

— Почему нельзя? — удивился Субастик. И, ухватив пирожок, мигом проглотил его. — М-м-м, очень вкусно! — аппетитно чавкая, проговорил он. — А можно еще один?

Его сразу же обступила целая стайка малышей. Они с увлечением стали печь для него пирожки из песка и очень радовались, что отыскался наконец человек, которому их пирожки пришлись по вкусу. Исподтишка они и сами пытались съесть кусочек-другой… Вокруг Субастика собиралось все больше и больше детей. Облизывая пальцы и причмокивая, он сидел в песочнице, а вокруг нее плотным кольцом стояли веселые малыши с перепачканными песком рожицами.

Встревоженные неожиданным весельем, две-три мамаши подошли к песочнице.

— Фу! Сейчас же выплюнь песок! — закричали они и отняли у Субастика все пирожки.

— Почему? — спросил он. — Песок очень вкусный!

— Песок очень вреден. У тебя заболит живот, — стали объяснять ему мамаши.

— Живот заболит от песка? — переспросил Субастик. — Ни за что не поверю!

Он наклонил голову и спросил у своего живота:

— Живот, а живот, скажи, вреден тебе песок? И тут же сам ответил тоненьким голоском:

— Нет, дружище Робинзон, от песка мне сроду еще никакого вреда не было!

— Вот видите! — заявил мамашам Субастик. — Живот мой говорит, что ему сроду еще от песка не было вреда.

Дети, стоявшие вокруг, засмеялись.

— Посмей еще раз взять в рот песок, и мы прогоним тебя с площадки! — пригрозила ему одна мамаша, а все остальные дружно закивали.

— Покатайся-ка ты лучше с горки, там ребята постарше, а то эти малыши, чего доброго, начнут брать с тебя пример, — приказала ему другая мамаша.

Субастик обиженно стряхнул со своего комбинезона песок и направился к горке.

Сначала надо было подняться по железной лестнице на маленькую вышку, а затем по металлическому желобку скатиться вниз. У лестницы все время толпились дети в ожидании своей очереди. Случалось, им приходилось ждать довольно долго: стоя на вышке, иной боязливый малыш лишь после нетерпеливых окриков решался наконец съехать вниз.

Самый горластый и рослый мальчишка стоял внизу — он решал всякий раз, чья очередь скатываться. И решал, надо сказать, не очень справедливо. Одним он позволял съезжать с горки хоть по три раза кряду, а других ставил в конец очереди.

— И как ты это терпишь? — спросил Субастик у девочки, которую горластый только что отогнал от лестницы, приказав ей снова стать в конец очереди.

— А что мне делать? — пожав плечами, ответила девочка. — Ведь Губерт сильнее меня!

Мальчишка, которого она назвала Губертом, небрежной походкой подошел к Субастику, встал перед ним, подбоченясь, и грозно спросил:

— Вопросы есть?

— Вот чудеса: такой малыш, а уже разговаривает! Ты же просто вундеркинд! — насмешливо проговорил Субастик.

Стоявшие рядом дети прыснули.

— Я те сейчас покажу вундеркинда! — в ярости закричал Губерт.

— Нет, спасибо, не надо мне показывать вундеркинда! — величественно ответил Субастик.