Сказки для маленьких. Часть 2 - от «О» до «Я» - Коллектив авторов (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
Ну, Бутусыч выслушал их, вроде успокоился, а ночью-то опять как давай орать — все равно я хочу быть с тобой, да буду с тобой…
Тогда бабы, чтобы его как-то успокоить, понесли ему какого ни на есть шоколаду. Да только Бутусыч весь тот шоколад рукой поломал, только схрупало.
Потом постоял маненько, взял ножик сапожный и за пальцы свои принялся, режет их один за другим, вроде как за то, что они ту девку потрогать не могут. Ну сам подумай — пальцы-то тут при чем?!
Видят люди — неладно дело. Приташшили Бутусычу какой ни на есть манитофонишко, чтобы, значица, выговорился бедолага. И что ты думаешь — помогло!
Выплеснул парень свою муку на пленку и сильно ему полегчало. Девку свою реже поминать стал. Сменил батарейки в манитофоне, чтобы, говорит, музыка вечной стала, да засобирался в Америку. Выучил, как в Америке той здоровкаются — “Гудбай, Америка, о!”,
Сказал всем поселковым “Хелло!”, да с тем и отбыл.
Больше никто Бутусыча в поселке у нас не видал, только сказывают люди, что не добрался он до Америки-то, а, дескать, видали его в Питербурхе, голова налысо побрита, видать в армию завербовался, али в лечебницу.
Вишь, что любовь с человеком делает, а ты говоришь “давай одеколону выпьем”…
Красная Бурда
Пора спать
Присказка Баю-баю-баю...
Один глазок у Алёнушки (дочь писателя. – Ред.) спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает.
Спи, Аленушка, спи, красавица, а папа будет рассказывать сказки. Кажется, все тут: и сибирский кот Васька, и лохматый деревенский пес Постойко, и серая Мышка-норушка, и Сверчок за печкой, и пестрый Скворец в клетке, и забияка Петух.
Спи, Аленушка, сейчас сказка начинается. Вон уже в окно смотрит высокий месяц; вон косой заяц проковылял на своих валенках; волчьи глаза засветились желтыми огоньками; медведь Мишка сосет свою лапу. Подлетел к самому окну старый Воробей, стучит носом о стекло и спрашивает: скоро ли? Все тут, все в сборе, и все ждут Аленушкиной сказки.
Один глазок у Аленушки спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает. Баю-баю-баю...
I
Засыпает один глазок у Аленушки, засыпает другое ушко у Аленушки...
– Папа, ты здесь?
– Здесь, деточка...
– Знаешь что, папа... Я хочу быть царицей...
Заснула Аленушка и улыбается во сне.
Ах, как много цветов! И все они тоже улыбаются. Обступили кругом Аленушкину кроватку, шепчутся и смеются тоненькими голосками. Алые цветочки, синие цветочки, желтые цветочки, голубые, розовые, красные, белые, – точно на землю упала радуга и рассыпалась живыми искрами, разноцветными огоньками и веселыми детскими глазками.
– Аленушка хочет быть царицей! – весело звенели полевые Колокольчики, качаясь на тоненьких зеленых ножках.
– Ах, какая она смешная! – шептали скромные Незабудки.
– Господа, это дело нужно серьезно обсудить, – задорно вмешался желтый Одуванчик. – Я по крайней мере никак этого не ожидал...
– Что такое значит – быть царицей? – спрашивал синий полевой Василек. – Я вырос в поле и не понимаю ваших городских порядков.
– Очень просто... – вмешалась розовая Гвоздика. – Это так просто, что и объяснять не нужно. Царица – это... это... Вы все-таки ничего не понимаете? Ах, какие вы странные... Царица – это, когда цветок розовый, как я. Другими словами: Аленушка хочет быть гвоздикой. Кажется, понятно?
Все весело засмеялись. Молчали только одни Розы. Они считали себя обиженными. Кто же не знает, что царица всех цветов – одна Роза, нежная, благоухающая, чудная? И вдруг какая-то Гвоздика называет себя царицей... Это ни на что не похоже. Наконец, одна Роза рассердилась, сделалась совсем пунцовой и проговорила:
– Нет, извините, Аленушка хочет быть розой... да! Роза потому царица, что все ее любят.
– Вот это мило! – рассердился Одуванчик. – А за кого же в таком случае вы меня принимаете?
– Одуванчик, не сердитесь, пожалуйста, – уговаривали его лесные Колокольчики. – Это портит характер, и притом некрасиво. Вот мы молчим о том, что Аленушка хочет быть лесным колокольчиком, потому что это ясно само собой.
II
Цветов было много, и они так смешно спорили. Полевые цветочки были такие скромные – как ландыши, фиалки, незабудки, колокольчики, васильки, полевая гвоздика; а цветы, выращенные в оранжереях, немного важничали – розы, тюльпаны, лилии, нарциссы, левкои, точно разодетые по-праздничному богатые дети. Аленушка больше любила скромные полевые цветочки, из которых делала букеты и плела веночки. Какие все они славные!
– Аленушка нас очень любит, – шептали Фиалки. – Ведь мы весной являемся первыми. Только снег стает – мы и тут.
– И мы тоже, – говорили Ландыши. – Мы тоже весенние цветочки... Мы неприхотливы и растем прямо в лесу.
– А чем же мы виноваты, что нам холодно расти прямо в поле? – жаловались душистые кудрявые Левкои и Гиацинты. – Мы здесь только гости, а наша родина далеко, там, где так тепло и совсем не бывает зимы. Ах, как там хорошо, и мы постоянно тоскуем по своей милой родине... У вас, на севере, так холодно. Нас Аленушка тоже любит, и даже очень...
– И у нас тоже хорошо, – спорили полевые цветы. – Конечно, бывает иногда очень холодно, но это здорово... А потом холод убивает наших злейших врагов, как червячки, мошки и разные букашки. Если бы не холод, нам пришлось бы плохо.
– Мы тоже любим холод, – прибавили от себя Розы.
То же сказали Азалии и Камелии. Все они любили холод, когда набирали цвет.
– Вот что, господа, будемте рассказывать о своей родине, – предложил белый Нарцисс. – Это очень интересно... Аленушка нас послушает. Ведь она и нас любит...
Тут заговорили все разом. Розы со слезами вспоминали благословенные долины Шираза, Гиацинты – Палестину, Азалии – Америку, Лилии – Египет... Цветы собрались сюда со всех сторон света, и каждый мог рассказать так много. Больше всего цветов пришло с юга, где так много солнца и нет зимы. Как там хорошо!.. Да, вечное лето! Какие громадные деревья там растут, какие чудные птицы, сколько красавиц бабочек, похожих на летающие цветы, – и цветов, похожих на бабочек...
– Мы на севере только гости, нам холодно, – шептали все эти южные растения.
Родные полевые цветочки даже пожалели их. В самом деле, нужно иметь большое терпение, когда дует холодный северный ветер, льет холодный дождь и падает снег. Положим, весенний снежок скоро тает, но все-таки снег.
– У вас есть громадный недостаток, – объяснил Василек, наслушавшись этих рассказов. – Не спорю, вы, пожалуй, красивее иногда всех нас, простых полевых цветочков, – я это охотно допускаю... Да... Одним словом, вы – наши дорогие гости, а ваш главный недостаток в том, что вы растете только для богатых людей, а мы растем для всех. Мы гораздо добрее. Вот я, например, – меня вы увидите в руках у каждого деревенского ребенка. Сколько радости доставляю я всем бедным детям!.. За меня не нужно платить денег, а только стоит выйти в поле. Я расту вместе с пшеницей, рожью, овсом...
III
Аленушка слушала всё, о чем рассказывали ей цветочки, и удивлялась. Ей ужасно захотелось посмотреть всё самой, все те удивительные страны, о которых сейчас говорили.
– Если бы я была ласточкой, то сейчас же полетела бы, – проговорила она наконец. – Отчего у меня нет крылышек? Ах, как хорошо быть птичкой...
Она не успела еще договорить, как к ней подползла божья Коровка, настоящая божья Коровка, такая красненькая, с черными пятнышками, с черной головкой и такими тоненькими черными усиками и черными тоненькими ножками.
– Аленушка, полетим! – шепнула божья Коровка, шевеля усиками.
– У меня нет крылышек, божья Коровка!
– Садись на меня...
– Как же я сяду, когда ты маленькая?
– А вот, смотри...
Аленушка начала смотреть и удивлялась всё больше и больше. Божья Коровка расправила верхние жесткие крылья и увеличилась вдвое, потом распустила тонкие, как паутина, нижние крылышки, и сделалась еще больше. Она росла на глазах у Аленушки, пока не превратилась в большую-большую, в такую большую, что Аленушка могла свободно сесть к ней на спинку, между красными крылышками. Это было очень удобно.
