Студенты - Гарин-Михайловский Николай Георгиевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
- Да, вот ты бы посидел в моей шкуре, - ответил Ларио, - три рубля, рубль - какие это деньги? да и то когда попадет! Не больно на них устроишься: только и спустить их по ветру. А были бы деньги, жил бы и я. Ведь жил же в гимназии, когда урочишки были... Прилично жил... Костюмчик приличный... Пиджачок этакий, коротенький, помнишь?.. Очень мило... Пива каждый день бутылочку...
- А-а! покровитель несчастных, - приветствовал ласково Корнев входившего Шацкого. - Всегда приличный, с иголочки, вечно свеж, изыскан и мил...
Шацкий остался очень доволен приветствием Корнева. Он сейчас же впал в свой обычный шутовской тон. Он как-то весь собрался, уродливо поднял свои плечи и, торопливо поздоровавшись со всеми, начал быстро, озабоченно бегать по комнате.
- Все дела, князь, - в тон произнес Корнев, наблюдая Шацкого. - Высшие государственные соображения...
Шацкий мельком взглянул на Корнева и озабоченно продолжал бегать по комнате.
- Вы бы все-таки, граф, присели, а то ваша долговязая фигура не в достаточно эффектном виде, знаете, выходит... получается грубое впечатление этакого, сорвавшегося с цепи...
- Вы, мой друг, имеете склонность забываться.
- Лорд, я прошу вашего снисхождения... Только все-таки сядьте, пожалуйста, а то я чувствую, что не выдержу тона.
- Извольте.
Шацкий повалился на кресло, вытянул длинные ноги и спросил:
- Ну, как же насчет Тюремщицы?
- Ее дело дрянь, - ответил Корнев, принимаясь за ногти. - Она умрет.
- Нескромный вопрос, доктор, - мы все умрем, - когда она умрет?
- Может быть, осенью, может быть, весной.
- Может быть, летом, может быть, зимой, - понимаю... Продолжайте... что мы с ней делаем?
- В клинику помещаем...
- Ну, тогда согласен, что она умрет, и непременно этою же осенью. Пожалуйста, не принимайте за комплимент... Кстати, у меня есть друг... Он опасно ранен на дуэли... Понимаете, кинжалом в грудь... Вы не будете ли добры прописать ему какой-нибудь рецепт... Предупреждаю, это может упрочить за вами репутацию знаменитого врача.
- Лорд, я бедный студент первого курса только и никаких рецептов не даю... Я бы посоветовал вашему другу... кто он?
- Это секрет.
- У него есть рубль?
Шацкий рассмеялся.
- У него половина России.
- Тем лучше. Посоветуйте ему от этой половины России отделить рубль... Понимаете, рубль... и пусть пошлет за врачом...
- Нет ничего легче, как дать глупый совет... Примите это к сведению. Мой друг в таком положении, что ни один смертный его не может видеть. Понимаете?
- Ничего не понимаю.
- Тем хуже для вас. Ну, что в таких случаях дают?
- Это зависит от раны, - пустая царапина - довольно простых компрессов...
- Нет, этого мало... Не можете ли рецептик написать?
- Нет, этого нельзя.
- Вы теряете единственную возможность сделаться знаменитостью.
- Что делать, лорд. Я давно помирился с скромной ролью в жизни... мы люди маленькие. Это вам...
- Ну, конечно... А жаль, жаль... Вы окончательно не можете дать рецепт?
- Окончательно.
- Так гибнут люди из-за эгоизма других. Бедный Николай! Ты умрешь, а я останусь среди этих отвратительных эгоистов.
- Да расскажите толком, в чем дело? - спросил Корнев.
- Да просто ему пришла идея... - начал было Карташев.
- Мой друг, я про твою итальянку молчу.
- Ого, - произнес Корнев, - я вижу, у вас завязались настоящие дела. Это что еще за итальянка?
- О, это секрет!
И Шацкий сделал весело-таинственную физиономию.
- Понимаете... Темная ночь... Дождь как из ведра... Карета... Два замаскированных господина... Дама под вуалью... Хоп в карету... На рассвете два джентльмена... дуэль... на кинжалах... Хоп... ранен... кровь... "Доктора, доктора!.." доктора нет... "Помогите, помогите!.." Никого... Дождь как из ведра... Вздох, и все кончено.
- Ничего не понимаю.
- Еще бы... Сам Рокамболь и тот опешил, как черт... стоит и ничего не понимает... Убил, сам видел труп... и вдруг стоит перед ним живой... Вот, батюшка мой, какие дела бывают... А вы рецепт дать не хотите...
- Позвольте... Уж если вы хотите рецепт, вы должны меня посвятить. Доктор всегда должен быть в курсе тайн - все доктора друзья дома.
- Граф Артур, как вы думаете?
- Я думаю, он прав.
- Гм, а этот подлец? - указал Шацкий на Ларио.
- Зачем же подлец? - спросил Карташев. - Он ведь наш милый оригинал барон.
- А-а!.. Наш милый барон... Как я рад... Здравствуйте... - И Шацкий принялся трясти руку Ларио.
- Здравствуйте, здравствуйте, - отвечал грубо Ларио, - как поживаете, кого прижимаете, с пальцем девять, с огурцом двенадцать...
- Ну, извольте с ним разговаривать!.. То есть никакой порядочности. Ну, как же с тобой разговаривать?
- Нет, ты действительно груб, - вмешался Корнев, обращаясь к Ларио. Нельзя же, надо помнить, что ухо графа не привыкло.
- Ну, слава богу, хоть один порядочный человек нашелся. Вашу благородную руку, доктор.
- С удовольствием. Но я горю нетерпением, князь, узнать содержание этой таинственной драмы.
- Это надо обдумать... Граф Артур, ваше мнение?
- Я думаю, что мы, лорд, между друзьями.
- Что вы думаете насчет отобрания клятвы... на мече, например?
- Я думаю, достаточно простого слова...
- Слова благородного джентльмена? Вы думаете, Рокамболь ограничился бы только этим?
- Да.
- В таком случае я согласен. Расскажите им, граф...
- Дело в том, что мы уже два дня путаемся с этим... князем... Читаем "Рокамболя", шляемся к Бергу.
- Влюбляемся в актрис и умираем на подъезде. Продолжайте...
- Больше ничего нет.
- А итальянка?
- Певица, - ответил Карташев.
- Обоюдная и нежная любовь, - пояснил Шацкий.
- И уже обоюдная? - спросил Корнев.
- Да врет он.
- Как врет, а подъезд?
- Ерунда! Помог сесть ей на извозчика.
- О-го! - сказал Корнев.
- И после этого получил один из тех взглядов, за которыми следует лишь любовь или дуэль.
- Ну, а карета, таинственные джентльмены, дуэль?
- Фантазия князя.
- Зачем же рецепт?
- Князь находит, что его родители питают к нему недостаточно теплые чувства.
- Очень милая редакция... Граф, mes compliments...* Продолжайте.
______________
* поздравляю... (франц.)
И Шацкий от удовольствия положил ноги на стол.
