Игра в послушание - Карлов Борис (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Петя с удовольствием вытянул ноги... и вдруг заметил, что в коробке он не один. Кто-то лежал рядом, сопел, позвякивал чем-то, дрыгал ногой и даже начал тпрунькать себе под нос мелодию "Футбольного марша".
В следующее мгновение по всей стенке коробка зажглись фонарики, и стало видно, что рядом, закинув ногу на ногу, полёживает, как ни в чём не бывало, тот самый карточный джокер.
- Ой, - сказал Петя. - Как же вы... здесь?
- А как же вы? - не прерывая тпруньканья, ответил джокер.
- Я? Так ведь вы сами...
- Вот-вот, мы сами.
Разговор явно не клеился.
- Тесновато у вас тут... - недовольно заворочался джокер. - Мы это дело сейчас исправим, стоит только взмахнуть волшебной палочкой...
С отвратительным скрипом он вытащил из-за пазухи большой и длинный, как докторская колбаса, надувной шарик. На шарике, словно на больничном тазу, было намалёвано масляной краской: "ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА".
Джокер неловко, в темноте задев Петю по лицу, махнул "палочкой", что-то прошептал, и внутренность коробка вдруг стала расширяться во все стороны, превращаясь в огромный, рассвеченный прожекторами стадион.
Петя стоял один посередине футбольного поля перед мячом, а до отказа заполненные болельщиками трибуны шумели как морской прибой во время шторма. Находившиеся слева от него трибуны были белого цвета, справа - чёрного.
- Шай-бу! Шай-бу! - скандировали болельщики, и Пете передалось их волнение. Ему во что бы то ни стало захотелось забить мяч в чёрные ворота, находившиеся совсем рядом и пустые. Он разбежался, ударил по мячу... но тот, описав в воздухе противоестественную дугу, влетел в сетку белых ворот, находившихся далеко у него за спиной.
Чёрные трибуны победно взорвались, белые ахнули и присели. На механическом табло появился счёт: единица на чёрном и ноль на белом фоне.
Джокер появился перед микрофоном и заорал:
- Почтеннейшая публика! На сто тридцать пятой минуте нашей игры Пётр Огоньков забил-таки первый гол в свои собственные ворота! Ура, товарищи!
Публика на чёрных трибунах радостно зашумела, и Петя вдруг понял, вглядевшись хорошенько, что весь этот народ состоит из одних недостатков. Только все они, не то чтобы двоились и троились, а, как бы это сказать, тысячерились, создавая иллюзию битком набитого стадиона.
Студни, колыхаясь мутными телами, размахивали флагами; "генсеки" сердечно поздравляли друг друга, обменивались орденами и целовались взасос; "чингисханы" задирались друг к другу и шипели; печки угощали всех пирожками; гусаки трещали в трещотки; "помпадурши" неаккуратно и жадно ели пирожки, пытаясь одновременно свистеть в два жирных пальца.
Достоинства на белой трибуне наоборот, совершенно потеряли интерес к происходящему: они вяло переговаривались между собой и понемногу тянулись к выходу.
Петя увидел, что джокер спешит к нему через поле. На этот раз шут вырядился в судейскую форму - бутсы, трусы до колен и полосатую футболку. Ножки его, коротенькие и кривые, сверкали голыми копенками. На шее у него болтался огромный ненастоящий свисток. Он вручил Пете шоколадную медаль величиною с блюдце, которая оказалась пустым фантиком из фольги, и долго тряс руку. Теперь он почему-то говорил с лёгким прибалтийским акцентом:
- Позд-равляю фас, юн-ноша с нефероятным, оглушит-тельным успехом. Этот перфый гол был неподражаем, поверьте: по крайней мере полофина эт-того многотысячного стадиона получило нефыразимое удовольствие. Эт-то, как называется, однажды проснуться знам-менитым.
Почти уже смирившись с неизбежностью всего с ним происходящего, Петя спросил:
- Почему же мяч влетел в другие ворота? Я играл вон за тех... - он кивнул в сторону белой трибуны.
Судья снова обратился в карточного паяца, акцент у него пропал, он громыхнул бубенцами, подбоченился и возмущённо заявил:
- А на что вы, собственно, рассчитывали, молодой человек? Вы уже как-нибудь определитесь, за кого вы здесь играете. Если при первых же трудностях вы бежите на поклон к ведьме (которая, кстати говоря, никакая не ведьма), то в какие ворота, в самую середину, должен по-вашему влететь мяч? Нет, нет, юноша, тут как ни крути, а очко это правильное и совершенно бесспорное. Впрочем, если вы действительно настроены играть в другие ворота, у вас будет ещё по меньшей мере девять шансов. Это не мало. Согласитесь, убедительная может быть победа.
Стало темно и Петя, пошевелив руками и ногами, понял, что он снова в коробке. Корзинкина к этому времени уже что-то надумала и заговорила:
- Я знаю, что надо делать. Мы пойдём к Славику Подберёзкину. Он мастер на все руки, отличник, подхалим, хитрюга и к тому же умеет выкручиваться из всяких положений. Наверняка он что-нибудь придумает. Взрослым тебя показывать сейчас нельзя.
Глава вторая. ИГРА СО СМЕРТЬЮ
1
Жизненные принципы Славика Подберёзкина
Версия об инопланетянах
Ваш любящий сынок...
В отличие от мечтательного Пети Огонькова, его сосед по парте Славик Подберёзкин имел в жизни твёрдые принципы. Вместо того, чтобы предаваться бесполезным мечтаниям, он планировал и рассчитывал. Его ближайшие и долгосрочные планы были построены не на каком-нибудь отвлечённо-сослагательном наклонении, но исключительно на здравом расчёте и практическом смысле для достижения конкретных целей. По крайней мере, он сам так это себе представлял.
Таким практичным во всех отношениях Славик стал не потому, что его так воспитывали родители, - но, может быть, именно потому, что он не хотел быть похожим на своих родителей. А именно, он не хотел быть похожим на своего папу.
Папа у Славика был детским писателем, поэтом. Он сочинял всевозможные смешилки, страшилки, училки и загадки для самих маленьких. Писал, набирал, распечатывал, а затем ходил по редакциям со своим видавшим виды портфельчиком, чтобы их издали. Он был толстый, носил очки и всегда улыбался. Все его любили, поэтому редакторы сразу ставили его произведения в номер, а лучшие художники брались рисовать к ним иллюстрации.
Славик тоже, конечно, любил своего отца. Но больше он всё-таки не любил его, а, как бы это выразиться, жалел. Жалел за то, что отец рассеянный и близорукий, что он мало зарабатывает и неспортивно выглядит, что при случае он не смог бы постоять за себя не то, что перед хулиганами, но и даже перед обыкновенной продавщицей в магазине. У них в семье получалось, что и папа и Славик - два ребёнка у одной мамы.
