Мальчик из Уржума - Голубева Антонина Григорьевна (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
В комнате не было никакой мебели, кроме трех узких железных кроватей вдоль стен. На самодельных деревянных полках лежало много книг. В простенке висел портрет Пушкина, нарисованный тушью.
- Что это ты, Дмитрий, сегодня играл? - спросила женщина, когда Мавромати опустил скрипку.
- Поэму Фибиха.
- А я думал, - опять упражнение, - засмеялся старший Спруде, показывая крупные белые зубы.
- Если бы гаммы, я бы давно убежал, - отозвался Спруде младший.
Не обращая внимания на их шутки, Мавромати присел к столу и, отхлебывая чай, спросил Саню:
- Как успехи? По тригонометрии подогнал?
- Чего теперь подгонять? - сказал Саня. - Я уже реальное окончил.
- Ну, поздравляю. А товарищ твой где учится?
- В Казани, в низшем техническом училище, - ответил Сергей.
- В Казани?
Тут разговор оживился. Ссыльные стали расспрашивать Сергея про училище, про город, про казанские новости.
Скоро вернулся с рыбной ловли рабочий Зоткин. Он принес и поставил перед панной Марией ведро, в котором трепыхалась рыба. Сергей и Саня заглянули в ведро: там была и крупная рыба, и много всякой мелочи. Больше всего места занимала щука, свернувшаяся в ведре кольцом.
- Завтра у нас будет рыбная уха, - весело сказал Франц Спруде и потер руки.
- Уха не бывает из телят, - поправил его Христофор Спруде, - она всегда рыбная. Пора выучить русский язык.
Все засмеялись, а громче всех - Франц Спруде.
"Хороший народ, веселый", - подумал Сергей.
Он уже чувствовал себя здесь как дома. Ему хотелось разговаривать, шутить, и было интересно слушать других. Саня смотрел на него с удивлением и молча пил чай.
"Ишь ты, какой разговорчивый стал!" - думал он.
Ушли Сергей и Саня от крамольников поздно.
- Заходите к нам часто, - приглашал их Франц Спруде.
- Забегайте, забегайте, ребятки, - ласково сказал Зоткин.
Возвращаясь от ссыльных, Сергей всю дорогу насвистывал что-то веселое, а рядом с ним вышагивал хмурый, чем-то недовольный Саня.
Дома они быстро поужинали и пошли спать в амбар, где Саня всегда жил летом, приезжая на каникулы. Там стояла деревянная широкая кровать, маленький стол и табуретка. А в углу амбара были свалены в кучу безногие стулья, прогоревшие чугуны, разбитое корыто и прочий непригодный к делу домашний скарб.
Саня зажег свечку, подсел к столу и принялся читать какую-то книгу.
- Ты это что читаешь? - спросил Сергей.
- А ну тебя, - отмахнулся Саня.
Лицо у него было нахмуренное.
- Ты чего надулся?
- Отстань!
Но через минуту Саня сам заговорил с Сергеем и открыл ему свою обиду.
Как же это так? Ему, Сане, своему старому товарищу, Сергей не рассказал о Казани ровно ничего, а у ссыльных разговорился так, что и удержу не было.
- Да брось ты, Саня, я просто не успел еще... Погоди, ночь длинная, я тебе много чего расскажу, - успокоил Сергей Саньку.
Когда приятели улеглись и погасили свечку, Сергей начал, позевывая, рассказывать про свою жизнь и ученье в Казани.
- А в Казани "Андрея Кожухова" читают? - спросил вдруг Саня.
Сергей впервые слышал об этой книге.
- А про что там?
- Про революционеров. Интересная книжка! Я ее всю прочел, хоть мне ее только на одну ночь дали. Она запрещенная. У нас в реальном ее потихоньку друг другу передавали.
- А где бы эту книжку достать? - встрепенулся Сергей. - О чем там говорится?
Саня начал рассказывать. Рассказывал он не спеша и очень подробно, но в самых интересных местах, как назло, надолго умолкал, словно что-то припоминая.
- А дальше-то, дальше! - нетерпеливо толкал Сергей товарища в бок.
Наконец Саня кончил свой рассказ. Несколько минут в амбаре было тихо. Только слышно было, как в темных углах возятся и пищат мыши. Саня начал уже дремать, как вдруг Сергей приподнялся и, облокотившись на подушку, вполголоса, будто про себя, сказал:
- Повесили, значит... Слушай, Саня, а товарищи у Андрея остались?
- Остались, - ответил Саня спросонья.
* * *
Через три дня приятели снова отправились к ссыльным.
- Дайте мне, пожалуйста, что-нибудь почитать, - попросил Сергей у старшего Спруде чуть не с первых же слов.
Христофор подумал минуту, пристально посмотрел на Сергея и сказал:
- Хорошо.
Он дал ему номер "Искры", сложенный вчетверо и, видно, много раз читанный. Это была первая нелегальная газета, которую Сергей держал в руках.
- Почитайте, почитайте. Только осторожно, чтобы никто ее у вас не увидел. На одну ночь даю, - сказал Спруде.
После этого Сергею уже не сиделось в гостях. Хотелось поскорей вернуться домой и прочесть "Искру". Он вскочил и стал прощаться с хозяевами, а газету спрятал под рубашку.
Не успели мальчики дойти до третьего дома, как Саня начал торопить Сергея.
- Говорили же тебе, что надо быть осторожнее, - шептал он товарищу на ухо. - Скорее!.. Идем скорее!
- А ты не шепчи и не беги, если не хочешь, чтобы нас заметили, отвечал Сергей. - Да и чего ты зря беспокоишься? Улица ведь пустая!
И верно, улица была пуста. Накрапывал дождик, и поэтому на скамеечках у ворот не сидели, не беседовали в этот вечер жители Полстоваловской.
Но Саня шел и всё время прислушивался и оглядывался по сторонам.
Всякая мелочь пугала его: скрип калитки, внезапно раскрывшееся окно и в нем чья-то голова, выглядывающая на улицу, шаги прохожих, голоса на соседних улицах... Ему казалось, что весь город знает о том, что они с Сергеем несут от ссыльных "Искру".
Недалеко от их дома навстречу им попался исправник Пенешкевич. Приземистый, коротконогий, он важно выступал, выпятив грудь и слегка переваливаясь с боку на бок. Товарищи переглянулись, и оба подумали одно и то же: "Вот идет мимо и даже не догадывается... А что, если бы догадался?"
Но исправник, не замечая их, проплыл дальше.
Вот, наконец, и калитка бабкиного дома. Мальчики вбежали во двор. В амбаре они зажгли свечку, закрыли дверь на засов и принялись за чтение.
Так вот она какая, нелегальная газета "Искра"! Та самая, которую выпускает за границей Ленин, та самая, которую с опасностью для жизни революционеры тайком переправляют в Россию. Шестнадцать небольших, разделенных на два столбца страниц. Бумага тонкая, прозрачная, похожая на папиросную. В левом верхнем углу первой страницы напечатано: "Российская Социаль-демократическая Рабочая Партия". А в правом углу: "Из искры возгорится пламя!"... Ответ декабристов Пушкину.
Сергей медленно перелистал легкие, чуть шелестящие страницы с непривычными заголовками: "Из нашей общественной жизни", "Письма с фабрик и заводов", "Иностранное обозрение", "Из партии", "Хроника революционной борьбы".
- Да читай по порядку, - сказал Саня.
Но Сергей, раскрыв номер на середине, начал читать то, что первым бросилось ему в глаза:
"...Все только и говорят о том, что произошло в Сормове первого мая. Что же произошло там?..
"Во время первомайской демонстрации были вызваны солдаты. Демонстранты вплотную подошли к ним и затем, повернувшись назад, продолжали свое шествие. Солдаты бросились за ними, начали разгонять толпу прикладами. Безоружные рабочие должны были уступить.
"Только один товарищ остался до конца, не выпуская из рук знамени. "Я не трус и не побегу!" - крикнул он, высоко поднимая красное знамя, и все могли прочесть на нем грозные слова: "Долой самодержавие! Да здравствует политическая свобода!"
"Товарищи! Кто из вас не преклонится перед мужеством этого человека, который один, не боясь солдатских штыков, твердо остался на своем посту?.."
Сергей перевернул еще несколько страниц и прочел другое сообщение - о Воткинском казенном заводе.
"Воткинцы бастуют... На Воткинский завод отправился вятский губернатор и посланы войска из Казани. Рабочие забаррикадировали плотину своего пруда (единственный путь, ведущий к ним) и поставили на нем пушку, - благо они изготовляются на заводе..."
