Сказки ветра - Бессонова Алёна (электронные книги без регистрации TXT) 📗
– Президент!
Когда щука рот после удивления закрыла, оказалась, что закрыла вместе с крючком.
– Ничего себе! – удивился Президент. – Первый раз в жизни удочку в воду бросил, а такую щуку выловил, килограммов на 20 потянет. Понравилось мне. Надо озеро заповедным объявить, чтобы тут никакого жилья, никаких фабрик и заводов не было. Пусть люди отдыхать приезжают,
– он немного подумал и добавил, – и никаких браконьеров! Это понятно? Щуку выпустите, жалко её на котлеты пускать, пусть плавает и новых щурят выводит, поголовье отличной рыбы увеличивает.
Щука плюхнулась обратно в воду озера и немного отдышавшись, сказала:
– Всё-таки ты Рыбёшка не жёлтая, а золотая. Сразу столько желаний выполнила: и президента рыбаком сделала, и озеро заповедным и я на сковородку не попала!
– Да не золотая я! – крикнула щуке Рыбёшка, – просто жёлтая! Хотя и мне кое– что удаётся. Я ведь лукавила, когда свою жизнь мечтала прожить в тихой заводи незаметной и серенькой. Пожарным я мечтала стать! Чтобы на красной машине с синей мигалкой обитателей нашего озера от пожара спасать, благо воды кругом много. Но не случилось. А жаль!
Вот такая оказалась у рыбки Рыбёшки судьба. Пожарным она не стала, но в МЧС работать могла бы. Сколько она рыбьих жизней спасла, помните?
О чём плакала сосулька
Сосулька висела на краешке крыши дома и злобилась. Злобилась так сильно, аж звенела. Её длинное, толстое тело иногда угрожающе покачивалось при этом недовольно поскрипывало. Хорошо, что висела она над клумбой, а не над пешеходной дорожкой. Пришибла бы кого ни будь, точно!
– Что ты такая злая? – спросил, присевший возле печной трубы Ветер Перемен. – Никого не пожалеешь, никому не радуешься!
– И кто же здесь, чему радуется, кого жалеет? – заворчала Сосулька.
– Соседки твои, такие же сосульки, как ты, – кивнул Ветер, – увидят, как человек поскользнулся, как кошка мёрзнет, как птички зимой голодают, так хоть поплачут таловыми слезами. А ты только пыхтишь и пухнешь от злости, эвон какое брюхо себе наморозила!
– Ох, ты! – недобро огрызнулась сосулька. – Что я от них хорошего вижу, от человеков этих?! Они меня палкой сбивают. От кошек?! Эти когти свои об меня точат. От птичек? Они на меня гадят! Чему я должна радоваться? Вишу здесь одинокая, никому не нужная, всеми обруганная! Вот накоплю тяжёлой воды, грохнусь с радостью какой-нибудь собаке на голову. Пусть разобьюсь! Хоть удовольствие получу, похихикаю звонкими осколочками.
– Ть-фу, гадкая какая! – разозлился Ветер. – Сердца у тебя нет! Погоди, попрошу солнышко – направит оно свои горячие лучи, расплавят они тебя, и в мокрую лужу превратят!
– Ха-ха! – зазвенела сосулька. – Испугал! Сердца у меня нет! Нет! Оно мне не положено. Сосулька я. Забыл, что ли? И в мокрую лужу не превратишь, не доберётся до меня твоё солнышко! Видишь печную трубу? Тень её, меня надёжно закрывает, с какой бы стороны Жарило ко мне не подкралось! С тенью не поборешься!
Сильно расстроился Ветер, крутнулся юлой и полетел на облако. Солнышко тоже закрылось тучкой. День помрачнел и скукожился. Маленькие тучки без солнышка по небу разбрелись, друг друга потеряли и расплакались.
Вдруг, прямо под сосулькой открылась оконная форточка. Песня, которая послышалась из неё, была красивая и грустная. Сосулька замерла:
– Что это? Кто поёт? – спросила она.
– Кто поёт? – закричала она громче.
– Кто поёт? – завопила она что было сил.
– Птичка поёт, – обиженно отозвался Ветер. – Соловей!
– Почему так грустно? – тихонько спросила Сосулька, боясь спугнуть песню.
– О доме, о детках скучает! – ответил Ветер.
– Какой он, расскажи? – попросила Сосулька
– Маленький, серенький. На воробышка похож – только меньше…
– Почему не улетает? – прошептала сосулька
– В клетке поет! Не может он улететь. Железные прутья его не пускают. Железные двери, – сказал Ветер и загрустил ещё больше, а про себя подумал, – день не удался. Пойду, высплюсь. Может, завтра распогодится.
Наступила ночь. В темноте Сосульку одолевали грустные мысли. Жалко ей стало маленькую птичку. Первый раз в жизни стало ей кого-то жалко. Услышала Сосулька, как внутри у неё зарождается незнакомый звук, как будто маленький молоточек стучит.
– Неужели это сердце во мне проснулось? – удивилась Сосулька. – Значит, оно было?
– Было! Было! Было! – отчаянно стучало сердце.
– Оно просто спало?! – догадалась Сосулька
С этого дня Сосулька стала ждать, когда откроется форточка. Очень ей хотелось вновь услышать дивную песню. С этого дня Сосулька стала плакать. Как услышит песню, так и заливается крупными слезами – каплями. Капли падали прямо на клумбу. Это были не простые слёзы, а слёзы жалости, и были они вовсе не холодными, а тёплыми. Клумба начинала оттаивать. Наступала весна. День ото дня песня соловья становилась всё грустнее и грустнее. Слёзы Сосульки всё крупнее и крупнее. Они напоили зёрнышко, прятавшееся от морозов в земле клумбы.
Зёрнышко зашевелилось. Маленький зелёный росток, сначала робко, а потом всё сильнее и сильнее пробивался наружу и, наконец, вылез.
– Мама! – закричала девочка из окна, на котором стояла клетка с соловьём. – Смотри, наша клумба зацвела! Какие замечательные сильные побеги!
Мама девочки перегнулась через подоконник открытого окна и посмотрела вниз.
– Правильно! – сказала она. – Они и должны быть сильными. Сосулька над ними растаяла, полила их талой водой. Талая вода, доченька, самая полезная для растений. Молодец, сосулька!
Истекая последними каплями, Сосулька услышала, как её в первый раз в жизни похвалили.
– А это оказывается приято когда тебя хвалят, – подумала сосулька становясь всё меньше и меньше.
Чуть позже на клумбе выросли цветы, они источали такой волшебный аромат, что прохожие останавливались подышать чарующим запахом.
Однажды утром, окно с соловьём вновь отворилось: девочка открыла дверку клетки и выпустила птичку на волю:
– Лети домой! – сказала она – Весна! Теперь ты не замёрзнешь!
Если бы Сосулька видела это, она была бы счастлива. Зато это видел Ветер перемен:
– В следующую зиму, – подумал он про себя, – обязательно расскажу эту историю Сосульке. Пусть знает – слёзы сострадания обязательно согреют чьё-то сердце.
