Необыкновенные приключения Карика и Вали - Ларри Ян Леопольдович (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
— Да, конечно, — кивнул головой профессор. — Впрочем, не совсем понятно.
— Видите ли, — важно сказал фотограф, — если ребята сбросили трусики — значит, они решили искупаться. Что это ещё они могут делать без трусов и без сандалий? Ничего не понимаю! — развёл руками Шмидт.
Он широко расставил ноги, заложил руки за спину и, опустив голову, долго смотрел на жёлтые квадратики паркета, потом выпрямился и сказал уверенно:
— Ничего! Мы их найдём! Они здесь, профессор! Они просто прячутся! Будьте уверены! Мой Джек никогда не ошибается.
Профессор и фотограф обошли все комнаты, заглянули на кухню и даже осмотрели чулан.
Джек уныло плёлся за ними.
В столовой толстяк открыл дверцы буфета, сунул голову под стол, а в спальне пошарил руками под кроватью. Но ребят в квартире не было.
— Куда же они спрятались? — бормотал
фотограф-
— А по-моему, — сказал профессор, — они не приходили сегодня.
— Вы думаете? — задумчиво переспросил Шмидт. — Думаете, что их не было? А ты как думаешь, Джек? Здесь они или нет?
Джек тявкнул.
— Здесь?
Джек тявкнул ещё раз.
— Ну, так ищи! Ищи, собачка!
Джек сразу повеселел. Он бросился назад и снова привёл профессора и Шмидта в кабинет. Тут он опять прыгнул на подоконник и стал громко лаять и визжать, как бы уверяя своего хозяина, что ребята ушли из квартиры через окно.
Шмидт рассердился:
— Да что с тобой сегодня, Джек? Уж не думаешь ли ты, что ребята прыгнули во двор с пятого этажа? Не хочешь ли ты сказать, что они улетели, как мухи или стрекозы?
Профессор быстро повернулся к фотографу, схватил его за руку.
— Что такое? Какие мухи? Нет, вы понимаете, что вы говорите?
Фотограф развёл руками и смущённо улыбнулся.
— Да вот мой Джек так думает! Профессор схватился руками за голову.
— Какой ужас! — прошептал он, бледнея. Фотограф взглянул на профессора и пробормотал испуганно:
— Что с вами? Вам нехорошо? Вылейте воды!
Он шагнул было к столу, на котором стояли графин с водой и стакан, но профессор вдруг закричал так, будто наступил босыми ногами на раскалённое железо.
— Стоп! Стоп! Ни с места! Испуганный фотограф застыл с поднятой ногой, не смея шевельнуться, и даже перестал дышать.
Профессор стремительно протянул руку к столу, схватил стакан с бесцветной жидкостью, торопливо поднёс его к глазам и посмотрел на свет. Потом быстро выхватил из кармана большую лупу с чёрной костяной ручкой.
— Не двигайтесь! — крикнул он Шмидту. — Пожалуйста, не двигайтесь! И собаку держите покрепче! А лучше возьмите её на руки! Прошу вас!
Перепуганный толстяк растерянно поглядел на, профессора и, не спрашивая его больше ни о чём, сгрёб собаку в охапку, крепко прижав её к животу.
«Кажется, старик с ума спятил!» — подумал он.
— Так и стойте! — крикнул профессор. Держа перед глазами лупу и согнувшись в три погибели, он принялся внимательно осматривать квадратики пола один за другим.
— И мне долго придётся стоять, профессор? — робко спросил фотограф, с тревогой следя за странными движениями профессора.
— Ставьте ногу сюда! — крикнул профессор, указывая пальцем на ближайшие квадратики паркета.
Шмидт неловко поставил ногу и так крепко прижал к себе Джека, что тот забился на руках и тихонько взвизгнул.
— Молчи! — прошептал Шмидт, со страхом следя за профессором.
— Теперь — вторую ногу! Ставьте её сюда! Толстяк безропотно повиновался. Так, шаг за шагом, профессор довёл онемевшего от удивления фотографа до дверей.
— А теперь, —сказал профессор, широко распахнув двери, — а теперь уходите, пожалуйста!
Дверь захлопнулась перед носом Шмидта.
Со звоном щёлкнул французский замок. Толстяк выпустил из рук Джека и, теряя сандалии, кинулся вниз по лестнице, тяжело дыша, поминутно оглядываясь.
Джек с громким лаем мчался за ним.
Так они добежали до отделения милиции.
А к вечеру во двор въехала машина с красными полосами по бортам. Несколько милиционеров выскочили из машины, вызвали дворника, потом поднялись на пятый этаж, где жил профессор Енотов.
Но профессора дома не оказалось.
На дверях его квартиры висела приколотая блестящими кнопками записка:
Не ищите меня. Это бесполезно.
Профессор И. Г. Енотов.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Чудесная жидкость. — Загадочное поведение трусиков и сандалий. — Необыкновенное превращение в самой обыкновенной комнате. — Приключение на подоконнике. — Карик и Валя отправляются в удивительное путешествие.
А дело было так.
Накануне того дня, когда исчезли ребята, Карик сидел вечером в кабинете профессора Енотова.
В такие часы он любил беседовать с Иваном Гермогеновичем.
Весь кабинет погружён в полумрак; из тёмных углов поднимаются к потолку длинные чёрные тени; кажется, — там притаился кто-то и глядит на светлое пятно над большим столом.
Голубые огоньки спиртовок тянутся, вздрагивая и раскачиваясь, к закопчённым донышкам стеклянных колб. В колбах что-то булькает и клокочет.
Сквозь фильтры медленно просачиваются и звонко падают в бутыль прозрачные капли.
Карик залез с ногами в большое кожаное кресло.
Прижав подбородок к столу, он внимательно следил за ловкими руками профессора, стараясь не дышать, не шевелиться.
Когда профессор работает, он насвистывает разные песенки, а иногда рассказывает Карику забавные истории о своём детстве, о дальних странах, где пришлось ему побывать, о разных удивительных зверях, которых он видел в Америке, Африке и Австралии.
Вот и сейчас, засучив рукава халата, насвистывая, Иван Гермогенович работал, склонившись над столом, переливая синие, красные, чёрные жидкости из одного стаканчика в другой, помешивая их стеклянной палочкой и то и дело взбалтывая. Карик следил за каждым движением профессора, словно перед ним был фокусник или волшебник.
Иван Гермогенович схватил большую стеклянную колбу с густой маслянистой жидкостью, разлил её по узким длинным стаканам, понюхал и вдруг засмеялся:
— А ведь, кажется, получается! Попробуем проверить раствор, подбросим в него вот эти белые кристаллики.
Он подцепил роговой ложечкой из чёрной банки белые крупинки и принялся бросать их по одной в приготовленные стаканчики. И вдруг жидкость закипела, в ней появились белые хлопья, которые начали медленно опускаться на дно, и тотчас же она превратилась в тёмно-фиолетовую, а белые хлопья стали золотистыми.
— Победа! — закричал Иван Гермогенович. — Ура! Это величайшая победа! Наш труд увенчался успехом! Теперь нам остаётся только угостить подопытного кролика нашей волшебной жидкостью, и тогда…
— И что тогда будет? — спросил Карик.
— О, тогда ты увидишь такое, чего никто ещё в мире не видел.
Он щёлкнул пальцами и громко запел:
Карик невольно поморщился: пел профессор хотя и очень громко, но у него не было слуха, и все песни поэтому он распевал на один мотив, похожий на завывание ветра в трубе.
— А если кролик не станет пить? — спросил Карик.
— Как это не станет? Заставим выпить… Но это уже завтра… А сейчас… — Иван Гермо-генович взглянул на часы и засуетился: — Ай-яй-яй, Карик! Как мы засиделись!… Одиннадцать часов… Да… Одиннадцать часов и две минуты.
Карик понял, что ему пора идти домой. Вздохнув, он нехотя слез с кресла и спросил:
— А завтра вы не начнёте без меня?
— Ни в коем случае, — мотнул головой профессор. — Ведь я обещал тебе.
— А Валю можно привести?
— Валю? — профессор подумал. — Ну что ж… Приходи с Валей.
— А вдруг ничего не получится?
— Всё получится, — уверенно сказал профессор, гася спиртовки.