Про девочку Настю и злую Невидимку - Вяземский Юрий Павлович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
В тот вечер папа не читал ей сказок. Он не вернулся с работы ни к ужину, ни после ужина. А мама, когда мыла Настю, вдруг расплакалась.
Глава четвертая. НАСТЯ СТАНОВИТСЯ ФЕЕЙ
Ночью Насте снова приснился сон.
Настя шла по цветущему лугу. Вокруг было так светло, будто в небе светило сразу несколько солнц. В конце луга искрилась река, а на ее берегу, взявшись за руки, кружились в радостном танце три девочки. На одной из девочек было розовое платье, на другой - золотистое, на третьей - голубое. Заметив Настю, девочки прервали танец и устремились к ней.
- Здравствуй, Настенька! - приветствовала ее розовая девочка. - Ты узнала меня? Я та рыжая кошка, которую ты встретила во дворе.
- А я та маленькая птичка, которую ты видела в сквере, сказала золотистая девочка.
- А я та старушка, которой ты донесла до дому тяжелые сумки, - сказала голубая.
- Много раз попадалась я тебе под ноги, - продолжала розовенькая, - но ты ни разу меня не обидела. Хотела я в благодарность за это проводить тебя к тому месту, где спрятана волшебная палочка. Но, заглянув тебе в глаза, поняла, что ты сама отыщешь дорогу.
- Не беда, Настенька, что тебе не удалось накормить меня, сказала золотистая девочка. - Главное, что сердце твое испытало жалость ко мне, синичке. Хотела я подарить тебе волшебную палочку, но...
Девочка вдруг умолкла и посмотрела на третью, голубенькую. А та шепнула Насте на ухо:
- Запомни: не нужна тебе волшебная палочка. Стоит тебе поднять руку, мысленно произнести заклинание, и силе твоей покорится любая злая колдунья. Потому что ты фея. Такая же, как мы...
Тут Настя проснулась.
"Нет, так не бывает, - лежа в постели, размышляла Настя. У фей, я знаю, все в жизни должно быть необыкновенно".
За завтраком Настя спросила у мамы:
- А откуда я появилась, ты не помнишь? После того, когда меня совсем не было, а была только Рита?
- Я тебя в больнице родила. Там же, где Маргариту, - угрюмо отвечала мама, а Настя огорчилась: "Нет, не фея. Феи в больницах не рождаются. Они появляются всегда неожиданно. Их либо аист приносит, или в цветке их находят".
- А я хоть неожиданно появилась? - спрашивала Настя.
- Ешь и не задавай глупых вопросов! - сердито приказала Ирина Павловна.
Но после завтрака Рита отозвала Настю в сторону.
- Если хочешь знать, - сказала она, - они с папой мальчика ждали. Но бабушка им сказала: "У вас будет девочка". Так и вышло. А папа, говорят, расстроился.
Поведав это, Рита с насмешливым любопытством посмотрела на сестру. А Настя просияла, поцеловала Риту и заперлась в чуланчике, чтобы хорошенько все обдумать.
Получалось, что ее бабушка, Ольга Владимировна, могла быть той самой доброй волшебницей, которые предсказывают в сказках рождение маленькой феи. Чем больше Настя вспоминала про бабушку, тем тверже в этом убеждалась.
Начать с того, что бабушка жила не в городе, а в деревне, на берегу моря. К этому стоит добавить, что Ольга Владимировна умела угадывать погоду: как говорила вечером, так утром и выходило. Понимала она, между прочим, и птичий язык. Однажды Настя случайно разбила вазу, а осколки закопала за сараем. Никто об этом не узнал, кроме бабушки. Когда же Настя удивилась ее догадливости, Ольга Владимировна ответила: "А мне сорока обо всем рассказала. Она известная ябеда". Наконец в целом свете не было человека добрее бабушки.
"Как я сразу не догадалась! Никакая я не обыкновенная девочка, а самая настоящая фея. Фея Анастасия Прекрасная!" подумала Настя и вдруг почувствовала себя так, словно только что прочла какую-то чудесную сказку, мудрую и радостную, с которой все сказки начались и, зная которую, другие сказки читать уже не надо.
Глава пятая. БЕЗ НАЗВАНИЯ, НО САМАЯ СТРАШНАЯ
Настя вышла из чуланчика и, распахнув дверь папиного кабинета, безбоязненно вошла в него.
Была суббота, поэтому папа работал дома. Он сидел за столом и перебирал карточки с иностранными словами.
- Настя?.. Кто позволил тебе зайти сюда? - спросил Юрий Дмитриевич и строго посмотрел на дочь.
Но Настя ему не ответила, подошла к книжной полке, сняла несколько книг со сказками и ушла в чуланчик.
Там она разложила книжки, сверху опустила на них руки и как бы зарядилась сказочной силой. Потом стремительно вернулась в отцовский кабинет.
Остановившись напротив Юрия Дмитриевича, она уставилась отцу в правый глаз, протянула вперед ладони, зачем-то задержала дыхание и с ненавистью стала произносить про себя заклинание, неожиданно словно само собой родившееся у нее в голове:
"Убирайся, злая Невидимка! Убирайся, жадная мачеха! Убирайся, разбойница и трусливая ябеда!.."
- Да что же это за безобразие?! - вдруг испуганно воскликнул Юрий Дмитриевич, выронил карточку, которую держал в руке, и Насте показалось, как что-то словно отделилось от папиного правого глаза: то ли брызнуло, то ли выпало, то ли вылетело из него.
"Ага! Испугалась!" - торжествующе подумала Настя и выбежала из кабинета.
Но прошло совсем немного времени, и с кухни донесся сердитый отцовский голос:
- Ты и детей против меня настроила! Даже Настя на меня волком смотрит!
"Опять вселилась, - поняла Настя и разгневалась: - Ну, погоди! Сейчас такое тебе устрою - не обрадуешься!"
Собрав всю свою волшебную силу, Настя отправилась на кухню. Каково же было ее удивление, когда, войдя туда, она застала следующую картину: папа сидел на стуле, виновато моргая глазами, а мама кричала на него:
- Ну и оставайся здесь один! А мы с девочками уедем!
Настя опомниться не успела, как в глазах у нее потемнело, в животе больно сжалось, а в ушах закричал незнакомый голос:
- С ума сошла?! Не понимаешь, что папа не виноват?! В нем злая Невидимка! Она не хочет, чтобы он переехал с нами в большую квартиру. А ты, вместо того чтобы спасать папу, бросить его собралась?! Невидимке отдать?!
- Что с тобой, Настенька? - испугалась мама. - Что ты говоришь? И что у тебя с лицом?
Кинулась Настя в ванную, посмотрела на себя в зеркало и остолбенела. Из зеркала на нее глянуло какое-то чудовище, с обезображенным лицом, всклокоченными волосами и горящими глазами.
Что было дальше, Настя не помнила. В себя она пришла, когда, обхватив голову руками, стояла в чуланчике и думала:
