Черничная Чайка - Веркин Эдуард (онлайн книга без TXT) 📗
И какое-то предчувствие нехорошее…
Может, тут у них спутник? Висит над этим островом, посылает вниз гипноизлучение?
Нет, все равно страшно. Сегодня же схожу в тир, еще оружия наберу, страшно…
Я вспомнил, как кормил дрянной кашей потягинскую банду, и подумал. О том, что жизнь подобна бумерангу. Надо побеседовать с Авророй. Серьезно побеседовать, она какой-никакой, а все-таки человек, гомо, практически, сапиенс.
Плюнул в бассейн и отправился вверх по лестнице.
Обнаружить авроринское бунгало труда никакого не составило – вокруг чистота и вроде как цветочки даже заколосились. Девчонки любят красоту, тут уж ничего не поделаешь, им бы лишь портить все.
Стучать не стал, не в Версале, чай, заглянул так.
Аврора висела на балке под потолком, подтягивалась. Тренируется, значит. Футболка задралась, на животе татуировка, какой-то древний знак или руна, то ли «ярость», то ли «смерть врагам».
– Приветствую еще раз, – кивнул я, – все совершенствуешься?
Улегся на пустую койку. Аврора не ответила, продолжала упражняться.
– Молодец, – я зевнул. – Будешь, как…
Аврора хмыкнула и подтягиваться прекратила, спрыгнула.
– Я вот что хотел тебя спросить, Аврора…
– Спрашивай, не тяни время.
– Ну, вот что хотел… Как ты думаешь, почему тут никого нет?
Аврора пожала плечами.
– Странно все это… – я повертел в воздухе пальцем. – Должны вроде перевоспитывать. Может, мир погиб, а?
– Скорее всего, просто… Эпидемия. Какой-нибудь насморк с периферии занесли, вот и это… Карантин объявили.
– Не, мир погиб, – возразил я. – Ты ничего про какие-нибудь эксперименты новые не слышала?
Аврора помотала лысой головой.
– Может, опять машину времени запускали? – предположил я.
– Машину дураков запускали, – поправила Аврора. – Но уже давно, лет тринадцать назад. Или четырнадцать. Тебе сейчас, кстати, сколько?
– Нет, я серьезно. Или простой одинокий гений изобрел опять какую-нибудь колбасятину, и мир рухнул…
– Ничего не рухнуло, – Аврора подула на ладони, чем напомнила мне Октябрину. – Просто… временные трудности, вот и все. Прилетят через пару дней.
Но я ее не услышал.
– Да, – сказал я, – прилетят. Вся королевская конница, вся королевская рать… Никто не прилетит, мир погиб. Остались только мы с тобой. Ты, да я – вот и все человечество. Знаешь, на нас теперь лежит большая ответственность.
– Какая еще ответственность? – нахмурилась Аврора.
– Ну как какая, ты разве не понимаешь? Планетарная. Именно мы с тобой должны возродить род людской…
– Пошел вон! – рявкнула Аврора, как недавно убитый мною тираннозавр. – Пусть лучше человечество вымрет!
Она схватила ножку от кровати и кинулась за мной вдогонку.
Немного побегали, километра два, потом Аврора устала, выкинула дубину и крикнула:
– Стой, Уткин!
– Человечество выживет?! – усмехнулся я.
Но на всякий случай остановился в пятнадцати метрах от Авроры – а вдруг кинется?
– Да брось ты… – Аврора тяжело дышала. – Чушь разную порешь… Но нам ведь тут как-то надо выживать…
– Согласен.
– Тогда перемирие?
– Ну, давай. Я предлагаю для начала опросить твоего бота…
– С чего ты взял, что это мой?
Я указал пальцем. К нам ковылял бот Заскок. На плече баян. Я поморщился. Баян походил на квадратный горб, только не сзади, а спереди. Впрочем, я думаю, Заскок мог играть и с баяном на спине, руки у него на шарнирах.
Но сейчас Заскок не играл.
– Этот баянист за тобой приглядывает, – сказал я. – Ну, чтобы ты чего не натворила…
Аврора принялась мрачнеть.
– Все-все, – сказал я примиряюще, – больше не буду. Я просто к тому, что ты в ботах лучше меня разбираешься, ты же все время за их независимость боролась…
– И что?
– И то. Спроси у этого гармониста, что тут происходит. Он тебе наверняка расскажет.
Аврора подозвала пальцем Заскока. Тот нехотя приблизился.
– Послушай, мы хотим тебя спросить: что тут происходит?
Заскок поморщился. Боты не могут морщиться, у них для этого нет лиц. Но этот поморщился. По железу будто коррозия пробежала. Наверное, это был какой-то специализированный бот – педагогический. Железный Коменский. Не исключено, что он перевоспитал уже целый сонм правонарушителей. Одним своим кислым видом.
– Что тут происходит? – повторила Аврора.
– А что вас, собственно, не устраивает? – с вызовом произнес Заскок.
– Где люди? – спросил уже я.
– Это конфиденциальная информация.
– А что это за остров? – это уже Аврора. – Координаты?
– Это конфиденциальная информация.
– Сколько ты тут находишься? – это уже я.
– Сорок пять лет.
Понятно. Этот бот сорок пять лет занимался перевоспитыванием всякого хулиганья… Даже если не занимался, а попросту присутствовал при этом, даже если просто играл на баяне – срок немалый. Вообще всех ботов через пятнадцать лет отключают и утилизируют – это закон. Потому что через пятнадцать лет количество ошибок становится критическим, возникает «синдром всезнайки», и бот становится слишком похож на человека. А это уже опасно. А это не просто древний бот, он просто супердревний, этакий Мафусаил педагогической кибернетики. А любой педагог – как и бот, изнашивается чрезвычайно быстро. Поэтому все учителя после пяти лет занятий должны два года отдыхать на Бирюзе и еще один год переучиваться. А тут все в одну кучу…
Я вспомнил, как мы летели с ним через море, и поежился даже – робот-псих-баянист запросто мог завалить вертолет в воду. Сорок пять лет! Ветеран. Ясно, почему овсянку плохо варит, все мозги уже разболтались…
– На острове есть кто-нибудь, кроме нас? – пыталась пробраться через ботовы старческие хитрости Аврора.
– Не имею информации. Раньше да, но это давно.
– Разве не ты заведуешь лагерем?
– Лагерь занимает лишь южную половину острова, – ответил Заскок.
– А на северной что? – тут же прищурилась Аврора.
– Там комплекс Института Моря, – ответил бот. – Во всяком случае, раньше был…
– Что за Институт Моря? Я ничего про такой институт не знаю.
Заскок не ответил, в своей манере отвернулся.
– Наверное, море изучают, – предположил я. – Креветок разных, каракатиц…
– Ты на редкость прозорлив! – Аврора поглядела на меня иронически. – Ах, ну да, ты же у нас чемпион по мозговому штурму, обладатель Лунной Карты!..
Я предпочел не вступать в пререкания, решил попробовать сам расспросить бота.
– Когда все-таки прибудут перевоспитатели? Что-то их не видно…
– Это конфиденциальная информация, – привычно буркнул бот, не оборачиваясь.
– Я так хочу перевоспитаться, что каждый день промедления мне просто невыносим, – сказал я. – Не могу просто ожидать, когда прибудут светила… Как к этому институту пройти?
Бот указал железным пальцем в направлении скалы.
Я уже говорил, как у любого уважающего себя острова, у острова Перевоспитания имелась гора. Скорее скала, в самом центре. Скала голая, безо всякой растительности, черный камень, и все. Похожа на свалившийся метеорит. По эту сторону метеорита лагерь, по другую – неизвестно что. Институт Моря. Ну-ну, посмотрим.
– Понятно, – я зевнул. – Все с тобой понятно, Заскок, ты нам ничего не скажешь, ты, наверное, партизан. Может, прогноз погоды хотя бы?
– Погоду можно, – кивнул бот.
В его голове что-то зажужжало, и он сообщил:
– Сегодня будет жарко.
После чего развернулся и похромал в сторону столовой, наверное, портить обед.
– Да, – я зевнул еще громче, – будет жарко…
– Будет, – Аврора тоже зевнула.
– Пойду-ка я, пожалуй, вздремну. В тропиках надо много спать, чтобы не сломаться…
И я лениво направился к своему бунгало. Шагал, постепенно замедляясь, наливаясь усталостью, к жилищу приблизился совсем уже развинченный, как только добрался, сразу упал в койку. С грохотом, чтобы все лязгнуло, чтобы слышно было на всю округу. Надо было подумать.
Институт Моря вполне мог оказаться мне полезен. Все эти маринисты-океанологи обожают нырять ко всяким там рифам и отмелям, значит, есть шанс встретить подводную лодку. В промежутках между погружениями они обожают сворачивать шею на скутерах, буерах, глиссерах и другой реактивной технике – конечно, на глиссере далеко не уедешь, но его всегда можно немного переделать. А если повезет, то можно и яхту встретить. И тогда я удеру отсюда с комфортом. Буду сидеть в шезлонге на палубе, вертеть ногой штурвал…