Капитан Суматоха - Даниельссон Бенгт (читать книги полные .TXT) 📗
— Я награжу вас по заслугам! Как только приду к власти, вручу вам большую медаль свободы. А теперь — скорей на вашу лодку, и, помчимся в Эсмеральдас!
Чужак схватился за голову и удрученно ответил:
— Но ведь вы её только что потопили! Понимаете? Я спокойно возвращаюсь домой с рыбной ловли, вдруг из я завесы дождя выскакивает плот и таранит меня… Лодка пошла ко дну, я еле успел перебраться на ваш плавучий сарай. Кстати, до Эсмеральдас отсюда не меньше пятисот морских миль.
— Где же мы тогда? — вместе крикнули Суматоха и Ниссе.
— У Галапагосских островов.
Эта новость привела Бомбасто в дикий восторг. Он принялся всех обнимать и целовать, приговаривая:
— Это еще лучше, чем Эсмеральдас! Здесь стоит эквадорский полк (чмок, чмок)… Командир полка мой старый друг, и солдаты встретят меня как освободителя (чмок, чмок)… И радиостанция есть, я обращусь к народу Эквадора (чмок, чмок)… Скоро отечество опять будет свободным, я займу президентское кресло (чмок, чмок)… Ура!..
Все прокричали вместе с ним «ура», после чего объяснили вконец озадаченному гостю, кто они и как попали на плот. В свою очередь незнакомец рассказал, что он американец, его фамилия Фишер, он очень любит ловить рыбу и обычно проводит лето у своего хорошего друга, а тот директор морозильника на острове Сан-Кристббаль в Галапагосском архипелаге. Как раз накануне Фишер поймал рыбу-меч весом в 287 фунтов. Было похоже, что потеря этой рыбы огорчает его больше, чем гибель лодки.
— Это будет сто тридцать килограммов, — заметил Ниссе; он здорово считал в уме и привык переводить фунты в килограммы.
— Откуда вы знаете, что она весила точно двести восемьдесят семь фунтов? — полюбопытствовал Суматоха.
— А я всегда беру с собой безмен, — ответил Фишер. — Поймаю рыбу — сразу взвешиваю ее и записываю итог. У меня есть для этого особая записная книжка… Вот, уцелела, лежит в заднем кармане. Когда я приезжал сюда к 1959 году, мне удалось побить мировой рекорд. Взял тунца на пятьсот двадцать четыре фунта. Но на следующий год другой рыболов меня обошел.
Фишер продолжал рассказывать Суматохе и Ниссе про свои приключения и отвечать на ряд вопросов. Тем временем Бомбасто красноречиво излагал свои планы переворота почтительно слушающему Чико, который все еще не оправился от испуга. И когда они спохватились, что не худо бы и поспать, уже наступило утро. Решили проверить плот. Оказалось, что несколько бревен смяты впереди, в остальном плот ничуть не пострадал от столкновения с лодкой Фишера.
— У плота великое преимущество: не надо бояться течи, — заметил Суматоха. — Даже можно так сказать: чем больше дыр, тем лучше. Вода, которая попадет на палубу, быстрее стечет обратно.
Ниссе пошел на нос, где палуба была пониже, чтобы умыться. Вдруг все услышали его голос:
— Глядите, между бревнами застрял кусок мачты Фишера.
— Вот и хорошо, а то у нас дрова на исходе, — сказал Суматоха, подходя к нему.
Ниссе взялся за обломок и сразу сообщил:
— К нему привязана проволока,!
Вместе с Суматохой они стали ее тянуть.
— Это не проволока, это моя антенна! — воскликнул подоспевший Фишер.
— На другом конце что-то привязано, — доложил немного погодя Суматоха.
— Неужели? Вот было бы…
Да, это была радиостанция Фишера! И хотя внутрь проникла вода, Фишер надеялся ее наладить. Он отыскал в одном из своих многочисленных карманов футляр с инструментом и попросил ребят принести одеяло, чтобы складывать на нем части.
— Станция первоклассная, я ее сам сделал, — приговаривал он, отделяя заднюю стенку. — Радио — моя профессия и мое увлечение. Во-первых, у меня в Чикаго есть небольшой радиозавод, во-вторых, я был еще школьником вроде вас, когда стал радиолюбителем. Кстати, радио и помогло мне познакомиться с директором морозильника в Прогресо на острове Сан-Кристобаль, о котором я говорил. Сперва мы подружились заочно, потом он пригласил меня в гости…
Продолжая рассказывать про друзей в мире радио и приключения в мире рыб, Фишер быстро и умело разобрал радиостанцию и разложил все детали в ряд на одеяле. Мальчики с удовольствием помогали вытирать намокшие части. Их оказалось не так уж много, потому что по краям крышки была проложена резина. На всякий случай Фишер выждал несколько часов, потом начал сборку. Части были разложены так аккуратно, что он уверенно брал их в нужной последовательности. Наконец завершил работу и принялся крутить ручки. От волнения ребята боялись дышать. Сначала послышался ужасный треск, потом что-то засвистело и, наконец, из динамика вырвался лихой свист.
— Теперь поглядим, можно ли передавать, — довольно улыбаясь, сказал Фишер. — Мне бы только связаться с моим другом, и нас живо спасут. У него есть катер, делает двадцать узлов, а мы, наверно, совсем близко от Сан-Кристобаля.
— Дорогой мистер Фишер! — умоляюще заговорил Ниссе. — Пожалуйста, свяжитесь сперва с каким-нибудь радиолюбителем в Гваякиле. Пусть он передаст папе и маме, что мы живы-здоровы. Папа всегда сердится, когда я опаздываю даже на несколько минут. А мы уже больше недели тут…
— Ладно, постараюсь, — обещал Фишер. Крутя четыре ручки сразу, он начал вызывать: — СQ, СQ СQ, здесь W9АСК, СQ, СQ, здесь W9АСК…
Между вызовами он объяснил ребятам, что «СQ» означает «всем», так вызывают любителей, которые прослушивают ту или иную волну. Достаточно связаться с любым радиолюбителем, и он поможет отыскать, кого вам надо. И в самом деле, почти сразу Фишеру ответило с полдюжины любителей. Он толковал ребятам сигналы:
— Это американец… Это канадец… Теперь немец… А вот и швед! Может, начнем с него?
Он увеличил мощность, получше настроил передатчик и стал вызывать шведского любителя. Ответ звучал отчетливо и громко.
— Говорите с ним по-шведски. — Фишер, улыбаясь, подал микрофон Суматохе.
Выяснилось, что они связались с одним лесоторговцем из Тумбы, причем он ничуть не удивился, услышав шведскую речь с противоположного конца земного шара.
— Если он лесоторговец, пусть купит у нас плот, — прошептал Ниссе, унаследовавший от отца коммерческую жилку. — Бальса высоко ценится, мы запросим полцены, и он сразу согласится.
— Тихо, послушаем, что он говорит, — зашипел Суматоха.
А лесоторговец в эту самую минуту объяснял, что часто связывается со шведскими коммерсантами и миссионерами за границей и охотно позвонит кому-нибудь в Швеции, если им надо.
Не очень надеясь на успех, Суматоха дал свой домашний номер, потому что на даче в Кольмордене телефона не было. Почти сразу он услышал мамин голос:
— В чем дело, Суматоха? Дядя Ролле уже отправил тебя домой? Что ты там опять натворил? Где ты? На аэродроме?
— Нет, мама, я звоню из Эквадора. То есть…
Ты с ума сошел, парень, тратить такие деньги! Хотя постой, я, кажется, зря на тебя напустилась. Ты, наверно, хочешь поздравить меня с днем рождения? Какой ты молодец! И как удачно, что я в городе. Ты не представляешь себе, как хорошо и спокойно мы отдыхаем. Ни шума, ни суматохи, никаких тревог. С тех пор, как ты уехал, я в первыи раз в городе. Приехала за письмами. Тут лежит куча писем с эквадорскими марками. Хорошо, что ты часто пишешь. Смотри и дальше не забывай нас.
Видимо, мама Мерта пребывала в счастливом неведении о том, что случилось. Суматоха ломал себе голову, как ей все объяснить, чтобы не испугалась… Прежде чем он успел что-нибудь придумать, снова раздался взволнованный мамин голос:
— Алло, Суматоха, ты куда пропал? И что это там у тебя шумит, словно вода плещется? Может быть, ты забыл завернуть кран в ванной?… Нет? Ну хорошо. А как ты вообще поживаешь? Слушаешься? Да, вот еще что!.. Пожалуйста, будь поосторожнее на улице, когда выходишь из дома. Говорят, там, в Южной Америке, страшные лихачи… Алло, что ты говоришь? Что у вас совсем никакого движения нет? Странно. Может быть, дядя Ролле и тетя Маргот живут в дачном поселке? А до моря далеко?
— Нет, совсем близко, — простонал Суматоха. Чувствуя, что пора выкладывать истину, он сделал глубокий вдох и начал безмятежным голосом:
