Тайна заброшенного замка - Волков Александр Мелентьевич (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
– А… это так, – неопределённо махнул он рукой, – строитель замка Гуррикап.
– В Гудвинии есть великаны? – с колотящимся сердцем задал свой главный вопрос Баан-Ну.
– Куда им деваться? Водятся ещё, – как ни в чём не бывало сказал Ментахо.
Холодный пот вдруг прошиб рамерийца, но он, пока не узнал подробности, продолжал беседу.
– У великанов свое королевство? – как можно невозмутимее спросил он.
– Нет, великаны живут поодиночке, – рассказывал Ментахо. – Видите ли, они настолько свирепы, что не могут ужиться друг с другом. Как встретятся, так и начинают швырять один в другого камни.
Хоть король Ментахо и превратился под действием Усыпительной воды в ткача, характер его положительно не менялся. Лгал он вдохновенно, с полной самоотдачей, при этом глядел в глаза собеседнику – продолговатые, суровые, от рассказа ткача изумлённо расширившиеся. Лгал он по-королевски!
Главный менвит молчал, растерянность подвела его. Он даже про свой взгляд забыл, а то бы мог приказать что угодно, например, говорить правду.
Встретившись в следующий раз с Ментахо, Баан-Ну менял порядок вопросов, задавал их врасплох. В ответах ткача повторялись всё те же имена.
«Нет, невозможно допустить, что этот легкомысленный человек, этот вертопрах, врёт, – размышлял генерал. – Ну, конечно, привирает. Характер у него широкий, но, думаю, самую малость».
С момента приземления Баан-Ну не раз вспоминал о том, что правитель Рамерии Гван-Ло ждёт от него сигнала о покорении Беллиоры. Надо было торопиться.
Прежде всего инопланетяне окружили Гудвинию цепью радарных установок.
Баан-Ну приказал расставлять радары километрах в пятидесяти один от другого. Так обеспечивалась, по его мнению, полная защита границы между Гудвинией и Большим миром.
Пушки выгрузили из «Диавоны», но радары пришлось строить.
Пока арзаки монтировали установки, вертолётчики-менвиты поднимались на самые высокие вершины Кругосветных гор, расчищали площадки, ставили поворотные круги для пушек. Вращающаяся антенна радара улавливала приближение любого живого существа, электронное устройство посылало радиосигнал в Ранавир, а кроме того, наводило самозаряжающуюся пушку на живую цель.
Работы были закончены. Но установки не включались. Целый час их держали на ограничителе, чтобы дать возможность вертолётам улететь в лагерь.
Надёжность установленной системы один из лётчиков испытал на себе. У него неожиданно провисла дверца вертолёта, и, налаживая её, он провозился больше часа. Занятый починкой, пилот не сориентировался во времени, забыл про ограничитель, а когда пустился вдогонку за остальными, вслед ему грянул выстрел. Лётчик был ранен, хорошо ещё, не убит, и с большим трудом посадил вертолёт на дно ущелья. Как же он изумился, когда к нему в палатку, где он лежал забинтованный, прибыл посыльный от Баан-Ну (конечно, это был Ильсор) и принёс вместо выговора приказ о награждении орденом Луны.
Так высоко Баан-Ну оценил вовсе не ротозейство лётчика. Но благодаря ему он теперь был спокоен: никто не сможет незамеченным проникнуть в страну, где приземлились рамерийцы. И также, если вдруг жителям Гудвинии потребуется помощь, никто из них тайно не пройдёт в Большой мир.
Схватка Гориэка
Выполняя приказ Страшилы Мудрого и его друзей, Ментахо сумел расположить к себе Пришельцев. Немало позаботился об этом Ильсор. Он на все лады расхваливал пленника-беллиорца перед Баан-Ну.
– Разумный, способный, восприимчивый, – говорил он. – Ментахо оказывает нам неоценимые услуги с простодушием, свойственным ему.
Бывшему королю и Эльвине даже разрешили без всякой охраны разгуливать вокруг домика, где их поселили, и дверь держали незапертой. Относительная свобода была очень кстати, чтобы чаще встречаться с Кастальо. Частые прогулки ткача с женой в лес не вызывали подозрений. Старики уходили по грибы. Ментахо не делал секрета из того, что любит поесть. А аккуратная Эльвина в чистом передничке не забывала прихватить с собой корзину и наполняла её грибами.
Как говорится, ум хорошо, а два лучше. Ментахо был хитрый, а Ильсор умный. И вот однажды Ильсор надоумил Ментахо на такое дело, которое порядком обескуражило рамерийцев, а об Ильсоре сказало, как о большом друге землян. Это была настоящая военная хитрость, о которой Кастальо написал Страшиле, и тот пришёл в совершенно неописуемый восторг, даже пустился в пляс, как в прежние времена, напевая:
– Эй-гей-гей-го! У нас удивительный друг! Эй-гей-гей-гей-го!
Ильсор давно заприметил рыцаря Тилли-Вилли. И поскольку сам был изобретателем, подивился, с каким умением сделан этот железный человек, как прекрасно отлажен его механизм.
Совет Ильсора был простой. Тилли-Вилли начал появляться на дорогах страны, стараясь как можно чаще попадаться на глаза рамерийским лётчикам. Но встречался он им всё в новых местах, ему было нетрудно пробегать дальнее расстояние при его длинных ногах. А самое главное, он принимал всякий раз новое обличье: то он был серо-стального цвета, то бронзово-жёлтый, то зелёный с чёрными пятнами, наподобие огромной ящерицы, то на его плечах красовалась какая-нибудь яркая накидка, закрывавшая его с головы до ног.
Лётчики были убеждены, что видят разных великанов. Генералу приносили всё новые фотографии огромных рыцарей. А превращения совершались без всяких затей. Внутри Тилли-Вилли в кабине, в которой мог поместиться человек, сидел Лестар, не только лучший мастер страны Мигунов, но и первый друг Железного Рыцаря; с ним – целая батарея банок с красками и распылитель. Тилли-Вилли показывался какому-нибудь рамерийскому лётчику, а потом прятался в роще среди деревьев, и Лестар быстро перекрашивал его в другой цвет. Благодаря такой хитрости Баан-Ну и его подчинённые думали, что по соседству с Гудвинией и в самом деле живут люди громадного роста и силы.
Ментахо подтвердил, что именно эти гиганты помогли королю Гудвину одержать его замечательные победы. Поверив в существование великанов, Баан-Ну решил, что Пришельцам надо вести себя гораздо осторожнее до поры до времени: не ровен час ещё рассердишь такого гиганта! Ссориться же, пока они не готовы к войне, в планы чужеземцев не входило.
И всё же один их враждебный шаг по отношению к Гудвинии был замечен землянами. В Кругосветных горах, в северной их части, было место, где жили гигантские орлы. Это уединённое место называлось Орлиной долиной. По вековому обычаю орлы ограничили численность своего племени цифрой сто. Каждый новый птенец появлялся на свет, только если выбывал кто-нибудь из старших в племени. Поэтому право высидеть птенца давалось орлицам в порядке строгой очереди.
На то были серьёзные причины. Орлы питались мясом горных козлов и туров, естественно, эти животные размножались не быстро, потому что истреблялись гигантскими птицами.
Когда-то вождём орлиного племени был Аррахес. Он хотел присвоить себе очередь другого орла Карфакса на выведение птенца. Однако благородный Карфакс победил и стал вождём племени. В его семье подрастал орлёнок Гориэк. Ростом и силой он почти не уступал отцу. И по молодости лет был слишком самонадеян.
Орлы обладают необычайной зоркостью. С большой высоты они различают на земле даже мелкие предметы на много миль вокруг. И конечно, от их глаз не могли укрыться пушки, установленные на голых скалах. Но это только от внимательных глаз. Гориэку же было не до внимания. Он выследил большого быстроногого тура и, увлечённый охотой, совершенно забыл об осторожности. Тур носился по ущельям, легко преодолевая горные кручи, прыгал с утёса на утёс. Орлёнок, преследуя тура, не отставал от сильного животного, даже внезапный блеск металла от незнакомого предмета на скале не остановил его.
Радар заработал, пушка пошла по кругу. К счастью для Гориэка, случилось так, что невидимый луч упал на тура, который поднимался в этот момент по открытому склону. Пушка, следуя за лучом, повернулась, животное, поражённое выстрелом, сорвалось вниз в ущелье. Гориэка, который в это время настиг тура, тоже задело и перебило ему крыло. В страстном желании отомстить непонятному врагу, подстёгиваемый болью и гневом, Гориэк начал подниматься по горе громадными прыжками. И прежде чем пушка успела снова зарядиться, он со всей яростью, на какую был способен, обрушился на неё.
