Старинные эстонские народные сказки - Крейцвальд Фридрих Рейнгольд "Составитель"

Но старичок сказал, что не может заключить сделку сроком больше, чем на семь или на четырнадцать лет, на что крестьянин и согласился.

— Приходи в четверг на той неделе и захвати с собой своего черного зайца, — сказал старик. — А я приведу тебе батрака и батрачку, которые никогда не спросят у тебя ни есть ни пить. Но в засуху ты должен класть их на ночь в воду, иначе они не смогут больше работать.

В третий четверг вечером хозяин снова пришел на перекресток. Только он свистнул, как старик появился, но один, без батрака и батрачки.

— Ты должен дать мне три капли своей крови из указательного пальца в залог того, что не отступишься от сделки, — потребовал старик.

— А где же батрак и батрачка? — удивился хозяин.

— В мешке, — ответил старик.

Но мешок был так мал, что крестьянин не поверил. Старик, как будто прочитав его мысли, промолвил:

— Не бойся, я тебя не обману.

Он пошарил в мешке, вытащил оттуда узелок величиной с клок кудели и сказал:

— Вот твой батрак!

И тотчас же рядом со стариком стал высокий, широкоплечий парень. Потом старик вытащил из мешка второй узелок, из которого вышла девушка.

— Вот твои батраки. Кормить их не надо, — сказал старик. — Теперь дай мне в залог три капли крови и черного зайца и ступай домой.

Хозяин сделал все, что полагалось по уговору, а затем спросил, как зовут его новых работников.

— Батрака зовут Чурбан, а батрачку — Береста, — ответил старик и, засунув мнимого зайца в мешок, пошел своей дорогой. А хозяин с новыми домочадцами отправился домой.

Батрак и батрачка работали на хозяина от зари до зари, но есть никогда не просили, чем скряга был очень доволен. И если иной раз в знойный летний день работники казались усталыми, их клали на ночь в воду, и оба к утру становились такими же свежими и сильными, как и раньше. А скаредный хозяин, которому не надо было кормить батраков и платить им жалованье, богател с каждым годом.

Так прошло семь лет, потом еще без малого семь. Хозяин забеспокоился, что ему скоро придется лишиться своих работников, и стал думать, как бы продлить срок сделки.

Как-то утром, проснувшись, хозяин увидел, что батрак и батрачка еще не принимались за работу. Думая, что они заспались на сеновале, он приставил лестницу к стене и полез наверх. Но на сеновале было пусто, только на постелях батраков лежали гнилой чурбан и кучка бересты. Тут хозяин понял, что означали имена его работников, — по-видимому, батрак и батрачка были колдовским способом сделаны из дерева и бересты.

Хозяин только собрался было спуститься вниз, как вдруг чья-то рука схватила его за горло и тут же задушила. Когда жена стала искать мужа, она не нашла на сеновале ничего, кроме трех капель крови. Войдя в амбар, хозяйка увидела, что закрома пусты, а сундук, где хранились деньги, набит пожелтевшими березовыми листьями.

Вмиг пропало все накопленное ими добро. Вскоре умерла от горя и вдова хозяина; ей, правда, так и не довелось узнать, что ее мужа задушил старый черт, которому скряга из алчности продал свою душу.

Так был наказан скупой хозяин, накопивший богатство неправедным путем.

Король Туманной горы

— Пойду-ка я побегаю, согреюсь лучше, чем у огня сидя.

С этими словами она пустилась бежать. Остальные засмеялись ей вслед:

— Небось скоро вернется!

Однако маленькая беглянка не возвратилась.

Утром, едва рассвело, они принялись аукать, звать пропавшую подружку — никто не откликался. Дети подумали: она, верно, ушла в деревню. Но и придя домой, нигде не нашли беглянки. Родители ее отправились в лес искать дочку, ходили весь день, но тоже никаких следов не нашли. И стало им страшно — не загрызли ли девочку хищные звери. Озабоченные и печальные вернулись отец с матерью вечером домой.

А с девочкой случилось вот что. Отбежав довольно далеко от других детей, она увидела впереди холм, на котором горел огонь; больше ничего не разглядеть было в густом тумане. Девочка подумала, что там сидят у костра люди, тоже пришедшие в ночное; но, взобравшись на холм, увидела одноглазого старика с седой бородой — он лежал на боку у огня и подгребал головешки своей железной палкой.

Девочка испугалась, хотела убежать, но старик уже заметил ее и крикнул громким голосом:

— Стой на месте, не то я запущу в тебя железной палкой! У меня хоть и один глаз, да зоркий, и рука твердая, мимо цели никогда не бью.

Девочка дрожа остановилась. Старик велел ей подойти поближе, но она не решалась. Тогда старик встал, взял девочку за руку и промолвил:

— Иди сюда, погрейся!

Как ни боязно было девочке, а пришлось пойти. Старик вынул из своей котомки булку, дал девочке и приказал есть. Потом стукнул палкой по траве, и возле костра вдруг оказались две прехорошенькие девочки, точно из-под земли выросли. Вскоре дети освоились друг с другом, стали играть и резвиться у огня. А старик закрыл глаз, как будто заснул.

Когда стало светать, появилась какая-то старушка и сказала деревенской девочке:

— Сегодня ты останешься в гостях у наших детей и переночуешь здесь. Потом я отведу тебя домой.

Девочка, хотя и была вначале очень напугана, скоро так подружилась с детьми, что уже не боялась и не думала о доме. День прошел в играх, а вечером всех детей вместе увели спать. Однако на другое утро явилась какая-то молодая женщина и сказала девочке:

— Сегодня ты должна будешь вернуться домой, так как твои родители очень горюют по тебе: они думают, что ты умерла.

С этими словами она взяла девочку за руку и вывела ее из лесу. Затем женщина проговорила:

— Дома никому не рассказывай о том, что ты видела и слышала минувшей ночью. Скажи просто, что заблудилась в лесу. — И, протянув девочке круглую брошь, добавила: — Если тебе когда-нибудь захочется навестить нас, подуй на эту брошь и ты сейчас же найдешь к нам дорогу!

Девочка спрятала брошь в карман и по пути в деревню все время спрашивала себя — что подумают обо всем этом ее родители. Ведь сказать им правду она не могла.

В деревне ей повстречались двое мужчин, которых она не знала. Когда она подошла к воротам отцовского двора, ей все здесь показалось совсем чужим: там, где раньше было пустое место, теперь росли яблони, увешанные прекрасными плодами. И дом казался незнакомым. Из двери вышел какой-то неизвестный ей человек, удивленно покачал головой и произнес так, что девочка услышала:

— У нас на дворе какая-то чужая девушка.

Девочке показалось, будто это сон. Все же она прошла еще несколько шагов и приблизилась к порогу избы. Заглянув в дверь, она увидела своего отца, сидящего на лежанке у печи, а рядом с ним незнакомую женщину и какого-то юношу. У отца борода и волосы были совсем седые.

— С добрым утром, отец! — промолвила дочь. — А где матушка?

— Матушка? — с испугом повторила чужая женщина. — Господи помилуй! Кто ты — дух нашей пропавшей Тийу или живой человек, как и мы? Неужели наше дорогое дитя, умершее семь лет назад, могло снова воскреснуть!

Тийу ничего не поняла из этих речей. Тут незнакомая женщина встала со скамьи, завернула у Тийу рукав рубашки, под которым на руке оказался маленький шрам от ожога, и бросилась на шею молодой девушке.

— Наша Тийу, наше дитя! — воскликнула она. — Семь лет назад ты пропала в лесу, и мы оплакивали тебя как умершую.

— Этого быть не может, — ответила Тийу. — Я не была дома только сутки или же один день и две ночи.

Удивлению родителей и самой Тийу не было конца. Тийу поняла, что отсутствовала дольше, чем ей самой казалось: она теперь была выше своей матери, отец и мать уже успели состариться. Ей очень хотелось рассказать родителям о своем приключении, да нельзя было. Наконец она проговорила.