Там, где звенит Енисей - Бороздин Виктор Петрович (электронная книга txt) 📗
Ближние подбежали, чтобы помочь. Но драчуны, всё ещё держа друг друга за пояса, свалились на пол, перекрутились раз-другой, и тот, что посильнее, как кинет другого через себя! И... всё разом кончилось. Ребята, которые только что неистово горланили и готовы были сами броситься в драку, так и застыли с раскрытыми ртами. Потому что тех драчливых мальчишек уже не было. А вместо них стоял во весь рост и улыбался, стирая с лица пот, Костя. Вот это да-а! Однако, куда же девались те мальчишки? Это что же, из двух "слепился" один?
И все закричали:
- Ещё! Ещё-о!!
Всем хотелось разгадать, как этот "фокус" получается. Только ребята-нанайцы, хотя больше всех и кричали: "Давай, дава-ай!" - не удивлялись. У них дома на всех праздниках показывают эту весёлую "борьбу", когда в костюм двух мальчиков влезает один большой человек.
От этой "борьбы" жарко стало не только исполнявшему её Косте, но и всем ребятам.
И тут вбежали Звёздочки с подносами, уставленными разноцветными стаканчиками:
- Мороженое! Берите мороженое!
И все стали расхватывать эти стаканчики. Правда, "нулевишки" не знали, что с ним делать, они никогда ещё в своей жизни не пробовали мороженого. Но раз все берут, они тоже закричали:
- Нам, нам, мы тоже хотим мороженое!
Раиса Нельчевна подошла к ним и показала, как надо палочкой отламывать кусочки мороженого. Оно было твёрдое, на то оно и мороженое. И необыкновенно вкусное. И сладкое, и холодное сразу. У Нелё и Ули скоро весь рот захолодел, а язык стал плохо слушаться.
- Откуда оно взялось? - удивилась Нелё. - Во всём посёлке нигде мороженое не продают.
- Мы его сами сделали, - сказал, проходя мимо них Костя. И, увидев удивление на лицах девочек, добавил:
- Ведро чистого-пречистого снега, двадцать банок сгущёнки покрутили, повертели - вот вам и мороженое!
От тепла мороженое в стаканчике быстро таяло, и Нелё торопилась скорее его доесть.
- Нравится? - спросила Раиса Нельчевна.
Нелё кивнула. А Уля вдруг перестала есть.
- Если всё время смотреть на Полярную звезду... - тихонько сказала она.
"О чём это она?" - удивилась Нелё и взглянула на подружку.
- Про какую Полярную звезду ты говоришь? - спросила Раиса Нельчевна. - Расскажи нам.
Уля молчала. Она черпала палочкой мороженое, будто ничего и не говорила.
ДЕНЬ ГОРЕСТЕЙ И КАК РЫБОЛОВ САМ СТАЛ РЫБОЙ
Назавтра, как только проснулись, был уже первый день нового года. И второй день школьных каникул.
С раннего утра к школе стали подкатывать оленьи и собачьи упряжки. Начался разъезд ребят по домам на каникулы. С радостным криком бежали ребята навстречу нартам:
- Дедушка приехал!
Запахивая на ходу пальто, выскочил из школы мальчишка, крепко обхватил за шею деда. Потом так же крепко обнял вожака - большого, с густой серой шерстью пса.
В стороне остановились олени Ямкиных. Витя лишь на минутку задержался возле мамы, потом вдруг кинулся назад, взбежал на крыльцо, растолкал всех, кто там был, и потянул за рукав Раису Нельчевну:
- Там олешки ждут, пойдём!
И Раиса Нельчевна, не совсем ещё понимая, чего хочет Витя, послушалась, пошла за ним.
- Садись, - приказал Витя, когда они подошли к нартам, - прокачу!
Вон оно что! Раиса Нельчевна всё поняла: Витя хочет оказать ей большую честь, прокатить её - лихо, как настоящий каюр. Если она согласится, он будет с гордостью рассказывать дома всем, как промчал на нартах свою учительницу. Не согласись она, и, кто знает, может, и в школу он будет возвращаться не с такой охотой, обида останется. Она, конечно, села в нарты.
Витя выхватил у брата тяжёлый хорей - длинную палку с костяным шариком на конце, взмахнул им, крикнул пронзительным голосом: "Эге-е-ей!!" - и олешки послушались маленького каюра, дружно рванули с места. Раиса Нельчевна засмеялась. Ей было радостно смотреть на то, как ловко, по-взрослому управляет Витя упряжкой. И ещё ей подумалось, что, видно, за короткий срок завоевала она Витино доверие, даже - вон ведь как! - покровительство! Легко ли это было?.. И тут же она с огорчением подумала об Уле. Казалось, с девочкой ей было бы легче подружиться. А Уля дичится и всё таит про себя.
Подъезжали новые упряжки. Одни олешки прибегали заиндевелые, притомлённые - это издалека, этим нужен отдых; другие - разгорячённые, готовые тут же мчать назад, в тундру.
Пётр Николаевич всё время был здесь, возле школы, встречал и провожал всех. Ребята, прежде чем сесть в нарты, а им так не терпелось поскорее сесть, обязательно подбегали к нему:
- Я уезжаю, Пётр Николаевич, до свидания!
Пётр Николаевич пожимал ребячьи руки. Он рад был за них. Знал: побудут ребята дома, повидают близких, поживут с ними немножко и как сейчас они скучают по дому, так дома заскучают по школе. Верно. К сожалению, только не все. Поэтому одних он отпускал с лёгкой душой, другим напоминал, чтобы не задерживались после окончания каникул, а то отстанут от товарищей - что тогда? А вот третьим... таких, к счастью, было немного...
- Тэнеку, - говорил он мальчику лет десяти, - не делай так, чтобы мне пришлось искать тебя по всей тундре, как в прошлом году.
- Не-е, - уверенно говорил Тэнеку, - тогда я был маленький, глупый, а сейчас я не подведу, Пётр Николаевич, приеду к сроку, вот увидите.
Тэнеку говорил так искренне, что Петру Николаевичу становилось легче на душе. "Когда вырастут эти ребятишки, - с волнением думал он, - они уже будут не только пасти оленей, они будут добывать в тундре нефть, газ, ценные металлы, на своенравной вечной мерзлоте, которая не так легко слушается людей, будут строить заводы, гидроэлектростанции, новые города..."
Пётр Николаевич приехал в этот холодный северный край сразу же, как кончилась Великая Отечественная война, едва только подлечил полученные в боях с фашистами раны. Приехал на год - на два, так он думал. А остался насовсем.
Как сильно всё здесь изменилось за это время! Когда он приехал, столица края Дудинка и на город-то не была похожа - так, одноэтажные домики. И досочки вместо тротуаров. А Норильск... Это сейчас там стоят шести-девятиэтажные дома...
- Вертолёт! За нами летит! - обрадованно закричали ребята.
"И вертолётов тогда не было", - улыбнулся Пётр Николаевич, глядя на спускающуюся к ним шумную, трескучую "стрекозу".
Вертолёт повезёт старшеклассников-спортсменов на соревнования в соседнюю школу, она недалеко, километров двести вниз по Енисею.
Ребята бежали к нему с лыжами, клюшками, мячами, со всем своим снаряжением. Не смолкая переговаривались, хотя и старались казаться серьёзными.
- Не подкачайте, не подведите нашу школу! - кричали им провожающие.
После обеда вертолёт вернулся, чтобы отвезти других старших ребят в Норильск на экскурсию. Когда все пошли на посадку, "нулевишки" обступили Раису Нельчевну:
- Раиса Нельчевна, возьмите нас, мы тоже хотим на экскурсию!
Но Раиса Нельчевна, вздохнув, сказала:
- Нельзя, ребята. Устанете вы там. Вот подрастёте немного...
Им было так обидно! В городе старшим много всего покажут. Их поведут в шахту, где добывают уголь, на завод, где плавят медь. Они, "нулики", ничего этого ещё не видели, даже города никогда в своей жизни не видели и не знают, какой он. Счастливые старшие!
Кое-кто со слезами на глазах провожал улетающий вертолёт. Только Уля играла со своей Катей и, казалось, ничего не замечала. Так ли это?..
Нелё вдруг захотелось подбежать к Раисе Нельчевне и спросить, поскорее спросить, пока Раиса Нельчевна не улетела, - что будет, если Уля с Тиной уйдут через Енисей? И Нелё закричала:
- Раиса Нельчевна!
Но все ребята кричали:
- Раиса Нельчевна!
А Раиса Нельчевна всем махала рукой. И тут дверца вертолёта захлопнулась. И вертолёт улетел.
За ужином стало особенно заметно, как опустела школа. Большинство лавок в кафе "Льдинка" оказалось лишними. После ужина все, за кем не смогли приехать родители, потому что были далеко, ходили как неприкаянные, игры не клеились.
