Сказка о ветре в безветренный день - Прокофьева Софья Леонидовна (книга жизни .txt) 📗
— Мы не будем работать! — резко сказал Старший Брат. — Мы знаем, для чего вам нужны колпаки. Они нужны вам для войны. А на свете нет ничего страшнее вашей войны…
Хранитель Запахов так отвратительно захихикал, что Матю чуть не стошнило.
— Ах вы мои глупенькие ткачи! — сказал он ласковым, сладким голосом. — Вот что! Испугались войны, мои миленькие? Так бы вы сразу и сказали. Ну ладно, как только вы начнёте ткать материю для колпаков, я поговорю о вас с Министром Войны. Он мой хороший приятель. Я даже могу вам дать к нему записочку. Такую хорошенькую записочку. Хотите? Я попрошу его, чтобы он разрешил вам не ходить на войну. Все пойдут, а вы не пойдёте. Договорились, мои славненькие?
Лицо Старшего Брата исказилось от отвращения.
— Уходи отсюда, старик! — сказал он. — Все твои мысли покрыты таким толстым слоем грязи, что ты никогда не поймёшь нас. Но запомни одно. Мы не будем ткать материю для колпаков! И другие ткачи тоже не будут!
У Цеблиона от ярости скрючились пальцы. Матя увидела его зелёные ногти, похожие на жёлуди.
— Невидимая жидкость готова, — прохрипел он. — Если через двенадцать часов вы не начнёте работать, вас казнят!
Цеблион так хлопнул дверью, что тяжёлые железные ставни застонали и заскрипели, а красный луч закатного солнца забегал по стенам.
— Ну что ж, умрём… — пробормотал Младший Брат и опустил голову. — Бедная Матя!..
— Я не бедная! — закричала Матя. — Я здесь!
И она сорвала с головы колпак-невидимку.
Ох, что тут было!
Матя прыгала как козлёнок и визжала как поросёнок.
Она обнимала и целовала Братьев.
Но когда она подпрыгнула особенно высоко. Старший Брат поймал её в воздухе.
Матя перестала болтать ногами, и Старший Брат поставил её на пол.
— Матя, — сказал Старший Брат. Голос у него был какой-то странный. Совсем чужой голос. — Ах, девочка… Ты должна немедленно уйти из дворца. Слышишь? И уехать в деревню. Ты не должна целый месяц ни с кем ни о чём говорить. Только с соседками. И только о молоке и хлебе. И ни у кого не спрашивать о городских новостях.
— Почему?.. — шёпотом спросила Матя. Но пока она спрашивала, она всё уже сама поняла. Ей стало так страшно, как никогда в жизни.
Руки её бессильно повисли. Колпак с красной кисточкой упал на пол.
Заскрипела старая лестница, как будто её мучили.
— Эй, Начищенный Сапог, открывай дверь!
— А… это ты, сторож!
— А то кто же… Уф— Я принёс хлеб и воду Братьям. Проклятая лестница… Девяносто девять ступеней… уф, и одна сломанная… Проклятые Братья… Хорошо, что их казнят через двенадцать часов… Очень надо лезть по лестнице из-за каких-то ткачей, которые через двенадцать часов станут покойниками…
Старший Брат схватил Матю и быстрым движением натянул ей на голову колпак-невидимку.
Дверь заскрипела. Вошёл пузатый сторож. На его огромном животе торчал ключ, как гриб на пригорке.
Старший Брат на одно короткое мгновение прижал Матю к себе и вытолкнул её на лестницу.
Глава 10. Обыскать воздух!
Как Матя спустилась вниз, она не помнила.
Она садилась на каждую ступеньку и плакала. Ступеньки от её слёз становились мокрыми, как будто их только что вымыли.
Щётка, весь измучившись от нетерпения, ждал её в тёмном углу под лестницей.
Матя села на корточки рядом с ним и заткнула себе рот передником.
— Плачь громче, если тебе хочется! — горячо зашептал ей Щётка. — Я буду открывать рот, и все будут думать, что это я плачу. Меня часто бьют, и я часто плачу… Все к этому привыкли…
— Какая я дура! Идиотка! — рыдала Матя. — У-у-у!.. Меня мало убить за это. Ну что мне стоило взять ещё пару колпаков для них? А теперь их… Нет! Нет! Не хочу! Не хочу! Вот проберусь в Белую башню и пролью невидимую жидкость. Да! И тогда их отпустят домой…
Вдруг Матя замолчала. Это она просто так сказала насчёт Белой башни и Невидимой Жидкости, не подумав. Но вдруг её собственные слова поразили её.
— Ой, правда, Щётка, ведь если не будет Невидимой Жидкости, их отпустят. Ведь тогда больше не будет нужна материя для колпаков! Ведь правда? Я пролью её, вот ты увидишь, я пролью!
— Ну конечно, конечно, ты её прольёшь! — прошептал Щётка. Он не думал о том, что она говорит. Ему только хотелось её хоть немного утешить. Он погладил Матю по мокрому от слёз плечу. У Мати даже спина была мокрая от слёз. — Меня слишком много били по голове. А у меня, наверное, вся смелость была в голове… А может быть, она была в спине… Но меня так много били по спине…
Мимо ребят прошёл страшный человек. Он вёл за руку противного мальчишку.
— Папка! — хныкал Цеблионок. — Принцесса велела мне принести ей духи. Дай мне ключ от чёрного шкафа.
— Ты же сам знаешь, что я сделал его невидимым, — с огорчением сказал Хранитель Запахов. — Я же тебе тогда, помнишь, сказал, что нужно посмотреть под троном. Он где-то там валяется. Вот пойди туда сейчас и…
— Мне какое дело! Отдай ключ, и всё! Не буду я по полу ползать!
— Ну хорошо, сыночек, я сам… Только не волнуйся…
Я сейчас пойду и сам…
Но Цеблион не успел договорить. Послышались громкие голоса и топот множества ног.
Пробежал пузатый сторож с огромным ключом за поясом. Он дышал как паровоз: уф! уф! уф!..
Потом послышался голос Министра Войны. Он рычал, как пятьдесят тигров:
— Немедленно найти девчонку!!! Закрыть все двери!!! Осмотреть подземные ходы!!! Расспросить жаб!!! Обыскать весь воздух во дворце!!! Усилить стражу!!! Никого не пускать в Белую башню!!!
— Что случилось? — дико закричал Цеблион. — Что случилось?
— Да эта маленькая дрянь украла колпак принцессы! — рявкнул Министр Войны. — Этот идиот Министр Чистого Белья уже двадцать минут лежит в обмороке и не желает приходить в себя, сколько его ни уговаривают!!!
— Проклятье!.. — прошептал Цеблион. — Лучше бы они поручили их выстирать мне…
Он прислонился спиной к лестнице. Под лестницей стало совсем темно.
— Ещё бы!!! — рявкнул Министр Войны. — Уж вы бы украли сразу два!!!
— Негодяй, — прошептал Цеблион.
Всюду был слышен топот невидимых стражников. Одни бежали вверх по лестнице, другие вниз.
Щётка нашёл невидимую руку Мати и сжал её.
— Теперь тебе нельзя отсюда вылезать! — шепнул он.—
Ты сиди тут и даже не думай идти в Белую башню. Да и всё равно теперь туда никому не пройти.
— Никому? — горестно повторила Матя.
— Ну, королю или королеве… Им-то, конечно…
— Ну а… принцессе?
— И принцессе, конечно, тоже.
— Вот если бы я… — тихонько сказала Матя.
— Что ты?
— Да нет, я просто подумала…
— Что ты подумала?
— Да нет, ерунда. Просто я подумала, что если бы у меня были духи принцессы…
И вдруг Щётка подпрыгнул.
Нет, правда, подпрыгнул и засмеялся. Каким-то странным, дребезжащим смехом. Матя даже вздрогнула.
— Ты не пугайся. Я просто не очень умею смеяться… — быстро зашептал Щётка. — Но я придумал, придумал! На верно, смелость была у меня в животе. А они меня не очень били по животу. Вот её и осталось ещё немного… Я сейчас возьму щётку и пойду натирать пол в главном зале. И я найду ключ. А потом я пойду натирать пол в чёрную комнату. Я открою чёрный шкаф. Я знаю… я слышал, как его надо открывать. Меня никто не заметит, когда я буду открывать чёрный шкаф, потому что я тоже чёрный. Я принесу тебе духи принцессы!.. Жди меня тут. Только никуда не уходи, слышишь?
Щётка выскочил из-под лестницы и исчез.
Он так быстро исчез, что Матя подумала, уж не снится ли ей всё это.
«А может быть, вправду Щётка мне только приснился? — подумала она. — И может быть, и всё мне только снится? И я сама себе только снюсь. Вот меня же ведь нет!»
Матя сильно ущипнула себя правой рукой за левую.
И хотя обе руки были невидимыми, левой руке от этого не стало легче.
