Шухлик, или Путешествие к пупку Земли - Норбеков Мирзакарим Санакулович (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Неизвестно, куда глядел колдун, может, просто спал на табуретке, но Шухлику казалось, что именно в него упёрт пронзительный взгляд. Вот-вот высверлит дырку в голове или проткнёт насквозь.
Тюша крутился вокруг мастера, предлагая настойки с закусками. Но не удостоился внимания – ни знака пальцем, ни движения бровью.
И вдруг словно шкаф рухнул, так прогремели слова Кузойнака в тишине козлиного дома.
– Итак, чем же мы плохи?! Чем вам не угодили?!
Козёл Тюша тут же вылетел за дверь, а Малая от неожиданности настолько передёрнуло, что из полосатого он превратился в клетчатого.
– А что, собственно, такое?! – постарался он придать голосу зычности, но проблеял, как козёл. – Ка-к-ки-иээ пре-ээ-те-ээ-нзии?!
Мастер Кузойнак резко поднялся, опрокинув табуретку.
– Отставить увёртки! Нам всё известно, и дело выходит нешуточное! Или вы вступаете в братство, или… – поглядел он из-под очков, – с вами всякое может случиться…
– Нас не запугаешь! – топнул Малай копытом.
– И в мыслях не было, – мягко улыбнулся Кузойнак. – Только хотел предупредить! Понимаете ли, со всяким существом ни с того ни с сего приключаются беды. А наше братство предохраняет от этих случайностей. Очень рекомендую! Приходите на турнир – прямо там и вступите…
– Я ничего не считаю невозможным! – уклончиво ответил Шухлик.
Мастер Кузойнак ещё более смягчился.
– Вот разумные словечки! Поверьте, друзья-ослы, вы очутились среди достойнейших граждан! Мы все тут – не от мира сего. И это прекрасно! По сути дела, мы учёные-первооткрыватели!
– Всё делаете на свой манер. Вопреки обычаям и общему мнению! – добавил Малай.
Мастер хотел было расцеловать его, но всё же сдержался.
– Истинно! Истинно говоришь! Из вас, ребята, получатся хорошие ведьмаки. Принесёте клятву в смоляном горящем круге, призвав в свидетели духов, которые на всю жизнь останутся вашими покровителями. Поверьте, всё проще пареной репы!
На радостях он хватил настойки кочерыжника. Огляделся, будто разыскивал именно пареную репу, а не найдя, закусил колюкой. И без всяких усилий растворился в ночи. Можно сказать, канул как чёрный камень в чёрную воду.
Шухлик сидел очень мрачный, словно рыжая грозовая туча.
– Ах, козлы! – воскликнул он. – Ну, что ни козёл, то предатель! Был в моей юности друг – козлик Така, по милости которого меня продали на базаре. Теперь Тюша настучал! Хоть и белый козёл, а доносчик!
Малай попытался успокоить.
– Чего с него взять-то, с бедного козла Тюши? Все они здесь, как говорил достойный гражданин Кузойнак, не от мира сего. Правда, не пойму, от какого именно?
Да, приятно думать, что все огорчения приходят к нам со стороны, не от мира сего. Только вообразите – надёжная граница, и никаких бед!
Счастлив тот, у кого есть воображение! Оно разрывает крепкую паутину привычки.
Как говорят, воображение – это орудие преображения! Великая сила, сотворившая целую Вселенную.
Богатое воображение способно создать в душе светлый, чудесный мир, счастливее которого и быть не может.
О, если бы каждому на земле такое богатство!
Бег по кругу
Однако Шухлику с Малаем трудно было вообразить, что ожидает их в самом ближайшем будущем.
– Почитаю за лучшее, мой господин, как можно скорее смыться отсюда! Иначе не миновать нам вредного заклятия, – тревожно сопел джинн. – Ох, чую, пованивает тут братом-шайтаном!
Той же ночью они попытались улизнуть из чёрно-белых развалин. Скакали рысью точно туда, где вставало по утрам солнце. Но как ни старались держаться строгого направления, а всё время оказывались на одном и том же месте – у сухого фонтана, где произрастал говорящий кактус. Невероятно колючий, потрескавшийся, пожелтевший от старости и злости.
Каждый раз, завидев Шухлика с Малаем, он отвратительно хихикал и норовил уязвить, стрельнув колючкой.
Однажды им удалось добраться до речки Вещунки, носившей в прошлом величавое, но страшное имя Ахерон. За ней вроде бы кончались колдовские угодья, и тут откуда ни возьмись набросилась на них свора чёрных диких псов.
Шухлик лягался задними ногами, колотил по головам передними и кусался крепкими, как камни, зубами. Сам не ожидал от себя такой прыти.
Еле отбились.
– Неожиданности на каждом шагу! В этих краях известный конь Пегас до того перепугался собак, что у него выросли крылья. Ах, как бы нам пригодились! – причитал Малай, когда, изрядно потрёпанные, плелись они домой.
Вообще-то джинн, как ни странно, остался почти невредим. Разве что чёрно-белые полоски на боках разлохматились и болтались бахромой под брюхом. А вот Шухлику перепало клыков, отчего началась у него странная хворь под названием собачья старость.
Час от часу дряхлел рыжий ослик. Из него буквально песок сыпался, особенно из носа и ушей. А хвост крошился, будто глиняный.
Среди ночи его разбудило невнятное бормотание.
«Собака, мать всем собакам, ты нам не мать. Собачьи детки, всем детям детки, вы нам – не детки. Бегите, собаки, в сырой бор! Болючие раны на ногах, на боках, на хвосте, на голове и в затылке, будьте во веки веков на собаке чёрной, серой, белой. Сидите и во веки не сходите! Слово моё замок, а язык мой – ключ!»
В дальнем углу, откуда доносился этот заговор, пританцовывал джинн Малай.
– Простите, мой господин! – смутился он. – Как ни противно, а приходится знахарничать! Иначе от вас лишь горка песка останется…
Уже к утру собачья старость улетучилась, хвост восстановился, но на душе не стало легче.
– Похоже, не выбраться нам из колдовского логова, – рассуждал рыжий ослик. – Слишком много знаем о здешней жизни. Зачем им дурная слава?
– Может, вступим в чёртово братство? – неожиданно предложил Малай. – Вступим, а потом ускользнём!
– Чтобы я клялся в смоляном круге, вызывая неизвестно чьих духов?! – подпрыгнул Шухлик. – Да никогда в жизни!
Полосатый Малай подтолкнул в бок своего господина и перешёл на «ты».
– В конце-то концов, что тут дурного? Ты же, когда нужно, призываешь Ок-Таву!
– Как можно сравнивать?! Я творю Ок-Таву в своей душе. Это моё чувство восторга от каждой секунды жизни!
Он примолк и задумался. По правде говоря, уже давным-давно не посещала его прекрасная осьмикрылая ослица. Что-то мешало создать её образ. Да и чувство Чу не подавало голоса, спало беспробудным сном. То ли всему виной здешние колдуны? Может, им удобнее, чтобы Шухлик видел всё только чёрно-белым, без оттенков.
– Так или иначе, а на состязание придётся сходить, – заметил джинн. – Поглядим, чего ещё они надумают…
Среди обломков громадного гиперборейского стадиона расположились шесть ведьм и тринадцать знахарей, собиравшихся состязаться. Ведающие против знающих.
Поначалу ничего удивительного не происходило. Долго перетягивали канат, покуда не разорвали точно посерёдке.
Свою половину ведьмы превратили в колбасу и немедленно сожрали. Знахари оказались изобретательней – распустили канат на отдельные верёвочки, потом порубили и сварили из них макароны по-флотски.
Перекусив, и ведьмы, и знахари взялись за дело со всей серьёзностью. Они не столько состязались, сколько истязали всю окружающую природу!
Губительным нашёптыванием на осиновую палочку ведьмы заставляли реку Вещунку бежать вспять.
Знахари, поплёвывая на горючий камень Ифлос, лишали ветер дыхания.
Ведьмы остановили Луну, сделав её ущербной.
Зато знахари уронили чёртову дюжину звёзд с неба и пристроили себе на лбы.
Тогда ведьмы растянули ночь на три дня.
Шухлик с Малаем то и дело задрёмывали, и уже не понимали, что происходит.
Всё вокруг исказилось, растянулось вдоль и поперёк. Камни ожили и ёрзали, норовя скинуть. Редкие деревья и кусты тихо рыдали. Воздух до того сгустился, что не давал возможности встать и уйти. А на спину навалилась девятипудовая тяжесть.
Когда состязание наконец закончилось, ведьм и знахарей стало поровну – по девять. Один бесследно пропал.
