Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек - Усачева Елена Александровна
– Ну нет и нет. Сколько можно страдать? Пора все брать в свои руки. Напросись к нему на лабрадудля посмотреть. Прекрасный повод, мне кажется.
– Да? Слушай, а может быть, мне не встречаться с Забелоцким тет-а-тет? Может, мне с ним встретиться в компании? Например, ты, Недоконь, я и Забелоцкий?
– Это тоже как-то похоже на свидание пара на пару. Тогда уж надо еще кого-нибудь звать… Только куда?
– К тебе! – радостно подпрыгнула на компьютерном кресле Ларка. – Зайчик, и не вздумай отказаться! У тебя на целых пять дней все уезжают!
– У меня вечеринку организовать?! – испугалась Аня. – Нет, Ларочка, прости, но у меня нельзя, у меня же дома…
Но Ларка перебила:
– Конечно! Вечеринку! Ты – гений! А кого позовем?
– Я не могу звать к себе, у меня же…
Аня долго, но невнятно, пряча глаза, пыталась сопротивляться напору подруги, пыталась донести до нее, что не хочет никакой вечеринки у себя дома, но Ларке уже, что называется, вожжа под хвост попала: ее несло, и она не могла остановиться:
– Мы с тобой плюс Маринка. Позовем Яна, Забелоцкого… И кого бы еще? Недоконь пусть с гитарой придет. Будут у нас песни. Круто я придумала? И… Может, еще кого-нибудь позвать?..
– Славку Лебедева, – сдавшись напору, предложила Аня.
– Зачем?
– Он такой несчастный. Никто его, наверное, никогда на вечеринки не приглашает. И Ленку Ермолину. Она тоже несчастная.
– Если хочешь, конечно, позовем… – растерялась Ларка: в ее понимании, выбирать компанию надо было по принципам крутости, веселости, чему-нибудь еще, но только не несчастности.
– Надо еще какого-нибудь мальчика, чтобы было 50 на 50…
– Может, твой Недоконь какого-нибудь своего друга из группы приведет и они нам чего-нибудь сыграют?
– Хорошо, я с ним поговорю… Ну что, пиши Забелоцкому, что в субботу будет вечеринка.
– Почему я?! Давай ты, а? Ну, зайчик…
– Ладно, я всех позову и все организую, – заверила Ларку Аня.– Как жаль, что до нее еще несколько дней!..
Глава 8 О том, что можно говорить при коте, а что – нельзя
Этим же вечером Лара поговорила с родителями о коте. Явив им этого самого кота во всей красе (предварительно помыв и вычесав). Точнее, боясь отказа, не поговорила, а решительно поставила перед фактом:
– Это кот. Его зовут Кот. Он будет жить у нас.
После небольшого получасового скандала родители сдались, но с несколькими условиями. Первое: кот не будет выходить из Ларкиной комнаты; есть и гадить он будет, соответственно, там же. Второе: покупать коту еду и наполнитель для лотка Ларка будет на свои карманные деньги. Третье: в ее комнате отныне должен быть идеальный порядок, потому что беспорядок, приправленный кошачьей шерстью, – это уже чересчур.
Единственное, что сделала мама, – это свозила Ларку с котом к ветеринару, где животное проверили на наличие блох, ушных клещей, лишая и прочих гадостей, а также выписали таблетки от глистов. После чего мама купила коту лоток и миску, а Ларка – куриных шеек и наполнитель.
– И я очень сомневаюсь, что он будет делать свои дела туда, куда положено… – заверила дочку мама.
О том, куда кот будет делать свои дела, если будет находиться у нее в комнате дольше, чем обычные полчаса – час, Ларка не задумывалась. Как приучать котов к лотку – понятия не имела. А потому, оставив его в первый раз у себя на ночь, долго не могла заснуть, прислушиваясь, не пошел ли хвостатый делать свои дела, а если пошел, то куда. Утром проснулась невыспавшаяся и с больной головой. И по запаху в комнате поняла, что дела сделаны. К счастью, в лоток. Но к несчастью – результаты деятельности пришлось немедленно убирать.
Через пару дней выяснилось, что кот делает свои дела достаточно часто, закапывает, разбрасывая наполнитель по всей комнате, а запах стоит такой, что приходится убирать незамедлительно. А потом еще и благовония поджигать, чтобы как-то с ним справиться. И ведь что самое ужасное – форточку было не открыть: на улице снова ударили морозы, и оттуда тянуло таким ледяным холодом, что Ларке легче было дышать благовониями.
– Анечка, зайчик! – не выдержав, взмолилась Ларка. – Что делать? ЧТО ДЕЛАТЬ? Я, конечно, хотела кота, и он, конечно, мурлыкает на коленках, но почему это так ужасно – вечно убирать за ним и мыть его лоток?! Почему он не в состоянии сам нормально закопать? Хотя бы закапывал правильно свои маленькие дела…
– Это же кот, Ларка, – улыбнулась Аня, почесывая кота за ухом. – Как умеет – так и закапывает. Может, у него вообще лоток отвращение вызывает. Но ведь он старается. А ты недовольна. И почему ты решила, что ты лучше знаешь, как правильно закапывать? Меня так веселит, как ты его контролируешь. Как ты за ним закапываешь, особенно. Ларка – лучший закапывальщик в мире!
Это была правда: едва услышав характерные звуки, с которыми кот устраивался в лоток, Ларка вихрем срывалась с места и неслась к коту. Хватала специально приготовленный для этого дела детский совочек в руку. И, не дав коту опомниться, едва он заканчивал процесс, вышвыривала его из лотка и закапывала за ним сама.
– Это не смешно, – огрызнулась Ларка. – Мне вся эта возня уже вот где стоит. И что, так будет всегда? Сколько у нас там коты живут?
– Может быть, ты привыкнешь?
– Может быть, с сегодняшнего дня ты за ним убирать будешь? Ведь это ты во всем виновата. В том, что я кота дома завела.
– Я?!
– А кто? Кто меня всю дорогу убеждал, что надо взять кота? Именно этого кота! Да еще и на жалость надавил. Помнишь, когда сравнила меня и Забелоцкого? Ну, что мне Забелоцкий начал писать трогательные сообщения «ВКонтакте», а потом сделал вид, что он меня знать не знает? Подал надежду и обломал? А ты сказала, что и я с котом так же поступаю. Так вот, я подумала-подумала и решила: ведь мне же плохо от того, что Забелоцкий поманил меня и бросил, так ведь и коту, наверное, тоже?..
– Я, кстати, тоже об этом думала. Об ответственности. И додумалась до того, что ты – не кот…
– Офигеть, какая мудрая мысль! – не сдержавшись, перебила подругу Лара.
Но Аня не обратила внимания и продолжила:
– Ты не кот, а потому никто за тебя не отвечает. Родители, конечно, пока ты несовершеннолетняя, бла-бла-бла… Я про Забелоцкого. Все это: «мы в ответе за тех, кого приручили» или, как говорит Маринка, «мы в ответе за тех, кого вовремя не послали» – все это ерунда. Это имеет смысл только по отношению к детям и животным. А ты – уже не ребенок. И Забелоцкий может в любой момент перестать с тобой общаться. Потому что ты не умрешь без него.
– А я хочу, чтобы он отвечал за свои слова! – упрямо заявила Ларка. – Чтобы, раз проявил интерес – не сливался. Он придет на вечеринку? Он ответил?
– Ответил. Придет, – успокоила подругу Аня. – Только я все-таки думаю…
– И вовсе я не собираюсь без него умирать. Было бы из-за кого! И за кота я тоже все-таки не в ответе. Вот если бы я его котенком из-под кошки взяла, жил бы он у меня несколько лет дома, а потом бы я его на улицу выкинула – тогда да, я виновата. А тут? Жил же он как-то на улице без меня? И потом, я его домой не брала! Не виноватая я, он сам пришел.
– Ты же только что сказала, что приняла решение оставить кота, потому что я тебе «надавила на жалость»?
– Ну да… Надавила на жалость, на ответственность… Но я пока не уверена, что вот это вот все: лоток, мисочки – навсегда. Может, я еще и не привыкну к нему.
– И что? Ты его выкинешь на улицу?
– А почему нет? Он не идеальный. Он гадит постоянно. И по ночам ходит, пугает меня. И слюнявит одежду. Неужели тебе это приятно?
Кот, не обращая внимания на разговоры о собственной неидеальности, занимался любимым делом – слюнявил край Аниной футболки, довольно мурлыкая, пуская слюни и периодически вцепляясь ей в ногу когтями.
– Мне приятно, – улыбнулась Аня. – Он большой, а ведет себя как котенок. Его, наверное, рано от мамки отняли. Или он еще не взрослый, а подросток. Как мы.
– А я хочу – идеального кота! Чтобы он так не делал! – упрямо заявила Ларка.
