«Пчела-убийца». Гонки на мотоциклах - Веркин Эдуард (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗

Генка ждал его у подъезда.

– Ничего не придумал, – сказал Генка. – Всю бронзу за последние годы разворовали. Не знаю, что делать.

– Я знаю, – весомо ответил Витька.

– Ты знаешь, где взять двадцать килограммов бронзы? – удивился Генка.

– Знаю. Нам надо украсть памятник.

Генка постучал себя по голове.

– Я же говорил, нельзя на кладбище, – начал он. – Это…

– Так это не на кладбище! – воскликнул Витька. – Все в порядке. Пойдем, я расскажу по пути.

Они двинулись к сараю.

– Слушай, – начал Витька. – Мы тогда еще за городом жили, в Дорофееве, это лет семь назад было. Мой прадед был еще жив, я его даже помню. А мой прадед был жуткий сталинщик…

– Это как?

– Сталина очень любил.

– Так это не сталинщик, а сталинист, – поправил Генка. – Мой тоже сталинистом был.

– Ты слушай, не перебивай! Так вот, у него была целая куча бюстов Сталина. Он, когда помирать собрался, взял да и закопал все эти бюсты. Чтобы дед мой их не выкинул. Так вот, когда он их закапывал, я видел куда.

– И ты до сих пор молчал? – возмутился Генка.

– Я не помнил. А сейчас вот вспомнил…

– Ну так поехали! Поехали в твою деревню, у меня как раз двадцатка есть. На билеты туда и обратно хватит. И Сталина привезем.

– Двадцать килограммов ведь, – напомнил Витька.

– Ничего, вдвоем дотащим.

Когда через час они вышли из автобуса, Витька обнаружил, что деревни Дорофеево больше нет. Все дома сгнили, и крыши у них провалились до земли. А вокруг развалин разрослись одичавшие яблони.

– Красивый вид, – сказал Генка. – Чувствуется поступь прогресса. Ну и где?

– Крайний дом, – указал пальцем Витька. – Вон тот.

– Автобус через два часа. Успеем?

Витька не ответил. Он взвалил на плечо лопату и весело пошагал по заросшей тропинке. Генка поспешал за ним. Возле крайнего дома Витька остановился.

– Воспоминания детства? – цинично заметил Генка. – Возвращение на родину?

Витька толкнул калитку, которая немедленно развалилась от ветхости, и они вошли. Витька обошел вокруг дома. Иногда он постукивал лопатой по стенам, и бревна рассыпались в труху. За домом начинался сад.

– Вон у той яблони, что с развилкой, – указал лопатой Витька. – Там он все зарыл.

– Чувствую себя кладоискателем, – Генка отобрал у Витьки лопату и подошел к яблоне. – Надеюсь, дед твой туда мину не пристроил. По старой памяти.

– Не. Копай давай.

– «Стреляй пулей в левый глаз мертвой головы, копай двадцать зюйд-зюйд-вест от выстрела…»

– «Золотой жук» [15], – угадал Витька. – Классный рассказ. Только тут клад не найдем.

Генка воткнул в землю лопату и принялся рыть. Он копал и копал, а ничего не было. Только яблоневые корни и розовые земляные черви.

– Он что, на два метра Сталина закопал?

– Нет. Метра на полтора. Сейчас уже…

Лопата звякнула. Генка отбросил инструмент и спрыгнул в яму.

– Странно, – сказал он. – Тут гладкие волосы. А Сталин вроде кучерявый был.

– Тебе не все равно? – спросил Витька. – Вытаскивай.

Генка обкопал бюст по кругу, привязал веревку, перекинул ее вокруг яблоневого ствола. Друзья схватились за конец, напряглись и как следует дернули. Из ямы показалась перепачканная бронзовая голова.

– Знаешь, – задумчиво сказал Генка, – по-моему, это не Сталин. Вообще, мне кажется, что это… Гитлер, что ли…

– Черт! – ругнулся Витька. – Черт!

Генка сломил с яблони ветку и стал ею стряхивать с головы землю.

– Точно, Гитлер! – Витька пнул бюст, а потом еще и плюнул на него. – Вот, блин, повезло! Теперь его назад закапывать надо. Куда с такой пакостью идти?

Генка принялся, как обычно, думать, складывая и раскладывая нож.

– Слушай, а чего мы будем его назад закапывать или на бронзу продавать? Он сам по себе дорого стоит. Я одного парня знаю, а тот – ребят из военно-исторического клуба. Они бюст только так купят! Хватит и на починку движка, и цепь нормальную купим. Знаешь, сколько японская цепь стоит?

– Ага, – ответил Витька, – знаю. Только как мы его потащим? Тут знаешь какие бои были? Народ может не одобрить…

– Кстати, откуда у твоего деда бюст Гитлера?

– Дед куркуль был, – сказал Витька. – Тащил все, что плохо лежит. Может, немцы отступали, Гитлер и свалился с машины. А он прибрал. Им капусту хорошо жулькать…

– Ладно рассказывать-то… Давай потащим. В автобусе скажем, что это Бисмарк [16]. Перевязывай веревкой. Вот тут, за ушами.

Они перевязали бюст, затем прикрутили его к двум длинным жердинам, жердины взвалили на плечи и отправились к остановке. Подъехал автобус. Генка подавал бюст снизу, Витька принимал в салоне. Кое-как погрузились. Правда, Генке пришлось заплатить за троих: за себя, за Витьку и за бюст. В автобусе было почти пусто: пара человек на передних сиденьях да армия слепней под потолком. Генка расслабленно выдохнул, но все равно, чтобы не вызывать лишних вопросов, повернул бюст носом к окну.

– Ну вот, – сказал он. – Теперь нормально, теперь никаких проблем.

Проблемы начались на следующей остановке, когда в автобус неожиданно ввалилась толпа серьезного вида старушек, обряженных в длинные черные платья. Старушки сумрачно оглядели салон и принялись рассаживаться по местам.

– О, блин, – испуганно прошептал Генка. – Ну, мы попали. Богомолки. Теперь держись! Смотри в окно. Если что, прикидывайся глухонемым. Или дурачком.

– Сам дурак, – ответил Витька и стал смотреть в окно.

– Чего отворачиваешься? – спросила Витьку здоровенная круглая бабка. – Такой кобыляк, а место уступить не можешь!

– Вы, бабушка, зря на него кричите, – сказал Генка. – Он у нас того, дефективный.

Генка ткнул Витьку в бок, чтобы тот не возражал.

– Да, дефективный, – повторил Генка. – В детстве под сенокосилку попал, с тех пор на людей кидается.

– Кидается? – насторожилась бабка. – Ты его это, давай, подальше держи. А то я ему кинусь – костей не сосчитает!

– Хорошо, бабушка, буду держать.

– Какая я тебе бабушка! – стала злиться старуха. – Я тебе в матери гожусь! А он что, твой брат?

– Брат, – ответил Генка. – Он совсем плохой, под себя ходит…

На шею Витьке спикировал здоровенный полосатый слепень и принялся выискивать место повкуснее.

– Терпи! – прошипел Генка. – Ты ничего не понимаешь! Ты его не видишь!

Слепень нагло залез Витьке под рубашку. Витька поежился и попытался придавить вредоносное насекомое к спинке сиденья. Но слепень оказался проворным и бывалым – успел выскочить из-под воротника, взлетел и опустился Витьке на локоть.

– А ты ему нравишься, – бессердечно заметил Генка.

Слепень пошевелил крыльями и стал примеряться, как выкусить из Витьки как можно больше мяса. Тут Витька не вытерпел и захватил настырное насекомое в кулак.

– Ты зачем муху мучаешь? – с вызовом спросила ближайшая бабка.

– Они все сейчас такие, – сказала ее соседка. – Сначала мух мучают, потом людей. От рук отбились.

– Он муху не мучает, – заверил Генка и снова толкнул Витьку локтем.

Витька выпустил слепня. Тот взлетел под крышу автобуса и стал там недовольно гудеть, очевидно, ругаясь и вынашивая планы мести.

– А это что? – бабка постучала клюкой по голове бюста. – Статуя?

– Это римский император Веспасиан, – сказал Генка. – Жил в тринадцатом веке до нашей эры. Мы как раз с раскопок возвращаемся и его везем.

– Понятно, – успокоилась бабка. – Но ты смотри за своим братцем…

– Да они, наверное, наркоманы, – сказала другая бабка с заднего сиденья. – Все в этом возрасте нынче наркоманы. У меня племянник – наркоман. С утра до вечера в компьютер играется, хоть руки связывай.

– Мы не наркоманы, – сказал Генка. – Мы скауты. Я же говорю, с раскопок возвращаемся, статую в музей везем.

– Что-то ваша статуя сильно на Гитлера смахивает, – бабка продолжала стучать клюкой по бюсту. – Может, вы эти? Которые головы бреют?