Кукша в Царьграде (Необычайные приключения Кукши из Домовичей - 2) - Вронский Юрий Петрович (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Возле выхода неотлучно сидит эфиоп. Когда посетители покидают баню, он пробуждается от дремы и смахивает ладонью в выдвинутый ящик монеты, оставляемые ими на столике.
Кукша пытается сообразить, где он мог выронить деньги. Может быть, когда нырял в одном из бассейнов? Он возвращается и на глазах удивленных новгородцев снова лезет в бассейн. Обыскав бассейны и обойдя все залы, Кукша так и не находит своей монетки. Он заглядывает даже во дворик с хламом, но и здесь монетки нет.
Ему приходит в голову проверить, нельзя ли отсюда убежать через стену, что пониже других, и он взбирается по лестнице, насколько ее хватает, а дальше карабкается по изъеденной временем кирпичной кладке. Наконец он наверху. За стеной он видит сад и двухэтажный дом, выходящий лицом на другую улицу. Дом состоит из двух зданий, соединенных крытым переходом.
Внизу, вдоль стены, на которой сидит Кукша, тянется какое-то строение, судя по запаху, конюшня. Одним концом конюшня упирается в дом, и окно второго этажа выходит на ее крышу. Кукша отмечает, что ничего не сюит, спрыгнув на крышу конюшни, забраться в дом, ибо хозяева не сочли нужным сделать решетки на окнах, выходящих во двор. Он уже привык на все смотреть глазами вора. Однако сейчас он озабочен только одним - как ему вырваться из западни, в которой он очутился.
Ворота дома отворены, и Кукша решает сбегать за своей рубахой и рискнуть спуститься в сад, чтобы выскользнуть в ворота. Но во дворе слышатся голоса, из-за деревьев появляются люди. Кукша торопливо сползает по стене, нащупывает ногой лестницу. Нет, не стоит и пробовать выбраться из бани этим путем, тут попадешься еще вернее. Лучше он попытается проскочить под носом у сонного эфиопа.
Кукша снова в помещении для служителей. Тут и там стоят и сидят несколько праздных банщиков - мойщиков и массажистов, завернутых в голубые простыни с красной полосой по краю. Кукша неспешным шагом идет к выходу, и, дойдя до столика, внезапно бросается вперед.
Но выскочить на улицу ему не удается. Эфиоп, столь неуклюжий с виду, необычайно проворно вскакивает и, перегнувшись через столик, успевает крепко схватить Кукшу за шиворот. Кукша изо всех сил дергается, быть может, он сумеет вырваться ценой рубахи. Однако рубаха слишком прочная, из грубой толстой ткани, она не желает рваться! От рывка эфиоп валится на столик, но рубахи из рук не выпускает. Кукша начинает крутиться, рассчитывая вывернуться из огромных черных лап служителя. Возможно, это ему и удалось бы, если бы не вошедший в это мгновение посетитель, который кинулся на помощь эфиопу.
Но и вдвоем они не в силах надолго удержать крутящегося и брыкающегося Кукшу. К ним на помощь подоспевают скучающие без дела банщики. Попытки вырваться становятся безнадежными.
- Побегу за стражником, - говорит посетитель и выбегает на улицу.
Кукша дергается, рычит, но ничего не может поделать. В это время выходят новгородцы. Оба они в одинаковых хитонах и плащах с круглой золотой пряжкой на груди, оба с мечами на боку. Происходящее привлекает их внимание. Они видят, что несколько человек держат парня, которого они только что угощали вином. Им любопытно, что случилось.
- Вот, господа царские гвардейцы, - отвечает один из служителей, полюбуйтесь! Хотел убежать, не заплатив положенного. Ничего, сейчас придет стража, там ему пропишут!
- Да, может, у него денег нет, - говорит один из гвардейцев.
- Нет денег, не ходи в баню! - отвечает служитель.
- Да, может, ему без бани жизнь не в жизнь, - продолжает гвардеец.
- Ничего, там ему объяснят, что такое жизнь! - зловеще произносит служитель.
- Из-за чего разговор-то? - спрашивает гвардеец эфиопа - Из-за пяти оболов небось?
Эфиоп подтверждает, что именно так. Гвардеец достает мошницу и отсчитывает в ладонь эфиопа деньги.
- Вот тебе пятьдесят оболов! Ты доволен?
Эфиоп подобострастно кивает, он очень доволен.
- Подумаешь, деньги - пять оболов! - говорит гвардеец. - Разговору больше!
Второй гвардеец откликается:
- И то сказать, разговору больше...
Кукшу отпускают. Он не мешкая и не говоря ни слова, лишь взглянув благодарно на гвардейцев, юркает за дверь и пускается наутек.
Глава девятая * ГОЛОДНЫЙ БУНТ
С самой весны нещадно палит солнце. За лето не выпало ни одного дождя. От зноя все кажется белесым - и раскаленная земля, и дома, и одежды прохожих. На полях Фракии, области, примыкающей к Царьграду, горит хлеб. Деревенские жители обходят крестным ходом свои нивы с молением о дожде. Крестьяне поднимают глаза к небу, но раскаленное небо не отзывается на их мольбы. Встречая друг друга, люди сокрушенно вздыхают: в прошлом году ничего не уродилось, а в этом будет еще хуже!
С каждым днем растут цены на хлеб. Торговцы, пользуясь случаем, стараются продать его подороже, а иные придерживают свой хлеб в ожидании еще более высоких цен.
Власти распорядились срочно закупить для столицы как можно больше зерна в Сицилии, и царьградцы каждый день с утра жадно всматриваются в синюю даль Пропонтиды, в ту сторону, откуда должен показаться караван судов с сицилийским хлебом. И вот приходит известие, что каравана не будет - его захватили сарацинские морские разбойники. Более трех десятков лет тому назад сарацины большой силой высадились на острове Крите и отторгли его от Византийской империи. С той поры благословенный остров превратился в злое разбойничье гнездо, ставшее грозой для торговых морских путей и побережий империи.
Тает последняя надежда. Откуда теперь ждать спасения? Многие из тех, что еще недавно, радуясь дороговизне, спешили распродать свой хлеб, вовсе перестают им торговать - боятся, как бы самим не остаться без хлеба. Цена на хлеб за несколько дней вырастает вдесятеро против прежней. Страшно подумать о тех, кто и в благополучное-то время еле сводил концы с концами!
Растут цены на продовольствие - растет тревога в сердцах горожан. Она не минует ни бедных, ни богатых. Обитателям красивых особняков пока что не грозит голодная смерть, но они могут видеть из окон ослабевших от голода людей, которые валяются на мостовых, на городских лестницах, у подножий прекрасных изваяний и под мраморными колоннами портиков, напоминая издали кучки грязных лохмотьев. Многие из этих несчастных уже никогда не поднимутся.
