Сказки о рыбаках и рыбках (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (электронная книга txt) 📗
— Так бывает с каждым, кто суется куда не положено…
Потом вздохнул, потянулся, замер. Последнее щекотание крапивных укусов пропало, а другие ощущения были ласковыми. Трогал кожу теплый воздух. Упал на плечо — словно крылышком задел — разлапистый платановый лист. Мягко пружинила под ступнями прохладная трава. Даже белые мохнатые звезды казались ощутимыми — словно касались плеч и лица лучами с пушистыми кисточками на концах. И Шарику сейчас в голову не приходило, что эти дрожащие огоньки — шары, живущие в глубине Великого Кристалла. Просто с ночной Земли смотрел первый раз на звездный небосвод замерший от волнения мальчик.
Смотрел и чувствовал. Вбирал в себя запахи травы, листьев, древесной коры. Ощущал сквозь заросли сонную жизнь недалекого большого города — с его асфальтом, камнями, озоном от электрических моторов, радиошепотом антенн… Видел, как на постепенно светлеющем небе проступает черный рисунок листвы… Дрогнула ветка, пискнула во сне какая-то птица… Все это было таким радостно-неожиданным, что сбивалось дыхание.
Да, он ведь дышал!
Вбирать в себя воздух, смотреть мальчишечьими глазами, осязать все живыми нервами — это было совсем не то, что познавать мир с помощью импульсов-разведчиков. Конечно, импульсы могли дать всякой информации не в пример больше человеческих нервов. Но чтобы вот так — мгновенное счастье от случайного ветерка, от легкого вскрика птицы или касания лохматой головки белоцвета — этого импульсы в себе не несли…
Вся эта новизна так завораживала, кружила голову, что мысли о незнакомом мальчике и Яшке отодвинулись, почти позабылись. Такое легкомыслие, конечно, было бы невозможно для Белого шарика — звездного жителя Великого Кристалла. Но для мальчишки, сбежавшего из дома в неведомый край, — вполне простительно.
И мальчишка этот в полумгле робкого рассвета наугад побрел с лужайки, где остался опустевший постамент.
За тем участком парка, видимо, никто не ухаживал. Стеной стояли сорняки. Белый шарик продирался сквозь неподатливые стебли и большие листья с твердыми, как жесть, краями. Они и шуршали по-жестяному. И царапались. Но даже это царапанье нравилось Шарику: он чувствовал, он жил как человек.
Потом начались мелкие кусты с мягкой листвой, которая влажно липла к коже. И наконец Шарик опять выбрался на открытое место. Рассвет набирал силу, но деревья еще казались черными. Шарик огляделся: куда идти? В общем-то, все равно. Спокойно и беззаботно было в эту минуту на душе у Белого шарика. Он опять потянулся, вобрал легкими и кожей посвежевший воздух раннего утра. Снял с плеча листик, выбрал из спутанных волос две репейных головки. Ладонью покатал их по руке от плеча до локтя. Их покалывание и щекотание тоже было приятным.
«Как игрушечные ежики», — пришло Шарику в голову чисто человеческое сравнение. Он улыбнулся и… тут же вздрогнул от нового толчка тревожной памяти. «Ежики!» — это было не только название колючих зверьков. Это было имя, а точнее, ласковое прозвище мальчика. Того, кто забросил в пространство Яшку… Именно «Ежики», а не «Ежик»… Память словно прорвало!
Ежики жил здесь, в этой школе! В лицее!
Его привезли сюда, потому что он остался один! Ему сказали, что мама погибла в катастрофе!
Он не верил! Он искал ее, изматывал в этих поисках силы и душу! И только один у него был друг, один помощник — маленький кристаллик-талисман Яшка…
На Яшку и была у Ежики последняя надежда…
«Но я и в самом деле помогал ему!» — сказал себе Шарик.
И сам же ответил, потому что некуда было деться:
«Помогал, пока не приспичило сделаться звездой».
«Но… я и сделался! Это была моя цель!»
«А что сделалось с ним? С Ежики? Когда ты улетел…»
«Пока… пока, наверно, ничего! Ведь по здешнему времени я улетел совсем недавно! И Ежики, наверно, просто спит сейчас. Или бродит где-нибудь по парку…»
«Значит, я не зря вернулся, — с облегчением подумал Белый шарик. — Значит, не случайно…»
Самое время было отыскать Ежики! Чтобы защитить его от недругов и бед. «Видишь, я опять пришел! Не бойся никого!»
Это надо сделать скорее! Потому что очень уж томит и грызет смесь вины и печали — тоскливое чувство, которое у людей называется «совесть».
Но куда идти? Белый шарик обвел глазами обступившие поляну дубы и липы. И увидел, что среди темных стволов движется желтый огонек.
На полянку вышел мальчик со свечкой. Нет, не Ежики, поменьше. Даже поменьше Шарика. Тощенький, босой, в майке и трусиках, с легкой пижамной курточкой на плече. Свечку он держал так, что она освещала его лицо. Задумчивое такое, серьезное…
Шарик уже понимал: ничто здесь не происходит случайно. И пошел навстречу мальчику.
Они остановились в трех шагах друг от друга. Мальчик смотрел поверх свечи. Потом сказал одними губами:
— Здравствуй.
— Здравствуй… Ты кто?
— Юкки… А ты?
— Я… — Белый шарик вдруг смутился и растерялся. И выговорил сбивчиво, неожиданно для себя: — Я… Яшка…
Мальчик опустил пониже свечку, наклонил к плечу голову.
— Правда Яшка?.. Как быстро ты вернулся. — Не было в его словах удивления.
— Разве ты меня знаешь?
— Нет. Но я догадался, что ты тот Яшка… — Мальчик поставил свечку на заросший пень от дуба. Дрожащий огонек стал бледным, потому что делалось все светлее. Мальчик подхватил курточку и опять выпрямился. Молчаливый, понимающий.
— Я… не быстро вернулся, — насупленно объяснил Белый шарик. — Это так получилось. Потому что меня оттянуло назад по вектору…
— Это бывает, — сочувственно сказал Юкки.
И тогда Белый шарик… нет, не Шарик, а мальчик Яшка виновато и нерешительно спросил:
— А Ежики… ты его знаешь?
— Конечно!
— А он… где?
Юкки вздохнул:
— Он ушел. Недавно… Но ты не бойся, с ним все будет в порядке.
— Да?!
— Да. Он ведь уже на Кольце… И мама его жива…
— Да? — опять сказал Яшка.
— Посмотри сам. Видишь, свечка горит! Если о ком-то спрашиваешь, а она не гаснет, значит, человек — живой.
— Ты для этого и ходишь со свечой? Чтобы узнавать про всех? Это анализатор?
— Просто я играл в темноте, — объяснил Юкки. И добавил чуть уклончиво: — Всякие бывают игры.
— А Ежики… Где его теперь искать?
— А зачем? — отозвался Юкки и глянул пристально. — Разве ты его ищешь!
«А ведь в самом деле! — ахнул про себя Яшка. Вспомнил! Будто ветром дохнуло из распахнутого окна: — Стасик…»
Но как же теперь быть?
— Иди к тому, кто ждет, — сказал Юкки. — А Ежики… Ему и так будет хорошо.
— Да? — сказал Яшка с легкой ревностью, но и с облегчением. — Ну, что же… А… куда идти?
И он сник, чуть не заплакал обыкновенными ребячьими слезами. Потому что лишь сейчас понял, какую сотворил глупость! Не было тут никакого Стасика, он остался в далеком прошлом. И города Турени, скорее всего, не было. Здесь другая грань Кристалла, другой мир, другое время! Белый шарик могучими энергетическими импульсами сумел бы пробить бесконечную толщу многомерных пространств и вернуться по вектору назад, к Стасику. А мальчик Яшка этого сделать не сможет…
Что же теперь? Оставить здесь, в траве, неподвижное мраморное тело, уйти по лучу в свою звездную пирамиду и начинать все сначала? Но Белый шарик уже привык именно к этому лохматому поцарапанному мальчишке, который помог ощутить ему земной мир. И который умеет запускать воздушных змеев!.. Расстаться с ним навсегда — это было теперь почти все равно что помереть!
Яшка сказал тоскливо, не Юкки, а себе:
— Если бы просто через грани, я и в таком виде пробился бы. А назад сквозь время никак…
Юкки откликнулся негромко, но уверенно:
— По-моему, тебе надо на Дорогу.
— Что?.. Наверно, да, надо! — с надеждой воскликнул Яшка. Он сразу понял, что речь идет не о простой дороге, а о Дороге. В этом слове было обещание счастливого выхода.
— Я тебя провожу. Только… — Юкки скользнул по Яшке глазами. — Ты что, так и пойдешь?
