Великан Тучегон - Топелиус Сакариас (Захариас) (чтение книг TXT) 📗

Сакариас Топелиус

Великан Тучегон

Сказка о погожем дне

Жил-был однажды кузнец, и умел он выковывать чудесную погоду. Его-то хотелось бы и нам заполучить в свою кузницу…

Но начнем с самого начала…

Рикки — самый младший парнишка в королевской усадьбе в Вике. Ему семь лет, может, уже чуточку восьмой пошел, он задорен, бодр и весел. Подстригают его каштановую челку три раза в году, четыре раза — подбивают его стоптанные от ходьбы сапожки — настоящие сапожки, не какие-то там детские башмачки! Рикки ходил в начальную школу вместе с девчонками, но их он теперь презирает и занимается дома с магистром. Прилежен ли он? Да этого я, собственно говоря, не знаю, спросите лучше у самого магистра! Когда я в последний раз видел Рикки в августе, у него были каникулы. Жил он тогда в своего рода курятнике на чердаке рядом с горницей магистра в мансарде и владел собственным окошком, что открывалось в сторону моря. Только, пожалуйста, не произносите при Рикки слово «курятник»! Он обставил свой летний замок по своему собственному вкусу: настоящая кровать, чурбан вместо стола, табуретка вместо стула, лодка «Араминта» — двадцать сантиметров длины, да срубленная верхушка ели вместо леса. Рикки коллекционирует растения, почтовые марки и пестрые камешки.

Вот теперь ты с ним уже знаком!

Никто не знает, жил ли когда-нибудь в королевской усадьбе король, но там живет некто другой, что в глазах мальчика — ничуть не хуже. Это — кузнец по имени Юкка с рябым от оспы лицом. Он мал ростом, поэтому его называют Юкка Маленький. Маленький, но широкоплечий, он ужасно силен! Видел бы ты, как он орудует, как кует своим молотом, так что раскаленные искры, точно огненные птицы, летают вокруг кузницы. Юкка Маленький — кузнец из кузнецов, он может ковать все, что захочет, начиная от конских подков и трехдюймовых гвоздей и вплоть до… ну что вам сказать?.. вплоть до чудесной погоды. По крайней мере Рикки в это верит. Он — лучший друг Юкки Маленького и его величайший почитатель. Юкка Маленький рассказывает самые замечательные на свете сказки о великанах, карликах и крошечных эльфах, которые ростом ничуть не больше обыкновенной спички.

Однажды вечером Рикки подошел к кузнице и сказал:

— Завтра утром, если будет погожий день, мы поплывем к острову, что зовется Красивый. Ты видел «Араминту»? У нее теперь новая оснастка и новые паруса. Это тебе не то что лодки из стручков гороха! Утром я возьму «Араминту», и она поплывет наперегонки с папиным шлюпом «Надежный».

— Да, только если будет погожий день! — заметил Юкка Маленький. — А разве чудесной погоды не будет?! Ведь три недели стояли погожие дни!

— Но сейчас солнце заходит за тучу и Муфти, дворовый пес, ест траву.

— Погода должна быть прекрасной, потому что послезавтра, — говорит Рикки, — мы начинаем заниматься снова. А ты, Юкка, который может все на свете, ты не можешь выковать чудесную погоду?

— Гм, я могу сжечь дождь, — заметил кузнец.

— Как это?

— Я подставляю под дождь сухую шкуру, а потом бросаю ее в огонь.

— И помогает?

— Не всегда! На свете есть только один-единственный коваль, кто может выковать прекрасную погоду, и это Юкка Большой, что обитает в туче.

— Юкка Большой, а это кто?

— Верховный коваль, работник Господа Бога; кузница Юкки — в туче, где он и живет. Это он выковывает грозу! А теперь, Рикки, будь добр, иди и ложись спать. Будет погожий день — значит, будет, а будет ненастный, я все равно не смогу выковать чудесную погоду, как Юкка Большой.

Рикки пошел домой, а по дороге сорвал пучок травы и сунул его Муфти в собачью будку. Муфти удивленно посмотрел на мальчика, но взял в зубы травинку и принялся ее жевать. Это очень огорчило Рикки. Он лег спать, но спал беспокойно, ему снился Юкка Большой, и проснулся он с петухами на рассвете, когда солнце еще не взошло. За оконным стеклом слышался какой-то подозрительный звук. Что бы это значило? Одним прыжком Рикки выскочил из кровати и открыл окно. О ужас, какой ливень! Не какой-нибудь легкий душ, нет, настоящий проливной дождь, он лил как из ведра… Красивый остров… Красивый остров! «Араминта»!..

Будь Рикки двадцать лет отроду, он, возможно, ударил бы кулаком по столу. Но Рикки было всего лишь семь, и он — заплакал.

— Ну погоди, — пригрозил он дождю, — теперь я тебя сожгу!

На чурбане лежал вырванный из блокнота листок бумаги. Рикки взял листок и немного подержал его за окном. Семь капель дождя упали на листок. Взяв спичку, Рикки зажег ее. Огонь занялся, и вскоре на чурбане, долженствующем изображать стол, лежало лишь несколько пепельно-серых пушинок от обуглившейся бумаги. Но в тот же миг там зашевелилось несколько крошечных фигурок. Было еще темно, и Рикки пришлось зажечь новую спичку и посмотреть, что это такое. То были семь крохотных девочек ростом не выше спички, и они нежным, напоминавшим плеск дождя голоском спросили Рикки:

— Что прикажешь, господин?

— Ого! — только и воскликнул Рикки, презиравший всех девчонок. Что тут еще за мелкие ползучки и что я должен вам приказать?

— Мы — Капли Дождя, — ответили крошки, — тот, кто превращает нас в водяные пары, — наш господин и повелитель, а мы обязаны ему повиноваться!

Капли Дождя! Вода! Рикки уже видел паровые машины и теперь он понял, почему водяные пары обязаны повиноваться приказаниям машиниста.

— Ладно, — после легкого раздумья сказал он, — раз я ваш господин, отведите меня в кузню Юкки Большого! Мы собираемся плыть на Красивый остров, и мне надо заказать прекрасную погоду!

И в тот же миг Рикки увидел, как семь крохотных девочек снова сгущаются в водяные пары, поднимают его, Рикки, в своей легкой туманной дымке и выносят в штормовое пространство. У-у-у! Эй! Словно буйный вьюжный вихрь, промчались они над верхушками деревьев и крышами домов! И вскоре — на это времени потребовалось куда меньше, чем нужно Божьей Коровке, чтобы расправить крылышки и, жужжа, пуститься в путь, — Рикки очутился уже в глубине самой черной из дождевых туч. А там изо всех сил трудился седобородый, ростом с высоченную башню, великан Тучегон — Юкка Большой. Утренняя заря пылала в наковальне, кузнечные мехи выдували бурю, молот выбивал грохот грома, туча извергала молнии, клочья туч, трепеща, пролетали в воздухе и падали дождем на землю.

— Что надобно мальчишке в моей кузне? — свирепо спросил кузнец.

— Дорогой Юкка Большой, — взмолился Рикки, — Нам обязательно надо плыть нынче на Красивый остров, и я явился, чтобы попросить тебя выковать нам прекрасную погоду!

— Какое мне дело до ваших мелких увеселительных прогулок? — взревел великан ростом с высоченную башню. — Поля и пашни страдают от засухи, родники иссякают, скот чахнет от жажды, и мне велели выковать дождь! Прочь с дороги, постреленок, коли не хочешь угодить под мой молот!

— Вот как! — рассердился Рикки. — Я попросил тебя по-доброму, а ты отвечаешь мне не по чести и совести. Разве ты, Юкка Большой, не знаешь, что я могу сжечь дождь и что я — твой господин и повелитель?

Великан Тучегон поглядел на Рикки, а Рикки поглядел на великана. И тут вдруг обросшие седой бородой губы Юкки Большого расплылись в широкой ухмылке и он уже тише загремел:

— Нет, вы только послушайте этого постреленка! У тебя есть кураж, этакий ты малыш. А тебе не кажется, что у нас и так чудесная погода? Уж чего лучшего может желать умирающая от жажды страна?

— Может, оно и так, — рассерженно ответил Рикки. — Но мы — те, кому очень нужно плыть на Красивый остров, называем это настоящей ненастной погодой.

— Так, так, — расхохотался великан. — Значит, таким маленьким господам нынешняя погода не подходит! Ну что ж, придется приглашать тебя тогда почаще в ненастье. Не выковать ли мне град величиной с куриное яйцо или не заставить ли кузнечные мехи выдуть бурю, что вырвет с корнем и опрокинет целые леса, а море наводнением сметет с лица земли большие города?