Приглашение в гости - Граубин Георгий Рудольфович (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
А ведь он с собой наедине
Размышлял частенько обо мне.
Сколько их, друзей, в моей стране
Что всё время помнят обо мне!
Да и я ведь думаю о них,
Сочиняя песню или стих.
Пролетает самолёт
Высоко-высоко.
Как, наверное, ему
В небе одиноко!
Скалы голые внизу,
Да леса, да горы.
Оглушительно ревут
От тоски моторы.
Видно, знают, что случись
Что-нибудь в дороге,
Им ни с неба, ни с земли
Не придёт подмоги…
Самолёт, не упади,
Самолёт, мужайся,
Поднимайся не спеша,
Медленно снижайся!
Ты следи за ним, Земля,
Днями и ночами,
Путь указывай ему
Радиолучами.
Одинокому, ему
В небесах несладко.
Пусть же будет у него
Мягкою посадка!
В приоткрытое окно
Ребятне смотреть смешно:
Дяди в кубики играют,
Как ребята в детсаду.
Пирамидки собирают,
Дуют в детскую дуду.
Тёти песни напевают,
Куклам платьица кроят.
Чистят, гладят, наряжают
Ватных кукол и котят!
Но не смейтесь: эти тёти
На ответственной работе.
Не забавы детской ради
В этот дом приходят дяди.
Люди делают игрушки,
Им забавы не с руки:
Выпускают погремушки,
Лейки, кубики, совки.
Даже в трудный, грозный час
Люди думали о вас.
Укрываясь от бомбёжек
И немецких батарей,
Кукол делали, матрёшек
И игрушечных коней.
Шли на фронт машины, пушки,
Мир спасая от беды.
А весёлые игрушки
Отправлялись в детсады.
Так что это не игрушки -
Делать детские игрушки.
Сгорела свеча.
На работе сгорела.
Дотла,
Без остатка -
Обычное дело.
Сгорела, как тысячи свечек.
Однако…
Их было пятнадцать,
Противников мрака.
Пятнадцать ровесниц
Из сала и воска
В прохладной тени
Мелочного киоска.
Под шорох мышиный
Вздыхали подружки:
— Попасть бы на службу
В квартиру к старушке!
В квартиру со светом,
Но с тёмным чуланом,
Чтоб хоть для блезиру
Работа была нам!
И только одна заявила, горда:
— Я лучше сквозь пол
Провалюсь от стыда!
Упала с прилавка
И в тёмном углу
Осталась лежать
На холодном полу.
Подружки устроились
В пыльных чуланах
На рваных рогожах
И ватниках драных.
И очень гордились соседством:
Ведь в зале
Стоваттные лампы,
Как солнце, пылали!.
А время летело.
И как-то к киоску
Пришёл незнакомец,
Куря папироску.
Расстроенный,
В пальцах он мял её
Нервно:
— Свечей и у вас
Не осталось, наверно?
Вот жалость!
В тайгу
На рассвете
Лечу,
Хотя бы одну
Отыскали свечу!
Свеча встрепенулась.
По доскам стуча,
К ногам продавца
Подкатилась свеча.
И вот опустилась
На дно рюкзака,
Чтоб завтра, с рассветом,
Лететь в облака.
Подружки в глаза
Не видали воды.
Скучали на полках,
От пыли седы.
А там, за хребтами,
В чащобе лесной,
Пять суток шёл дождь
Проливной,
Навесной.
И свечке
Там некогда было скучать -
Должна была свечка
Людей выручать:
В кисель превратились
За несколько дней
Тугие пакеты
Сухих батарей.
Геологи -
Так их,
Таёжников,
Звали -
На новенькой карте
Значки рисовали:
Тут горы,
Тут скалы,
Здесь падь,
Здесь родник.
Тут будет посёлок,
Тут — новый рудник!
Свеча
Под унылую песню
Дождя
Пылала в палатке,
Себя не щадя.
И люди просили:
— Подольше свети -
Нам надо на карту
Завод нанести!
Но вот нарисован
Последний значок.
И сник,
Трепыхнув,
Золотой язычок.
Погас, чтоб потом,
Через несколько лет,
Пришёл в эту глушь
Электрический свет…
Сгорела свеча.
А могла не сгореть.
Могла,
Как подруги,
Тихонечко тлеть,
Пылиться в чулане,
С мышами дружить…
Но только не стоит
Для этого жить!
Вы посмотрите, как она
Легка, воздушна.
Как по мелодии плывёт,
Смычку послушна.
Как осторожны и легки
Её движенья.
Она идёт, летит, плывёт
Без напряженья!
Когда закончится балет,
Заметит кто-то,
Что это отдых у неё,
А не работа.
А вот была б она швея
Или ткачиха,
Тогда б узнала, что к чему,
Хлебнула лиха.
Откуда зритель может знать,
Что балерина
Лишь перед ним быстра, легка
И так картинна.
Что напряжённей и трудней
Её работа,
Чем у шахтёра, чабана
И у пилота.
Все репетиции её
И упражненья -
До исступленья, но ещё
Не выступленье.
А вот на сцене у неё -
Самосожженье.
Уходят все, она сидит
В изнеможенье!
Она сидит, себя клянёт,
Вздыхая тихо,
Что не доярка, не швея
И не ткачиха.
Сидела в зале бы она,
Рукоплескала
И балерину отдыхать
Не отпускала…
Птицы-вороны живут
По триста лет,
Словно выдан им
В бессмертие
Билет.
И галдят они, бывает,
И кричат.
Но о самом главном
Каменно молчат.
Вот уселся старый ворон
На амбар.
Ничего сказать не может,
Кроме "Кар-р!"
А ведь столько видел
Ворон на веку,
Что не снилось
Никакому старику.
Может быть,
Над Лобным местом
Он кружил,
Когда Разин свою голову
Сложил.
Очень может быть,
Что видел
С каланчи,
Как казнили Пугачёва
Палачи.
Шведский говор под Полтавой
Слышал он.
Видел, как в Россию шёл
Наполеон.
И падение Москвы,
И тот пожар
Видел сверху
И кричал ворчливо:
"Кар-р!"
Ворон-ворон,
Ты — история сама.
Почему тебе не дадено
Ума?
Ну-ка вспомни,
Ну-ка, ворон, расскажи,
Как мой прадед
Умирал возле межи.