Почти кругосветное путешествие - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
Маришка хотела было рассказать Разорваклю и Уморушке о природе возникновения смерча, а заодно поведать и про самумы, торнадо, цунами и тайфуны, но не успела. Из-за березняка стремительно вылетел знакомый нашим героям пылевой вихрь и устремился прямо на них.
– Мы погибли! – закричал Разорвакль и бросился навстречу ужасному посланцу дьявола. – Бегите в лес! Я попробую с ним сразиться!
Маришка и Уморушка послушно кинулись в сторону спасительной рощи. Тем временем смерч поравнялся с Разорваклем, смело раскинувшим руки перед ним, и попытался обойти его. Смерч заметно убавил в скорости, поэтому маневр не удался, и людоед сграбастал «посланца дьявола» в свои объятия.
– Простите уважаемый! – закричал вдруг недовольно человеческим голосом пойманный смерч. – Я очень спешу, а вы меня почему-то задерживаете! – и «посланец дьявола» сделал попытку освободиться из лап бесстрашного бородача.
Разорвакль, который давно уже простился с жизнью, очень удивился, когда понял, что остался жив и невредим. Он с изумлением уставился на серый пыльный кокон, зажатый в своих руках, и по смутным его очертаниям догадался, что это, кажется, человек. Тогда он ослабил объятия и выпустил добычу на свободу. Серый мохнатый кокон снял с головы шляпу и при ее помощи стал отряхиваться. Через минуту перед пораженным Разорваклем стоял уже не посланец дьявола, а обыкновенный седовласый старичок в сапогах со шпорами. Кинув укоризненный взгляд на посмевшего задержать его чудака, старичок крикнул вслед улепетывающим без оглядки девочкам:
– Мариш! Уморушка! Это я! Иван Иваныч!
И высоко подняв в руке шляпу, приветственно замахал ею. Девочки, услышав зов, остановились, как вкопанные. Дружно обернулись на сто восемьдесят градусов и увидели: рядом с растерянным Разорваклем стоял Гвоздиков и махал шляпой. Сам Иван Иванович!.. Собственной персоной!..
Глава шестнадцатая
Пожурив Маришку и Уморушку за самовольный отлет из Муромской Чащи, Иван Иванович отправился вместе в ними и Разорваклем к горе Ужасьон, где лежал, оставленный без присмотра, чудесный ковер-самолет. По дороге Гвоздикову поведали о плачевной судьбе несчастного людоеда, и старый учитель мгновенно проникся к нему участием.
– По-моему, – сказал он, выслушав внимательно всех троих, – нужно не в речку прыгать, а идти к людям и все им объяснять хорошенько. Большинство людей слова понимают, это уже доказано наукой.
– Боюсь, месье Жан, наши люди все-таки не поймут, – печально отозвался Разорвакль, – они родились на этот свет с мыслью, что я – людоед и, кажется, с нею умрут…
– Но я им докажу! – начал кипятиться Гвоздиков. – Я расскажу им, как вы бесстрашно кинулись навстречу страшному вихрю…
– Лучше скажите «посланцу дьявола», – робко перебил Разорвакль.
– Хорошо, посланцу дьявола. Вы же не знали, что это я?
– И они пусть не знают… – попросил Разорвакль и смущенно потупил очи. – Я забочусь не столько о себе, – торопливо добавил он, – сколько о вас, месье Жан. Если сельчане узнают, что вы – посланец дьявола, у вас могут быть неприятности.
– Хорошо, не скажу, – согласился Гвоздиков. – Я предъявлю им вещественные доказательства: Маришку и Уморушку. Разве настоящий людоед не слопал бы их в одну секунду?
– Конечно, слопал бы, – кивнул головой Разорвакль.
– А я сомневаюсь, – буркнула Уморушка с обидой, но развивать свою мысль не стала.
Запрятав ковер понадежнее, четверка друзей отправилась в деревню, где жил Разорвакль. Односельчане, завидя его приближение, попрятались по домам. Но потом все-таки набрались храбрости и вышли на улицу. Со слезами радости встретила после долгой разлуки своего первенца постаревшая чета Проглотини: они, хоть и навещали изредка сына, но в родной деревне видели его впервые за последние тридцать лет.
Долго втолковывали Иван Иванович Гвоздиков, Маришка и Уморушка мнительным землякам Разорвакля, что он никакой не людоед, а самый обыкновенный человек, к тому же герой, отважно сразившийся с посланцем дьявола и победивший его. Они терпеливо объясняли недоверчивой толпе крестьян, что людоедов давным-давно в семействе Проглотини не существует, а нести моральную ответственность за своих предшественников Разорвакль не обязан, единственный его долг – это верой и правдой служить старикам-родителям и всем людям.
Наконец, лед недоверия тронулся, и старейшина деревни от имени всех односельчан сказал:
– Может быть, мы и ошиблись в дорогом Разорвакле… Что ж, это бывает. Пусть он отныне остается здесь и трудится вместе с другими. Это верно, месье Жан, времена людоедов прошли и, кажется, безвозвратно.
– Пусть сменит имя!.. Пусть возьмет другую фамилию!.. – закричали из толпы сельчан. Но старейшина одним лишь жестом властно поднятой руки утихомирил земляков:
– Это его личное дело, друзья. Главное – поступки, по ним и будем судить.
– Уж теперь мы себя слопать не дадим! – не удержался и все-таки выкрикнул один молоденький парень. – Мы сами кого хочешь слопаем!
И все, даже Разорвакль и его старые отец и мать, громко рассмеялись, услышав такое заявление.
А Гвоздиков, увидя, что история с людоедом закончилась благополучно, взял Уморушку и Маришку за руки и незаметно увел их с деревенской улицы за околицу.
– Нечего нам теперь здесь делать, – сказал он своим подопечным, – нужно спешить домой!
И они бодрой походкой отправились обратно в горы, где их ждал припрятанный в кустах ковер-самолет.
Глава семнадцатая
– Куда теперь? – спросила Маришка, когда ковер поднялся выше облаков и завис над ними в прозрачной синеве бездонного неба.
– Конечно, домой! – воскликнул Иван Иванович, поглубже надевая шляпу на голову и опасаясь, что ее унесет ветром. – Вам мало тех приключений, что нам уже выпали за какие-то сутки? По-моему, вполне достаточно.
– Но мы же теперь вместе! – стала спорить Уморушка. – Чего бояться? А от дедушки Калины все равно влетит, так было б за что!
– Нет-нет!.. – заупрямился Гвоздиков. – Только домой! Пока все живы и здоровы – нужно возвращаться.
Иван Иванович вдруг громко чихнул, извинился и сказал виноватым голосом:
– Не хватало нам еще всем простудиться… Чувствуете, какая холодина?
– Да, – поддержала его Маришка, тоже начав дрожать от холодного ветра и сырости. – Сейчас бы куда потеплее…
– Так в чем же дело? – бодрясь, сказала Уморушка (холод пробрал и ее), – махнем на юг, отогреемся и – домой!
Гвоздиков задумался. Побывать на юге было, конечно, заманчиво. За всю свою жизнь он так ни разу и не выбрался отдохнуть к теплому морю, хотя с юности мечтал увидеть огромные корабли, поглядеть на бескрайний морской простор.
Замечтавшись, Иван Иванович не заметил сам, как стал намурлыкивать себе под нос по старой привычке:
– А Босфор – это где? – спросила Уморушка, нарушив мечтания Гвоздикова.
Иван Иванович очнулся, посмотрел по сторонам, вспомнил, ГДЕ он находится и с грустью ответил:
– Далеко… Там, где Турция, Иран… А в старину Иран назывался Персией…
– Там тепло? – снова спросила Уморушка. – Ну, в этой Персии?
– Еще как! – ответила Маришка за Гвоздикова. – Там и зимы не бывает – круглый год лето! А вкуснятины всякой растет – гибель! Бананы, ананасы, виноград…
Глаза Уморушки полыхнули адским огнем:
– Никогда бананасов не ела!! Иван Иванович, летим!
Гвоздиков чуть не поперхнулся:
– Куда? В Персию?!
– Ну, на минуточку!.. Ковер волшебный – чик! – и там! А потом обратно!
– Заодно отогреемся, – поддержала Маришка подругу. – Когда еще в Персии побывать придется!
