Чемодан чепухи - Петрушевская Людмила Стефановна (книги хорошего качества txt) 📗
А тем временем мама Хрюня поглядела в окно, послушала, и что-то ей не понравилась абсолютная тишина около домика. Папа Хряпа мирно храпел у телевизора (под свою любимую программу «Сегодня в мире животных»), но мама Хрюня его разбудила и послала к Уткам, а сама побежала за Овцами. Детей нигде не оказалось, и через две минуты Хрюня и папа Хряпа, тяжело дыша, стояли у калитки своего дома в окружении соседей. Младший ягненок посмотрел на дорогу и увидел клочки газетной бумаги.
– Вот тут проходил Хвостик! – заявил он. – Мы играли в луже, мы обсыпали Хвостика бумажками, как будто идет снег. Вон и впереди бумажки, и еще…
– А когда это было? – строго спросил отец Баран, который был обрит наголо.
– Давно! – заявили ягнята.
В это время подошли Конь без хвоста, но в новой шляпе и Лошадь в длинной юбке, видимо, тоже без хвоста, но зато опять-таки в новенькой шляпке.
– Что случилось? – спросила Лошадь в шляпке.
– Пропали дети, – сказала Хрюня, а папа Хряпа засопел.
Лошадь заметила:
– Я всегда так воспитываю своих жеребят, что они без спросу даже на шаг от меня не отходят, все время у хвоста. – Тут она спохватилась и поправила юбку на том месте, где у нее был раньше хвост.
Отец Баран заметил, дрожа от вечернего холода всем своим бритым телом:
– Что-то ваша Свинка около Волка крутилась сегодня, уж не продала ли она ему чего?
Его жена, бритая Овца в новых зеленых сапожках, поддакнула:
– Да, она в ее возрасте слишком большая модница, все интересовалась насчет зеленых сапожек! Волк ей так прямо и сказал: не обещаю!
– Волк? – угрожающе спросил папа Хряпа, и щетина на его загривке стала дыбом.
И вся компания побежала по следам, ища на дороге грязные бумажки.
Тем временем у волчьей норы Запятайка крепко держала вырывающегося Хвостика, он визжал, что хочет жвачки и мороженого, а Свинка, бледная от стыда, тихо уговаривала разъяренного Волка подождать и не уходить – Волк уже спрятал бритву и утверждал, что его ждут в другом месте другие поросята. «Не одни вы свиньи на свете, – рычал он, – а сапожки всем нужны».
В доказательство он даже сбегал в нору и вытащил большую розовую коробку, но не открыл ее, а положил в кусты. На этом месте у Свинки градом потекли слезы, и она крепко стукнула упрямую Запятаику по спине.
Запятайка охнула и выпустила Хвостика, который со всех ног кинулся в волчье логово, а Волк быстро нырнул за ним, на ходу шаря в кармане штанов, видимо, насчет бритвы.
Тут Свинка схватила Запятаику за шею и не пускала ее бежать вслед за Хвостиком, а, наоборот, тащила ее в кусты, где лежала розовая коробка.
– Пусти! – вопила Запятайка.
– Идем, чего покажу! – кричала Свинка.
А из логова в добавление ко всему понесся долгий и отчаянный визг Хвостика.
– Прошу тебя, пусти! – плакала Запятайка.
– Дура! – кричала Свинка. – Ничего ему там не сделается, его постригут, и все, нужна щетинка, и все! Идем посмотрим сапожки!
Но тут послышался топот, и на поляну выскочили Конь и Лошадь, а на спинах их виднелось все деревенское население: папа Хряпа впереди, за ним три ягненка, а на лошади мама Хрюня, отец Баран и Овца в зеленых сапожках. Остальные ягнята ехали на жеребятах, а что касается уток, они прибыли позднее своим ходом, во главе с селезнем, по воздуху.
При этом из волчьего логова доносился такой дикий визг, что все растерялись, но мама Хрюня быстро соскочила наземь и кинулась в нору, и, конечно, не пролезла, зато она увидела в норе своего сына и скомандовала ему:
– Хвостик! Немедленно домой, уже поздно!
Еще она сказала туда же, в нору:
– И вам не стыдно?
Визг перешел в плач и поцелуи, которые раздавались там, в норе, а наружу выходили в полузадушенном звучании, потому что мама Хрюня заткнула собой нору.
Все население принялось тащить Хрюню за ноги, и Лошадь сердито говорила, что раньше у нее был хвост и это было страшно удобно, во-первых, вместо веера от мух, во-вторых, протянул кому надо куда надо – и тащи. А тут, в лесу, приходится от комаров отбиваться копытами.
Затем Хрюню вытащили, а она, в свою очередь, выгребла из норы сначала Волка, который моргал на свету, и чудесно улыбался, и говорил, не понимая, что произошло:
– Какие у нас гости, как волшебно, будем пить чай…
Запятайка тут же вынесла из логова Хвостика со связанными ножками и еще более грязного, чем раньше, и папа Хряпа схватил их обоих на руки.
Тут Свинка выступила вперед в своем сильно порванном платье и стала защищать Волка, объясняя насчет молодой щетины, но отец Баран не стал ее слушать. Дрожа от вечернего холода, он велел Волку раз и навсегда убираться, срок – двадцать четыре секунды.
Лошадь добавила:
– А то растопчу, копыта я еще не продала!
Волк убрался мгновенно, только погрузил на тележку мешки с шерстью, конским волосом и утиным пером, за каковым процессом с грустью наблюдали все участники встречи.
Затем все весело помчались домой, и, что интересно, от быстрого бега развалились и сапожки, и шляпы, и народ вернулся домой без обновок, но в целом довольный тем, что дети спасены, а Волк ушел.
А Свинка с тех пор стала еще умней и иногда даже моет посуду собственноручно.
От тебя одни слезы
Маленький Лук давно собирался сказать Капусте, что они родня: оба сто одежек, оба без застежек.
А Капуста как раз шла купаться.
– Эй, Капуста! – крикнул с огорода Лук. – Я тебе родня!
– Кто-кто? Не слышу, – сказала Капуста, – Кто он мне?
Она очень спешила, ведь Капусты не могут жить без воды.
– Мы с тобой оба сто одежек и оба без застежек, – повторил Лук.
– Сколько-сколько? – спросила Капуста, уходя. Она очень спешила.
– Да сто, сто, – повторял Лук.
– Сто чего? – спросила наконец Капуста, но ответа ждать не стала. – Извини, иду купаться, не могу жить без воды.
– Я тоже, – сказал Лук, – я тоже не могу жить без воды, я ведь тебе родня.
И он выскочил из грядки и побежал за Капустой вслед.
Лук был готов во всем соглашаться с Капустой, неизвестно почему. Допустим, если бы Капуста была горшком и не могла жить без огня. Лук бы тоже сунулся в огонь. Так, кстати, многие Луки и поступают. Ради родни пойдешь на все… Но Капуста, по счастью, любила воду.
Капуста пришла на пляж и устроилась в тени под грибком.
– Капуста любит тень, – сказала она.
– Я тоже люблю тень, – сказал маленький Лук и сел рядом с Капустой.
Капуста стала раздеваться. Лук тоже – он ведь собирался искупаться!
Но как только он снял верхнюю одежду, Капуста начала морщиться, щуриться и тереть глаза.
– От тебя одни слезы, – сказала Капуста Луку. – И не ходи за мной больше.
Она ушла под другой грибок, разделась там до кочерыжки и отправилась купаться.
А Лук остался один, что и требовалось ожидать.
Но когда все кончается плохо, это вовсе не значит, что все вообще кончается и замирает. Может быть, дальше будет еще хуже.
А дальше появился Заяц.
Заяц шел мимо, увидел капустные листья и воскликнул:
– Чур мое! – и стал делать свое черное заячье дело.
Он скинул рубашку, набил ее капустными листьями и быстро пошел домой.
– Капуста! – закричал Лук с берега. – Твои одежки!
– Что мои одежки? – спросила Капуста. – И не подходи к воде близко, от тебя одни слезы!
– Твои сто одежек заяц уносит! – крикнул Лук, а Заяц так и сделал.
– Сколько-сколько? – переспросила Капуста.
– Все, все твои одежки Заяц унес.
Тут Капуста вышла на крутой берег и заплакала уже не от лука.
– Кто я теперь без одежек, – плакала Капуста. – Кто я теперь? Я кочерыжка! Я никто!
– Погоди, – сказал Лук. – Сейчас что-нибудь придумаем!
Но прежде чем что-нибудь придумывать, Лук побежал догонять Зайца – иногда самое главное догнать, а думать можно и по дороге.
– А что ты, Заяц, несешь? – спросил Лук первым делом.
