Узбекские народные сказки. Том 1 - Афзалов Мансур Иноятович (электронные книги без регистрации TXT) 📗
На третий день внезапно захолодало, выпал снег и покрыл всю степь толстым слоем в рост человека. Люди и кони барахтались в снегу, не доставая ногами до твердой земли. Многие отставали и замерзали в степи. Опять погибло двести человек. Оставшиеся в живых гневно роптали и, наконец, стали кричать: «Сколько народу уже погибло, и мы тоже умрем здесь! Вернись назад! И что это за царь, чтоб ты сгорел вместе со своим дворцом!»
Царь оглянулся, смотрит – люди его плетутся, идут кучками или в одиночку. От войска и каравана осталось очень мало, да и те никак не могут выбраться из снега. Царь и сам больше не мог переносить сильную стужу Повернул он коня и поехал назад. Долго он с сыновьями и свитой блуждал по степи. Местность была для них совсем незнакома. Под вечер впереди показалось какое-то жилье. Когда они подъехали, оказалось, что это одинокий замок. Все въехали в открытые ворота, привязали коней в конюшне, а сами укрылись в жилых помещениях и легли спать.
Царь, проснувшись на рассвете, встал с постели, выглянул за дверь, смотрит – вокруг замка выросла высокая стальная стена. Проснулись люди, вышли во двор и пошли осматривать стену. В ней не оказалось выхода. И царь, и его сыновья, и свита, как пленники, оказались запертыми в замке. Все охали, бегали взад-вперед, не зная, как им теперь вырваться из замка. Но вот, наконец, нашли огромные ворота, закрытые на замок. У ворот спал страшный див. Услыхав шаги и голоса, он проснулся и встал. Это был великан, высоченного роста ни много, ни мало, а пожалуй от головы до пяток аршин восемьдесят. Голова у него была как большой шалаш, а туловище такое огромное, что издали казалось, будто у ворот стоит не живое существо, а большая гора. Маленькие, как цветочки льна, глаза сверкали. Большой длинный нос загнулся крючком, ноздри были широкие, как отверстия кожаных ножен для больших ножей, которые болтаются на поясах у каждого взрослого мужчины. По бокам у дива вместо рук были огромные лапы, а на концах пальцев длинные острые когти, словно пятирогие железные вилы. Ноги у этого страшилища оказались длинные-предлинные, вверху толстые, а книзу все тоньше и тоньше, словно гигантские вилы, которые двумя острыми концами вонзились в землю. На груди у дива чернела густая шерсть не меньше, чем у тридцати козлов.
– Эй, ты, див! – крикнул царь. – Дай нам дорогу, открой ворота! Выпусти нас! Мы сейчас поедем!
– Если ты отдашь мне своего сына Эркенджу, который остался у тебя во дворце, я открою ворота и выпущу тебя, а не дашь, не открою, сиди здесь! – ответил див.
– Ты у меня просишь одного сына! Да если бы у меня их сто было, я бы всех отдал тебе, а не только одного! Открывай ворота поскорей! – нетерпеливо крикнул царь.
Див вынул из торбы висевший на колышке ключ, вставил в замочную скважину, повернул два раза, снял огромный замок и распахнул ворота. Царь и его люди быстро сели на коней, выехали из ворот и двинулись в путь.
Так, ради своего спасения, царь пообещал отдать родного сына во власть диву. Этот поступок отца не остался тайной для Эркенджи, и он тотчас же стал собираться в дорогу. Не дождавшись отца и братьев, он натянул себе на ноги большие сапоги из грубой кожи, облачился в рубище дервиша, взял в руки железный посох и отправился к диву.
В пути, среди безводной пустыни, он встретил своего отца, возвращавшегося в родную страну с сыновьями и молодыми невестками.
– Ах, сынок, ты зачем сюда идешь? Как ты очутился в таком положении? – спросил царь. – Вот твоя невеста, которую обручили с твоим кинжалом.
– Отец, – ответил Эркенджа, – перед вашим отъездом я дал вам три совета. Два из них вы выполнили, а третий оставили без внимания и повернули назад. Когда же див потребовал от вас жертвы, вы согласились отдать меня. Не подобает сыну идти против воли отца, позорить его. А теперь не обижайтесь на меня и не поминайте плохим словом. Я иду к диву!
– Ах, сынок, а что же я буду делать с твоей невестой? – спросил царь.
– Откройте ее лицо! – сказал Эркенджа. – Ведь она едет с надеждой на встречу, сгорая от нетерпения поскорей увидеть своего жениха. Я хоть два только раза прикоснусь к ее нежным щекам и вдохну приятный запах ее прелестного лица, чтобы она не отчаивалась и не потеряла надежду, тоскуя в одиночестве.
С этими словами Эркенджа приподнял покрывало. Всего только два раза прикоснулся он к прелестному лицу, запечатлев на ее щеках свои первые два поцелуя, и сказал со вздохом:
– Прощай, моя желанная, до счастливой встречи! Жди меня семь лет.
Сказав прощальные слова, Эркенджа отошел от коня, на котором сидела его невеста, и быстро зашагал по дороге к замку страшного дива. Царь заплакал и так, заливаясь горькими слезами, сопровождаемый сыновьями, молодыми невестками, приближенными и воинами, оставшимися в живых после гибельных бедствии в пути, пустился дальше. Он даже не заметил, как подъехал к своему, дворцу.
А Эркенджа, подоткнув полы своего ветхого халата, удрученный тревожными думами о своей горькой участи, с безысходной тоской, щемившей его юное сердце, шагал по степи. Через восемь дней и восемь ночей добрался он до владений страшного дива. Вошел он в полуоткрытые ворота замка, смотрит – див спит около ворот. Три дня и три ночи сидел Эркенджа у ворот, много раз пытался растолкать спавшего дива, но никак не мог разбудить. Только на четвертый день проснулся див, продрав глаза, смотрит – справа от него сидит Эркенджа.
– Очнись, див, слушай! – сказал Эркенджа. – Ты выпросил меня у отца. Чем могу я тебе служить? Говори, я все сделаю.
– Есть на свете дальняя страна, – сказал див. – Этой страной правит царь по имени Саврукош. У него есть дочь, уж такая красавица, увидишь ее – глаз не оторвешь. Зовут ее Хоноим. Я влюбился в нее и с тех пор не знаю ни сна, ни покоя. Однажды во сне какой-то человек подошел ко мне и говорит: «У соседнего царя есть сын Эркенджа. Только он может достать для тебя эту девушку». Вот почему я выпросил тебя у отца. Ты мне нужен. Смотри, вот все мое богатство, вот деньги, золото, вот мой замок, кони, отары баранов в загонах, прочий скот, всякое имущество, бери все, только достань мне красавицу Хоноим.
Выслушав дива, Эркенджа взял у дива в казне столько золота, сколько мог унести в карманах, и отправился в путь разыскивать по свету дальнюю страну, в которой жила красавица Хоноим. Шел он шесть дней и шесть ночей. Увидев дехканина, пахавшего землю у дороги, Эркенджа сказал:
– Здравствуйте, отец! Желаю вам побольше здоровья и силы. Пашите, не уставайте!
– Будь и сам жив и здоров! Спасибо на добром слове! – ответил дехканин.
– Что вы хотите здесь посеять? – спросил Эркенджа.
– Эх, друг мой, – сокрушенно сказал дехканин. – Вот уже семь лет пашу я эту землю, но она ни разу еще не зазеленела.
– А как вы пашете? – спросил Эркенджа. – А зерно вы бросаете в рыхлую землю во время вспашки?
– Нет, не сею, я только пашу землю – и все. Эх, может быть, она от этого и не зеленеет?! – воскликнул дехканин и задумался. Немного погодя он сказал:
– Слушал, друг мой! Как ты думаешь, не бросить ли мне это дело и не пойти ли вместе с тобой? Накормишь меня хлебом – я буду доволен. Возьмешь меня с собой? Буду твоим спутником.
Эркенджа согласился. Дехканин выпряг быков из ярма и прогнал их в степь, чтобы паслись, а сам пошел вместе с Эркенджой.
Три дня и три ночи шли они вдвоем мимо селений и среди полей. Наконец вышли они в широкую степь и там встретили пастуха, пасшего баранов. Путники присели немного отдохнуть. Пастух зарезал барашка, освежевал и стал жарить мясо в котле. Когда мясо было готово, он набрал песку целую пригоршню и стал им посыпать его. Увидев это, Эркенджа удивился:
– Эй, пастух, какой ты дурень! У тебя такое хорошее мясо, а ты его испортил. Зачем ты насыпал песку в котел? Что это значит?
– Это моя соль, я посыпаю мясо, надо же его посолить, – возразил пастух.
– Да разве это соль? Соль такая не бывает, – сказал Эркенджа.
– Соль такая не бывает?! – удивился пастух. – А какая же она?
