Самый романтичный выпускной бал. Большая книга историй о любви для девочек - Усачева Елена Александровна
Тырин еще немного похмыкал, покивал и дал отбой. Соня как зачарованная проследила за перемещением его телефона от уха до стола. В трубке был номер мобильного Тихона. Тот самый, который она все никак не могла раздобыть.
– Ну что? – удовлетворенно хлопнул в ладоши Славка. – Гладкого ждать не будем. Он на своей кровати до нас не дочапает. Грузинская царица на подходе. Ей надо выгулять своего мопса. – И резко, без перехода, только со скрипом повернувшись на стуле: – Говори, Мармеладова, что у тебя там?
В первую секунду Соня не поняла, что обращаются к ней. За всеми событиями она и забыла, что сама придумала эту встречу. Вот только за сутки, что прошли с того момента, как она пришла к Падалкину, многое изменилось.
– Хочу справедливости! – выпалила Соня.
Федя с Ваней фыркнули, взлетела сахарная пудра. Гера закатил глаза, Катрин ободряюще похлопала его по плечу. Кривина громко поставила тарелку с виноградом на стол и отступила.
– А чего тебе не ясно? – на лице Тырина появилась хорошо знакомая Соне улыбка садиста.
– Хочу понять, что вчера произошло. И не только в спортзале.
Федя с Ваней захихикали, деля последний пончик.
– Ну вот, – обреченно повел рукой Славка. – Спрашивай.
– Да он сам упал, – облизывая губы, буркнул Ваня. – Лез, лез… В него Макс мячом-то и не попал.
Макс крутанулся на кресле. На лице непонятное торжество.
– А чего это вы с открытой дверью? – нарисовалась в прихожей Томка.
Димочка тяжело задышал. Секунду он стоял, прилипнув к своему месту, а потом вдруг оказался в прихожей, помогая Томочке раздеться. Макс равнодушно отвернулся к компьютеру, открыл инетовскую страницу, подумал и закрыл ее.
– Тырин, это правда, что ты подговаривал Макса что-нибудь сделать с Тихоном?
– Нет! – Кресло под Максом снова скрипнуло. – У нас была такая игра – кто в кого попадет. Сначала я лезу на канат, он бросает мяч, потом он. Я не попал. Я задел по канату. Он свалился.
– А баскетбольный мяч тяжелый, – пробормотал Гера, закатывая глаза к потолку.
– Садись, – суетился Димочка. – Тебе чаю?
Томочка косилась на Макса, но тот изучал пейзаж за окном.
– Он это сделал нарочно! – заявил Славка. – Ты еще этого не понимаешь?
– В больнице не поставят липовый сотряс. – Марк качался на табуретке, табуретка недовольно постанывала. – Скорее всего, он и правда разбился. – И посмотрел на Соню.
Белое постельное белье, белый халат, бледное лицо. Нервная женщина с кудряшками, падающими на лоб.
– Тихон говорил, что это Славка подстроил. Что они боролись за власть.
Ваня скомкал пустой пакет и с ожиданием глянул вокруг: не появится ли в воздухе еще чего вкусного.
– Ну что за фантазии? – протянула Катрин, удобней устраиваясь на диване – подобрала под себя ножки, наваливаясь на Геру.
– Раз так хочет Мармеладова, давайте решать, – хлопнул ладонью по столу Славка. Чашка, в которую Димочка наливал Томке чай, подпрыгнула на блюдце, звякнула ложечка. – Справедливость – так справедливость. Это по-взрослому. – Тырин сам не заметил, как поднялся, ногой отпихивая стул. – Сладкова считает, что меня волнует только власть. О’кей! Специально для нее говорю: не волнует! Нравился ли мне Гладкий? Не нравился! Почему? Потому что он индивидуалист и в нашем классе преследовал определенную цель.
Соня невольно кивнула.
– Вот! – заметил ее жест Славка. – Даже ты об этом знаешь.
– Какую цель? – нахмурился Гера.
– Какую? – повернулся к Соне Тырин.
– Физика. – Голос охрип, слова из горла вырывались с бульканьем.
– Большой Брат и его связи. Это было понятно с самого начала.
– Да он и сам неплохо в физике рубит, – подал голос Федя.
– Рубит, – согласился Тырин. – И получше некоторых. Но здесь он решил подстраховаться. И плевал он на нас и наши отношения.
Теперь пришла очередь Сони тяжело дышать. По щекам пополз румянец, загорелись уши.
– Еще чаю? – Димочка мог сейчас заниматься только Томкой.
– И повторюсь, он мне не нравился, – менее пафосно закончил Славка. – В отличие от некоторых.
Соня вскинула глаза.
– Понравился он тебе – и пожалуйста, – спокойно продолжил Тырин. – Я пытался тебя предупредить, ты не захотела слушать.
– Не, но он вообще ничего, – протянул Федя, игравший в паре с Тихоном.
– Ничего! – вскинул руки Славка. – У нас тут все ничего. А теперь давайте о справедливости. Вчера у Большого Брата украли проверочную работу. В учительскую входила только Сладкова. Она главный кандидат на подозрение. Сегодня Большой Брат ездил в РОНО объясняться. А еще вчера полетела школьная сеть.
– Сеть тоже я завалила? – Все было настолько абсурдно, что хотелось смеяться.
– А это уже неважно, кто и что сделал. Эти два события совпали не случайно. – Славка сел, снова заставив свой стул страдать, откинулся на спинку. – Впрочем, неважно. Если ты ничего не брала – доказывай. По-моему, для директора твои слова были неубедительны.
– С чего ты взял?
– Я к нему ходил и спрашивал. Вроде как я в ответе за тех, кого приручил. А ты?
Ванька повалился на пол от сильного удара Феди – они играли в толкунчики – и, запрокидывая голову, захохотал.
– Ну хватит уже! – не выдержала Лена и, вскочив, стала бить ладошкой победителя.
– Успокойся, – перехватил ее руку Макс. – Мы сейчас все решим. Успокойся.
Лена попыталась вырваться, но Макс обнял ее за талию, заставляя сесть к себе на колени. Звякнула чайная ложечка. Взгляд Тамары прожигал действительность насквозь. Димочка улыбался. Еще чуть-чуть, и он победит.
– Ой, ну, хватит тут уже любовь разыгрывать, – протянула Катрин, ерзая под боком у Геры. – У меня филармония сегодня. И уроки.
– Ты сама сказала, что не подготовилась к проверочной, – не отвлекался от своей темы Тырин, – а Большой Брат обещал устроить очередную чистку по ее результатам. Все сходится. Любовь, конечно, правит миром, но доводы рассудка порой побеждают.
– Не сходится! – прошептала Соня. – Я ничего не брала. И сеть не трогала.
– Хорошо, – легко согласился Славка. – Иди и говори с директором.
– А ты у нас на что? – Соня сдалась. Все было слишком запутано.
– Так ты же пришла за справедливостью. И по твоей справедливости выходит, что я плохой, угробил хорошего мальчика Тишу, а поэтому не могу больше отвечать за весь класс. Так что решай свои проблемы сама. И с Гладким, который хочет перейти на экстернат, а я отговариваю, разбирайтесь сами. И за Нинель боритесь, чтобы она осталась. И доказывайте, что сеть – это случайное совпадение. Делайте! Я, как истинный монстр, требую тюрьмы с одиночной камерой и чтобы из окна был вид на море. Желательно с чайками.
Поза Наполеона Тырину всегда удавалась: переплетенные на груди руки, опущенный подбородок, взгляд исподлобья.
– Как все интересно, – прошептал Гера, чуть отстраняя навалившуюся на него Катрин.
– Не, ну так не пойдет, – оживился Федя. – Я не согласен быть без физики.
– Почему без физики? – не понял Ваня.
– Потому что Большой Брат отказывается с нами работать, – как само собой разумеющееся объяснил Федя.
Лена засмеялась – она сидела на коленях у Макса, и тот легонько дул ей в коротко стриженный затылок. Тамара только что зубами не скрипела от ярости. Димочка взял ее за руку – Томка как будто этого не заметила.
– Что мы сейчас решаем? – спросил Марк, стягивая с тарелки бутерброд. Это стало сигналом – тарелку тут же перехватили Ваня с Федей.
– Сладкова ищет справедливости, – впервые за весь день включился в беседу Димочка и улыбнулся. На щеках румянец, в глазах по килограмму сахара в кубиках.
– Подождите вы со справедливостью! – оторвалась от возни Катрин – она придвигалась к Гере, а он все отползал. – Делать-то нам что?
– А у нас теперь каждый сам по себе, – подвел итог Славка. – Вот каждый и решает, что делать. Ведь так?
– Не так! – не согласился Ваня. – Пускай Тырин все решит. Как раньше.
– Но мне больше не доверяют. Сладкова! Чего молчишь?
