Грот афалины (илл. В. Барибы) - Мисько Павел Андреевич (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Даже настроение поднялось!
Плыл, плыл и выплыл… в Храмовый грот. Когда неожиданно посветлело впереди и зашевелились в светлом пространстве фигуры аквалангистов, даже растерялся: «Чуть на плот не напоролся!..» Взял правей, скоро нащупал мыс-выступ и свой порог за ним, оглянулся: все верно, отсюда лампочка видна. Осторожно, чтобы не сбить колени, вылез. Ладонями стряхнул с себя воду, растер немного грудь и спину, ноги, чтоб разогреть кровь. С трудом разобрался с одеждой, натянул все на себя. И пока делал это, исходил слюной, причмокивал. Будь они неладны эти шкурки, так и хочется проглотить их не жуя. И сразу двинулся к гребню — а что делается на плоту? Жевал, молол зубами шкурку от бекона, млел от наслаждения и наблюдал, вслушивался.
А там уже взбирался на плот тот аквалангист, что плавал с рыбой к дельфинам.
— Ну как? — спросил его напарник.
— А, чтоб они подохли… И близко не подпустили. Думал, может, не видят, темно. Выну рыбину, поплещу ею, чтоб запах пошел по воде. Ни один не подплыл.
— Надо было хоть так побросать. Они не глупые, поймут, что мы с добром к ним.
— Бросал! Во, в мешке только треть осталась. Еще раз попробую, в конце.
— Я предлагаю так: первое погружение — вместе. А потом будем чередоваться. Фонарь поставь так, чтоб светил на воду. Для ориентировки…
Они больше не перекинулись ни словом, будто поссорились. Молча собрались, надели акваланги. Один из них взял подводный фонарь, не тот, что горел на краю плота, и две черпалки. Ныряли так, будто хотели сесть на воображаемый бортик плота, но нечаянно падали в воду лицом вверх.
Разошлись и сошлись круги, покачался немного фонарь, подержалось пятно света на воде.
Янг набрался смелости: пока они будут погружаться, а потом зачерпывать грунт, выплывать, он пошарит у них на плоту. Никаких мук совести не испытывал, казалось даже, что до него долетел одобрительный возглас Абдуллы: «Молодчина! Так им, разбойникам, и надо!» — «Я ничего не стану брать. Я только термос с кофе… Они обойдутся без него, а я уже не могу: нутро хочется согреть… Подкину потом пустой, вот удивятся!»
Второй раз Янг разделся быстро, хотелось поскорей добраться до сладкого, горячего и душистого кофе. Плюхнулся в воду смело — некого было остерегаться.
Едва взобрался на плот, обдирая колени и сажая в них занозы — доски были неструганные. И сразу подплыли дельфины, стали полукругом, раскрыв зубастые пасти, захмыкали, замурлыкали, заскрипели. «Ну и создания!» Боби остановился возле самого помоста, высоко задрал голову и положил ее на край плота, широко раскрыв рот. Будто просил-молил: покорми! И Янг забыл про термос, взял в руки мешок с рыбой. Боби осторожно взял рыбку и ушел под воду. Остальным кидал рыбины в рот по порядку. Каждому попало по две-три рыбины, а Боби дал и четвертую, маленькую. Малыш пытался вскочить на помост, как это делал в дельфинарии, но накололся на острый край доски и, недовольно посвистывая, осел в воду.
— Нет больше… вот, видишь? — Янг даже мешок вывернул на его глазах, бросил на круглую штуковину, заметив мельком, что она похожа на решето.
Плохо дело: дельфины еще голоднее, чем он сам. Они просто терпели до сих пор, а теперь, должно быть, терпение кончается. Станут уступчивее, будут танцевать под дудку чужаков. Голод — не тетка.
Взял фонарь, поводил пучком света по воде, провел вдоль основания стены и по самим стенам грота. Свет рассеивался, но можно было заметить, что левая стена наклонная, как крыша, она неровная, в наплывах и ямках. В самом углу, где было темнее всего, эти наплывы повылезали из бывших щелей. Они похожи на высунутые ноздреватые языки. Цвет у стен и у языков серо-бурый, порой коричневатый, а то и черный. Стена справа тоже имеет наклон, но ее начало на мысу будто выгрызли. Там и создалась та седловинка, в которую он забирался, как в логово. До самого верха крутого свода свет фонаря не доходил, но светлое пятно от него терялось, пропадало.
Янг спохватился: чем он занимается?! Ужас… Сейчас выплывут аквалангисты… А где же термос? Вон, в другом решете.
Ставя фонарь на старое место, чуть не столкнул его в воду. Зажал термос под мышкой и плюхнулся животом на воду, заработал одной правой рукой. К нему тотчас подплыл Боби, потом опередил, развернулся и так ударил хвостом по воде, что Янг закашлялся. Хотел, видимо, сказать — чего ползешь, как копуша-звезда?
Кашляя, выбрался на свой берег. Уложил добычу под ноги и тщательно ощупал скалу, чтоб термос не скатился в воду. В тот же миг услышал за спиной неясные, искаженные эхом голоса: выплыли наверх аквалангисты. Хорошо, что успел удрать… А что они говорят? Не разобрать… Одевшись, перебрался через бруствер, прижимая термос к груди. Занял место возле своего наблюдательного пункта, прислушивался, поглядывал, а руки делали свое — отвинчивали крышку; зубами выдернул пробку, в нос полетели горячие брызги. Налил немного в стаканчик-крышку, подул — и зачмокал, наслаждаясь вкусом и теплотой в животе.
— Вишь, осмелели без нас. Кружат возле плота.
Аквалангисты сидели на корточках друг против друга, не снимая со спины аквалангов. Между ними на черпалке стоял фонарь.
— Я сейчас возьму рыбку, поманю, — встал один из них, огляделся. — Ч-черт… Столкнули, наверное, в воду, вылезая. Не вижу мешка.
— А вон, на решете… Пустой.
— Ка-ак пустой? В нем еще килограмма три было! Я хорошо помню, что не клал его на решето!
— Старик, лечиться надо… Склероз — поганая штука.
— Пошел ты!.. Идиотом меня считаешь, что ли?
— Ну так где тогда рыба? И разве мешок с ногами, чтоб перескочить на решето?
Встал и тот, что называл напарника стариком. Поднял фонарь, провел светом по воде, вдоль стены, скользнул лучом по стенам, потом снова по воде. В освещенном кругу увидел могучий плавник дельфина, возможно, Дика. Еще раз скользнул лучом по стене — возле самого Янга, и ему пришлось нырнуть за гребень.
— Не нравится мне все это. Нечистое тут место… Недаром туземцы не ходят на озеро. Много сегодня разных загадок. Ты видел, когда мы выплывали, как огонь танцевал, потом пропал было?
— Ну-у…
— Не нравятся мне такие фокусы… Слушай, а помнишь, как Пит рассказывал о представлении? Дельфины выскакивали на помост, укладывались… Может, и теперь побывали тут, съели рыбу.
— Ну да! Они в крайнем случае стянули бы мешок в воду и там потрошили его. А он лежит пустенький на решете. Потом… еще и вывернутый! Да если бы они прыгали на плот, то и фонарь бы столкнули.
«А что вы еще запоете, когда увидите, что термос…» — не успел додумать Янг, как услышал:
— Не фонарь столкнули, а термос… Термоса нет! — тот, что стоял с фонарем, неуклюже затопал ластами, светя вокруг плота на воду. — Нигде не плавает.
— А термос и не могли столкнуть, я его в решето поставил. И хорошо это помню, можешь не улыбаться! Знаешь, в пещерах иногда поселяются гигантские осьминоги. Для них тут отличное укрытие… Осьминог может щупальцами что хочешь сделать.
— Перестань… А то я больше в воду не полезу.
— Полезешь, никуда не денешься.
Они присели возле черпалок, начали грестись в песке. Потом на плоту остался один, а другой с фонарем на груди и черпалкою в руках скользнул за борт. Тот, что остался, снял со спины акваланг, осторожно положил на доски. Помахал немного руками, поразгибался, нажимая обеими ладонями на поясницу и виляя бедрами. Высыпал из черпалки грунт в решето…
«Находят они что-нибудь или нет? — вяло подумал Янг. — Если бы находили, то, наверное, кричали бы от радости…»
Ему надоело следить за манипуляциями аквалангиста на плоту. Не бодрость почувствовал Янг, выпив кофе, а наоборот — ему захотелось спать.
Сполз в логово, подложил локоть под голову. Ему стало тепло и уютно, даже каменная постель казалась не такой холодной и жесткой.
Сначала спал без снов. Потом сны, наверное, снились кошмарные, потому что он несколько раз в ужасе просыпался, но успокаивался и снова засыпал.
