Лачплесис - Пумпур Андрей (читать хорошую книгу TXT) 📗
Дух свободы теснит - на пользу известным сословьям.
Воля народов - воля богов. Народ полновластен
Сам для себя избирать правителей правдолюбивых.
Если же волю народа избранник народа нарушит,
Ради корысти своей, и сословие некое станет
Свой же народ угнетать, - народ тогда полновластен,
Как негодяя-слугу, правителя выгнать за двери.
Поприще здесь открывается новое свободолюбцам:
Дать народу закон, который, как щит, охранял бы
Каждому - право, свободу, жизнь его и достоянье
Мудрый, великий закон, - неизменный закон во вселенной.
И вот, когда все народы богам уподобятся в мире,
Ненависть, горе, вражда и нужда без следа расточатся.
Таины, миров раскрывая, себе покоряя природу,
Мглистый незнанья покров с седого былого срывая,
Люди, поняв своё прошлое, смогут без горьких блужданий
Правильный путь в настоящем найти и согласно устроить
Будущее золотое, прекрасное, полное счастья.
Каждый, трудясь для высокой всечеловеческой цели,
У своего народа и у всего человечества
Добрую славу заслужит и благодарность потомков,
Дух же его будет жить средь богов, в обители света".
Лаймдота чтенье закончила, свиток свернула, связала
И, убирая в ларец его, молвила: "Здесь ещё много
Повестей и наставлений хранится в ларцах заповедных,
Чтобы их все прочитать, нужны будут многие годы.
В будущие времена, быть может, народа сыны их
Вынесут к солнцу, пыль отряхнут с них и пред народом
Скрытые в них возгласят поученья, преданья и знанья".
Велей пора наступила52. Лаймдота хлопотала,
Для долгожданных гостей угощенье готовя. Сам Буртниекс
Спать не хотел в эту ночь, чтобы встретить достойно, с почётом,
Души людей дорогих, могилою с ним разлучённых.
Лачплес и Кокнес работали оба. В риге просторной
Сдвинули плотно шесты, вымели метлами чисто
Пол земляной и белым песком и нарубленной мелко
Елью посыпали, листьями дуба украсили стены.
Рига всегда была местом любимым всяких домашних
Духов. В яме у каменки гномы гнездились. За печкой
Жил домовой. А у злых и скупых соседей под крышей
Прятался огненный пукис. Зимой, как овсы обмолотят,
В ригах пустых привиденья являлись и черти гуляли.
Ночью же велей все духи и черти бросаются в бегство,
Место они отдают почитаемым душам усопших.
Лачплесис с другом, убрав и украсив внутри помещенье,
В ригу столы принесли и вокруг них расставили стулья,
Лаймдота тут же столы скатертями льняными накрыла,
И на столах разложила мёд, молоко и лепёшки,
Блюда поставила с мясом и с ячменём разваренным.
Буртниекс раздвинул на окнах щиты, прислонив лубяные
Скаты, чтоб вели могли легко, как на санках, скатиться.
Все домочадцы сошлись уже в риге. И Лаймдота вместе
С девушками под столами расставила с шерстью корзины,
Тонко расчёсанный лён положила. И девушки пели:
Аугшлеците, землеците!53
Закатись в корзиночку,
Отдохни в корзинке с шерстью,
В камышовом креслице!
Белей мать, лети, родная,
Прямо в ригу батюшки,
Чтоб следочков не осталось
На песке серебряном.
Просим мы тебя, отведай
Наше угощеньице,
Наших кушаний попробуй,
Для тебя состряпанных!
Береги меня, чтоб вечно
Я была красоткою,
Чтобы весь свой век со мною
Счастлив был мой суженый.
Вот и вечер пришёл. Зажгли светильни, лучины.
Все оставались до полночи в сборе. А в полночь поднялся
Буртниекс и молвил: "Дети, идите и спите спокойно!
Я здесь останусь один дожидаться милых умерших".
Все разошлись, чтоб молчание ночи святой не нарушить.
Поутру Буртниекс и Лачплесис вместе Лаймдоту ждали.
Кушанье велей она должна была утром из риги
В дом принести, чтобы все освящённую пищу вкусили.
Буртниекс, в глубоком раздумьи сидевший, витязю молвил:
"Сын мой! Минувшею ночью явились мне вещие знаки.
Нам и стране испытаний тяжёлых сулящие много.
Дочке они и тебе обещают нелёгкие судьбы.
Только бы Перконс и боги к добру это всё обернули!
Где же замешкалась Лаймдота наша? Взгляни-ка, быть может,
Всё ещё спит она?" Витязь пошёл и видит: закрыта
Лаймдоты дверь. На зов и на стук не услышав ответа,
Он воротился, сказал, что, видимо, Лаймдота вышла.
Всех домочадцев и слуг спросить они в замке велели,
Но никто в это утро девушку дома не видел.
Дверь её горницы Буртниекс и Лачплесис быстро взломали.
Постланное, как вчера, там несмятое ложе стояло.
Лаймдота, значит, и спать не ложилась. Страх обуял их.
Все обитатели замка встревожились. Мигом окрестность
Замка обрыскали. Тщетно. И Кокнес исчез в это утро.
Кокнес и Лаймдота оба пропали, куда - неизвестно.
Горем убитый Буртниекс вернулся домой после долгих
Поисков. "Сын мой! - сказал он Лачплесису, - угодно
Стало богам тяжело испытать нас. Но сокрушаться
Нынче не время. Я думаю, дочь оказалась во власти
Вражьего умысла. Быстро поэтому действовать надо!
Всех моих воинов ты созови и, не медля ни часу,
Вслед злодеям скачи. Может быть, ты их и догонишь".
Лачплесис молвил: "Нет, мой отец! Твои ратные люди
Сами пусть ищут, особо: меня они только задержат.
Я же отправлюсь один и свято тебе обещаю
Или вернуться обратно с Лаймдотой в Буртниекский замок,
Или же вы меня никогда не увидите больше!"
Быстро он вооружился, с Буртниексом старым простился
И покинул места, где так много счастья изведал.
В Турайдском замке, в, зале большом, за беседой сидели
Кангарс и Дитрих и замка хозяин Каупо-куниг.
Немец пронырливый Дитрих быстро сумел, незаметно,
Властно-горячего Каупо сетью своею опутать.
Много рассказывал кунигу Дитрих о землях немецких,
О городах, о науках, о славе князей иноземных
И о единственно праведной вере, которая в жизни
Святость даёт, а по смерти - бессмертье и вечную радость.
Дальше рассказывал Дитрих о римском великом владыке,
Как он с общиною рыцарей верных решил всем народам,
Мир населяющим, преподнести свою правую веру.
Дитриху Кангарс поддакивал, а, простодушный, их слушал
Каупо и сомневался он в силе богов своих древних:
Дитрих ему рассказал, что прибыл корабль из немецких
Стран, что заморские люди хотели бы обосноваться
Здесь - при слиянии Ридзини с Даугавой город построить.
И говорил, что большая была бы для Балтии польза,
Если бы город построить куниг позволил пришельцам.
Дальше читал ему Дитрих послание римского папы,
Тот, мол, приветствует Каупо, шлёт ему благословенье
И приглашает его погостить в прославленном Риме.
Дитрих ещё говорил, что Каупо сам тогда сможет
Видеть воочию дальних земель чудеса и навеки
Дружба святого отца в честь ему будет и в славу.
Каупо подумал: "Не худо б немецкие земли увидеть".
Так посланье святого отца его сердцу польстило,
Что обещал разрешить иноземцам он город построить.
Сам же на их корабле плыть решил он в заморские земли.
Дитрих ему обещал сопутствовать всюду и в Риме
К папе его отвести самолично. Они после ночи
Велей решили, не мешкая, сразу же в путь отправляться.
Минула велей ночь, и наутро у Ридзини устья
Много народу в большом оживленьи шумно толпилось.
Грузный немецкий корабль у причала качался на пенных
Даугавы волнах. Купцы отплывавшие спешно меняли
Разный немецкий товар на мёд, на меха дорогие.
А остававшиеся иноземцы уже нанимали
Ливов и латышей строить город у Ридзини устья.
Вскоре подъехал старейшина Каупо. Сопровождаем
Дитрихом, сел на корабль он под громкие крики приветствий.
