Артемка в цирке - Василенко Иван Дмитриевич (читать книги без сокращений txt) 📗
- О, какая умная Шишка! - удивлялся Пепс, вытаскивая бычка за бычком. Очень, очень умная Шишка!..
СЧАСТЬЕ ПЕПСА
По городу ходит человек со скучным лицом. Он немного прихрамывает. В одной руке у него ведро с клейстером и помазком, в другой - сверток разноцветных листов бумаги.
Хромой человек клеит афиши не только на вертушках, но и на всяком мало-мальски подходящем месте. Клеит он их и на Артемкиной будке. Раньше Артемка афиш не читал. Побывав же раз в цирке, он уже ни одной афиши не пропускал и читал все подряд, до самой последней и самой мелкой строчки, в которой говорилось, что афишу разрешил печатагь полицмейстер подполковник Жуков.
Артемка знал, что в цирке готовят пантомиму. Иногда ему даже удавалось видеть, как собравшиеся на арену цирковые артисты, борцы и униформисты молча размахивают руками, дерутся деревянными мечами, кланяются, а Самарин, короткий, толстый человек с бритым лицом, стоит посредине арены и кричит:
- Где ваша мимика? Где ваша мимика, черт вас возьми?! Пахомов, сделайте улыбающееся лицо! Улыбающееся, я говорю, а не идиотское!
Артемка с любопытством ждал пантомимы и всякий раз выскакивал из будки, как только слышал, что снаружи по стене гуляет помазок.
Наконец появилась долгожданная афиша. Она была едко-зеленого цвета и вдвое больше обыкновенной. На афише стоял толстый мужчина в широченных штанах, на бритой голове косичка, усы вниз, и целился из ружья в черноусого красавца.
"Тарас Бульба", - прочитал Артемка название пантомимы и подумал: "Если б не я, не видать бы вам ни Тараса, ни Бульбы!"
- О, Артиомка! - услышал он сзади. - Я очень много искал твой фабрик. Где есть твой фабрик?
- Это и есть моя фабрика, - сказал Артемка с гордостью. - Короче, мастерская по починке обуви и заливке калош, или, что то же самое, сапожная будка.
Будка была закоптелая, вся в заплатах и мелких щелях. Пепс только покачал головой. Потом он подошел ближе к афише и провел пальцем под крупной печатной строчкой: "Участвуют все артисты цирка и весь состав чемпионата".
- Это не есть правда, - сказал он.
- Так и не дал, значит, тебе Самарин роли?
- Нет, он очень плёхая, Самарин.
- Хулиган, короче, - сказал Артемка.
- Хулиган, - согласился Пепс. Он вынул из бокового кармана небольшой томик и дал его Артемке:
- Вот, Артиомка, это я купил в магазине. Пойдем твоя фабрик. Я очень плёхо знаю русский слова. Ти будешь читать, я буду слюшать Я очень буду слюшать.
Артемка развернул томик. Это были повести Гоголя и в их числе "Тарас Бульба".
- О, - обрадовался Артемка, - это ты здорово придумал! - И тут же встревоженно спросил: - А ты в будку влезешь?
Пепс взглядом измерил будку и уверенно сказал:
- Влечешь.
- Ну, пошли!
В будке Пепсу неудобно: спина согнута, голова упирается в полку с колодками, ноги - в стену. Но он, кажется, этого не замечает и не сводит с Артемки глаз.
Какая, однако, досада, что так часто попадаются непонятые слова! Пепс то и дело кладет руку на книгу и, прерывая чтение, спрашивает:
- Что есть свитка? Что есть отчизна? Что есть чертовы ляхи?
Артемке и самому многие слова непонятны. Все-таки, что знает, он объясняет:
- Свитка - это шуба, или, короче, пальто. Чертовы ляхи - это которые житья казакам не давали.
Но если отдельные слова и остались непонятными, зато во всем ходе событий Пепс разобрался прекрасно, и повесть пришлась ему как нельзя больше по душе. Слушая ее, он вздыхал, качал головой, закрывал глаза и все шептал какие-то непонятные Артемке слова. К Андрию он отнесся презрительно в самом начале. А когда услышал, как тот, разнаряженный, выехал на великолепном аргамаке вместе с польскими шляхтичами, чтобы рубить своих же братьев-казаков, то гадливо поморщился и сплюнул в лохань
- Такой сердце надо собакам бросать! - сказал он. Зато от Остапа был в восторге и все повторял:
- О, Остап, о, это хорошая казак!
А когда Артемка прочитал: "Но уж одолевают Остапа; уже один накинул ему на шею аркан, уже вяжут, уже берут Остапа. "Эх, Остап, Остап..." - кричал Тарас, пробиваясь к нему, рубя в капусту встречных и поперечных", Пепс схватился руками за голову и застонал.
Наибольшее впечатление произвел на Пепса сам Бульба.. Человек, убивший своего сына за измену родине и так страшно отомстивший поработителям, казался ему существом сверхъестественным. Он не спрашивал, существовал ли Тарас на самом деле; он видел Тараса как живого и пугал Артемку то гневными, то радостными выкриками.
Впрочем, Артемка и сам был захвачен не меньше.
За всю жизнь Артемка прочитал всего лишь две книги: "Как львица воспитала царского сына" и "Джек-потрошитель". Но в этих книжках рассказывалось не о настоящей жизни, а о такой, какую выдумывают для забавы. Потому и отношение Артемки к книгам было такое же, как к забаве А тут вдруг самые настоящие люди, самая настоящая жизнь, - это Артемка почувствовал сразу.
Когда последняя страница была дочитана и Артемка поднял глаза на Пепса, тот сокрушенно покачал головой:
- Плёхо, о, плёхо!
- Как плохо? - возмутился Артемка. - Что ты!
- Зачем искал люлька? Люлька можно другой купить. А другой Тараса нет.
- А ты что хотел? Чтоб из Тарасовой люльки всякое барахло курило?
- Что есть барахле? - спросил Пепс.
- Барахло? Ну, это такой человек, у которого вместо головы лохань, а совести никакой, - ответил Артемка. - Короче - дрянь. Понятно? Ой, да что это мне есть захотелось! - сказал Артемка.
Пепс взглянул на часы: было уже около трех.
- Ти сегодня кушал? - спросил он Артемку.
- Я нет сегодня кушал, - ответил Артемка, из озорства ломая язык.
- Почему? - наивно удивился Пепс.
Артемка хотел сказать, что у него такой характер - не кушать, но промолчал, и отвернулся к окну.
Пепс некоторое время смотрел на него с недоумением, но вдруг испуганно заторопился:
- Пойдем, пойдем ресторан, Артиомка! О, Пепс, какой ти есть глюпий дурак!
На площадке мраморной лестницы Артемка увидел в большом золоченом зеркале всего себя: полинялая рубаха без пояса, босые, в серой пыли, ноги, а на штанах бахрома. Заглянул Артемка в зал, а там хрустальные подвески на люстрах и лакеи в манишках.
- Пепс! - сказал он. - Ну, чего нам тут делать? Пойдем в харчевню.
Но навстречу им уже скользил по паркету официант и с брезгливой почтительностью вытягивал вперед шею.
От консоме Артемка пришел в ярость: ни капусты, ни картошки - одна вода, и эту воду почему-то надо есть ложкой. Но беф-строганов съел с удовольствием. И все-таки, когда Пепс спросил, не хочет ли Артемка еще кушать, он не задумываясь ответил:
- Борща и каши гречневой, во!
Прямо из ресторана они отправились в цирк. Там на четыре часа была назначена генеральная репетиция "Тараса Бульбы", и им не терпелось увидеть в лицах только что прочитанную повесть.
Но то, что они увидели, совсем не было похоже на репетицию: "поляки" и "казаки" сидели вместе на барьере арены и мирно курили, а по арене, ероша волосы, бегал Самарин и исступленно орал:
- Зарезал! Зарезал без ножа, проклятый человек! Ну что, ну что, ну что-о я теперь буду делать?! Ради бога, ради черта, скажите мне, что я теперь буду делать?!
Ему не отвечали. "Поляки" и "казаки" продолжали пускать спокойно дым из носа.
- Почему Самарин злая? - спросил Пепс, подсаживаясь к одному из "поляков",
- Дядя Вася по пьяному делу ногу вывихнул, теперь некому Бульбу играть.
Пепс с минуту подумал, потом решительно перешагнул барьер и остановился перед Самариным.
- Я есть Бульба, - сказал он. Самарин оторопело взглянул, хотел было раскричаться, но только покачал головой.
- Ты есть идиот, - сказал он сочувственно.
- Я есть Бульба, - упрямо повторил Пепс и вынул из кармана книжку. Артиомка читал, я слюшал. Я все понимал. Я хочу делать Бульба.
Тогда Самарин поднял руки вверх, точно собрался прыгнуть на трапецию:
