Таинственная бутылка - Гарин Фабиан Абрамович (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Усталые и запыленные они шли, озираясь по сторонам, видимо, решая, к кому обратиться, как вдруг заметили у белого домика машину. Кто же, как не шофер, их выручит. Они подбежали к машине в тот момент, когда высокий с черненькими усиками подполковник снова появился на крыльце.
— Он, он, — закричали ребята в один голос, — высокий и с черными усиками. Харитоша верно сказал, — и стали от радости тузить друг друга в бок кулаками.
— Товарищ подполковник, — задыхаясь от волнения, произнес Дима.
Подполковнику показалось, что ребята хотят покататься на машине. Обычно он сам приглашал панинских ребят на прогулки, вел с ними оживленные беседы. Уж очень он тосковал по своему двенадцатилетнему сыну, оставшемуся в Полтаве с матерью и бабушкой. С детьми ему было легко. Он даже привез из районного города учительницу и добился того, чтобы в Панине открылась школа, хотя деревня находилась в прифронтовой полосе. Подполковник часто посещал заседания правления колхоза, давая советы, что нужно делать в первую очередь, чтобы помочь фронту и армии. Всех панинских ребят он знал в лицо и потому удивился, увидев ребят в столь ранний час и притом совершенно ему незнакомых.
— В другой раз покатаю, — сказал он, — я сейчас тороплюсь.
— Мы к вам по важному делу.
— Люблю деловых людей, — подполковник улыбнулся. — Что случилось?
— Скажите, дяденька, вы подполковник Криворученко? — спросил Дима. — Мы уже тридцать километров прошли и все ищем вас.
— Вы его нашли. Криворученко — это я!
— Так у нас к вам письмо есть, — обрадованно воскликнул Сеня, — только может вы не тот Криворученко?
— Тот, тот, другого здесь нет, — рассмеялся невольно подполковник.
— Чашечка, давай письмо! — серьезно приказал Дима, и обратился к подполковнику — От партизан.
Криворученко быстро вскрыл конверт и стал читать письмо. Ребята внимательно следили за выражением его лица — сначала оно было строгое, а под конец радостное.
— Где вы его взяли?
— Дело было так, — начал Сеня, — мы играли в войну. У Димки свой отряд, у меня — свой. Игра военная — кто у кого завоюет трофей. И вот во время игры я увидел бутылку…
— Какую бутылку? — удивился Криворученко.
— Чашечка нашел в воде бутылку. Она плавала, он ее и схватил.
— Причем тут вода?
— Так «война» у нас была на речке, — пояснил Дима, — а бутылка по реке плыла, а в бутылке письмо.
— Ай да молодцы, партизаны! Вы из какой деревни, ребятки?
— Из Точилиной пасеки.
— Ваня, подай-ка, пожалуйста, планшет, — приказал подполковник шоферу. Он вынул карту и стал водить по ней пальцем. Сеня с Димой следили за его рукой… — Вот и Па-ни-но, — сказал он, растягивая это слово, — вот Ивня, Соболевка, Кочки…
— Возле Кочек, — подсказал Дима, — по ту сторону леса наша деревня.
Подполковник передвинул свой палец по зеленому кружку и утвердительно сказал:.
— Так и есть! Точилина пасека. Правильно! А речка как у вас называется?
— Шилка, — ответил Сеня.
— Шилка, говорите? — повторил подполковник, водя по тоненькой голубой линии, нарисованной на карте, — верно, Шилка. Ну так рассказывайте!
— Там еще записка была, — протягивая ее, сказал Сеня.
Криворученко прочитал записку. Теперь ему все стало ясно: и хитрая затея Кузьмы Акимовича с бутылкой, и счастливый перехват ее ребятами из Точилиной пасеки.
— Отставить поездку, — сказал он шоферу, — надо доложить четвертому. Идемте, ребята, в дом!
Они вошли на кухню. Хозяйка стирала белье.
— Никак не уедете сегодня, Василий Васильевич, — добродушно улыбнулась она.
— Да вот друзья пожаловали из соседней деревни, — ответил подполковник на ходу и прошел в большую комнату, посреди которой стоял стол, накрытый газетной бумагой. Сидевшие за столом капитан и лейтенант встали.
— Садитесь! — предложил подполковник. Он положил планшет на стол и придвинул два табурета. — Садитесь, друзья! Как вас зовут?
— Его Димка, а меня Сеня.
Ребята поздоровались с капитаном и лейтенантом, сели вдвоем на один табурет и стали осматривать комнату.
На столе стояла большая керосиновая лампа с абажуром, рядом зеленый узкий ящик, на котором лежала телефонная трубка, книги, папки с бумагами, карандаши. У стены стояли две кровати с никелированными шариками, на одной кровати висели два планшета, две кобуры и автомат.
— Я вам дал два табурета, — сказал Криворученко, — ты, Дима, садись на один, а ты, Сеня, на другой. Вот так! Первым делом условимся, — голос его стал тише, — никому ни слова о том, что нашли и что привезли. Ясно?
— Мы всем отрядом дали клятву молчать, — сказал Дима.
Подполковник взял телефонную трубку и нажал кнопку.
— Дайте мне четвертого! — приказал он.
В трубке раздался зуммер. Подполковник встал и вполголоса произнес:
— Товарищ четвертый, докладывает Криворученко. Задерживаюсь с приездом. Только что прибыли два делегата с письмом от Кузьмы Акимовича. Предстоит интересная работа. Разрешите задержаться еще на пятнадцать минут. Разрешаете? Благодарю! У меня — все!
Криворученко снова сел за стол, разложил карту и письмо партизан и стал чертить толстым синим карандашом какие-то черточки и точки.
— Так, так, — говорил он самому себе, — умная затея, очень умная. Ну, Сеня, теперь расскажи с самого начала, как было дело.
Капитан и лейтенант внимательно слушали, как Дима и Сеня, перебивая друг друга, рассказывали про «войну» на реке, про трофеи, бутылку и дядю Федю. Сеня не забыл добавить и про строгого часового, что стоял у шлагбаума, и веселого Харитошу.
Когда они закончили, Криворученко встал, обнял ребят за плечи и сказал:
— Дорогие ребятки, вы сделали большое дело.
— Товарищ подполковник, — застенчиво сказал Сеня и умолк.
— Еще хочешь добавить?
Сеня замялся, робко посмотрел на подполковника, потом на Диму и, прочтя в его глазах одобрение, попросил:
— Нам бы кусочек хлеба, со вчерашнего дня не ели.
— Как же это я не подумал? — засуетился Криворученко. — Сейчас накормим вас. Мищенко, дайте мое мыло и полотенце! Айда умываться на улицу! Капитан Добродеев, откройте коробку консервов, попросите у хозяйки горячего картофеля и меду, нарежьте хлеб и дайте каждому по плитке шоколада. Да спросите у соседки — нет ли у нее молока?
Когда Сеня с Димой умылись, лейтенант Мищенко, проворный и жизнерадостный, дал ребятам свою гребенку, круглое зеркальце и сказал:
— Подполковник любит, чтобы все по форме было. За стол надо садиться с чистыми руками и причесанными.
Капитан Добродеев принес крынку молока, дал ребятам по вилке и ложке и, как приказал подполковник, по плитке шоколада.
— До чего вкусно, — сказал Сеня и перестал есть.
— Что с тобой? — подполковник подошел к Сене и, подняв ладонью подбородок мальчика, посмотрел в глаза. — Ты мне все говори. Теперь мы с тобой и Димой дружить будем.
— Мне мамку жалко, — тихо произнес Сеня, — ищет меня. Может в Кочки пошла пешком.
— Мы, ребятки, сегодня в Точилину пасеку поедем. Я сам отвезу вас домой на машине.
Сеня сразу повеселел. Он разломал плитку шоколада и спрятал половину в карман.
— Растает от тепла, — заметил капитан, следивший за Сеней.
— Это для мамки.
— Мамке мы другую дадим, а эту сам съешь, — улыбнулся Криворученко. — Ну, ребятки, договорились. Я сейчас уезжаю по делу, а после обеда поедем в Точилину пасеку. Вы тут погуляйте, вас лейтенант накормит обедом, но только, — подполковник приложил палец к губам, — помните: военная тайна. Никому ни слова!
Он взял со стола планшет и вышел из комнаты. И тайна, которую ребята привезли от партизан, осталась тайной для них самих.
НА ДОКЛАДЕ У КОМАНДИРА
Машина подпрыгивала на кочках, легко взбиралась на холмики, а оттуда стремительно летела в ложбины. Подполковник напевал песенку. Шофер Фирсов изредка поглядывал на него, раздумывая, что бы могло привести начальника в такое веселое настроение. «Неужели ребята хорошее известие принесли?» — подумал он. Хотелось узнать, но расспрашивать не полагалось. Другое дело, если сам начальник расскажет, но как поделикатнее завести разговор? Фирсов помнил, как однажды, в самом начале своей службы в армии, он спросил: «Говорят, товарищ подполковник, из партизанского отряда № 16 ходок пришел?», а Криворученко посмотрел на него строго, отвернулся и запел:
