Клуб знаменитых капитанов. Книга 2 - Минц Климентий Борисович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– А не создается ли у вас впечатление, что бриг «Леденец» идет ко дну? – спросил капитан Фиппс.
Профессор Маракот пристально глядел в морской бинокль.
– Не думаю, коллега, мы бы увидели шлюпки на воде… Кроме того, там рядом, ну, не более чем в двух-трех кабельтовых «Коршун» и «Секрет»… Нет, видимо, происходит что-то другое… Но что? Странно… Бриг Мюнхаузена лидировал, и вдруг… – он оборвал свои раздумья, не зная что и подумать.
Конечно, многое можно было бы предположить, что могло случиться на парусных гонках, кроме того, что действительно произошло. Капитан Фиппс был озадачен. На этот раз Человек-вопрос не задал ни одного вопроса. Но именно этот знак препинания был красноречиво написан на его изумленном лице.
– Алые паруса или «Коршун»?.. Кто придет первым? Ваше мнение, капитан Фиппс? – спросил Маракот, опустив свой бинокль.
– А не лучше ли нам подождать несколько минут, профессор?
– Пожалуй, пора приготовить поздравительный фейерверк в честь победителя… – согласился ученый секретарь жюри, направляясь к трапу.
– Вас не удивляет отсутствие летучего острова Лапуты? – крикнул вдогонку капитан Фиппс. Но Маракот, быстро сбежавший с трапа, уже не слыхал очередного вопроса председателя жюри.
До финиша остался один кабельтов. Но именно эти сто восемьдесят пять метров и двадцать сантиметров – точная длина кабельтова – были самыми напряженными. Алые паруса галиота или серые – корвета? «Секрет» или «Коршун»?..
С кораблей доносились отрывистые команды капитанов: «Круче к ветру! Еще круче! Так держать!»
Западный ветер свистел в снастях. Два пенных следа оставляли за кормой галиот и корвет. Кто же все-таки придет первым?..
До финиша оставалось не более тридцати метров, но еще нельзя было назвать победителя…
Но вот алые паруса обошли корвет и вырвались вперед на несколько метров. Через несколько секунд «Коршун» оставил за своей кормой галиот «Секрет»…
– Корвет! Корвет! – закричал Маракот.
– А не галиот ли? – взволнованно спросил Человек-вопрос.
– Корвет впереди! – подтвердил профессор. – Ах, нет… отстает… Его обходит «Секрет»…
– А не кажется ли вам, что «Коршун» выигрывает несколько метров? – нетерпеливо перебил капитан Фиппс.
– Что вы, ослепли? Алые паруса впереди!.. Держу пари…
Но он не договорил, так как «Коршун», внезапно переменив галс, срезал курс «Секрета»…
Десять метров!.. Восемь метров до финиша! Семь! «Коршун» или «Секрет»? Кто же, наконец?.. Четыре метра! Два! Один!.. Двадцать сантиметров! Только двадцать!..
Финиш. Праздничный фейерверк взлетел над пароходом «Тютю-панпан» и взорвался над Тихим океаном золотым дождем. Ослепительное зарево осветило корвет «Коршун» и галиот «Секрет». Корабли пересекли линию финиша одновременно. Духовой оркестр парохода «Тютю-панпан» играл в честь победителей триумфальный марш из оперы Верди «Аида».
С борта парохода был спущен парадный трап. Вскоре по нему поднялись Артур Грэй, Василий Федорович, Робинзон Крузо, Немо и Лемюэль Гулливер. Радостные и возбужденные победой, хотя и разделенной поровну, капитаны «Коршуна» и «Секрета» обменялись крепкими, дружескими рукопожатиями, с радостью принимая поздравления Фиппса и Маракота.
Торжественная церемония задержалась, так как необходимо было принять срочные меры по спасению Мюнхаузена, Дика Сэнда и всего экипажа «Леденца». Но спасательные операции были внезапно прерваны…
Общее внимание привлек остолбеневший Гулливер, изумленно глядевший за борт.
– Что с вами? – встревоженно произнес Артур Грэй.
– Черепаха на финише… – пробормотал Лемюэль.
– Ничего удивительного! Мы же на Галапагосских островах! – улыбнулся Василий Федорович.
Линию финиша кругосветных гонок вдоль экватора пересекала исполинская черепаха. Верхом на ней сидел Дик Сэнд, размахивая вымпелом Клуба знаменитых капитанов.
– А где же Мюнхаузен? – с беспокойством спросил Робинзон.
– Капитан покидает свой корабль во время катастрофы – последним! – с достоинством ответил Дик.
– Почему же вы не на борту «Леденца»? – осведомился Человек-вопрос.
– Не мог выдержать медленного хода на финише, – отозвался пятнадцатилетний капитан. – Дрогнуло сердце… Кинулся за борт… и перебрался на черепаху. Все-таки быстрее тающего «Леденца»!
Дик ласково похлопал исполинскую черепаху по панцирю и весело воскликнул:
– Сюда бы поставить одну мачту с грот-марселями и грот-бом-брамселями, и я бы догнал алые паруса!
– Черепаха на финише?.. – вновь прошептал изумленный Гулливер.
– Да вы не волнуйтесь… – утешил его Немо, дружески похлопав по плечу. – Успокойтесь… На этот раз парусные гонки вокруг света обошлись без жертв.
– Я не об этом…
– А о чем же?
– Представьте себе, коллега, когда я находился на летучем острове Лапута, мне пришло в голову задать лапутянам вопрос: кто первым будет на финише – «Коршун», «Секрет» или «Леденец»? Ученые из Академии прожектеров заложили в машину ЭЛ-1727 все необходимые сведения, вплоть до урагана в 12 баллов – и машина дала ответ: «Черепаха!»
– Воздадим славу ученым воздушного королевства Бальнибарби!.. – улыбнулся капитан Немо.
Но как воздать славу ученым лапутянам из Академии прожектеров, не удалось выяснить, потому что Фиппс задал вопрос:
– А не подходит ли к финишу бриг Мюнхаузена?.. Что это? Корабль или суфле-сюрприз?
Вряд ли кто-либо из моряков видал такое судно на плаву! «Леденец» погрузился в воду почти до фальшборта. Мачты, реи и весь такелаж растаяли. Паруса валялись на палубе, напоминая взбитые сливки, посыпанные толченым орехом. Карл Фридрих Иероним безуспешно пытался вытащить ногу, завязнувшую на капитанском мостике в липкой и тягучей патоке. Наконец это ему удалось, но лакированный ботфорт так и остался торчать около оплывшего штурвала, и барон сейчас напоминал длинноногую цаплю, стоявшую в болоте на одной ноге.
«Леденец» медленно пересекал линию финиша, оставляя вокруг малиновую пену, как будто бы кто-то в гигантском котле варил варенье…
– Поздравляю, капитан Мюнхаузен, – приветствовал его профессор Маракот, – а мы уже думали, что вы совсем растаяли!..
– Как видите – не совсем! – ответил барон. – Моряки во время шторма успокаивают бурное море маслом, а я выбросил за борт сорок бочек с земляничным пломбиром!.. Отдать якорь! – слабым голосом распорядился капитан «Леденца».
– Нечего отдавать, – отозвался Дик Сэнд. – Якорь растаял. Осталась только цепь…
О дальнейшем можно было только строить предположения и догадки. Несколько страниц вахтенного журнала нельзя было прочесть. То ли за давностью времени выцвели чернила, то ли журнал побывал в морской воде… Страниц шесть были навсегда потеряны, хотя их можно было бы восстановить при помощи ультрафиолетовых лучей.
Но пока их восстановят, перевернем ослепшие, ничего не говорящие нам страницы и начнем читать дальше…
Остров Альбемарль. Галапагосский архипелаг, переименованный по указу правительства республики Эквадор в архипелаг Колумба, а остров Альбемарль, на котором мы высадились, – в остров Изабелла.
«Местные жители ведут образ жизни Робинзона Крузо; дома очень простые, выстроенные из жердей и покрытые травой. В лесах водится много диких свиней и коз, но главную часть животной пищи составляют черепахи… Эти огромные создания, вероятно, очень стары; в 1830 г. одно из них было поймано (причем потребовалось шесть человек, чтобы перенести его в шлюпку); на щите его были вырезаны различные даты; одна была 1786 г.» – писал Чарлз Дарвин в своем путевом дневнике в сентябре 1835 года.
По тропинке, ведущей в глубь острова, растянувшись цепочкой, во главе с капитаном Фиппсом и профессором Маракотом шли знаменитые капитаны – Артур Грэй, Василий Федорович, Немо, Дик Сэнд, Мюнхаузен, Лемюэль Гулливер и Робинзон Крузо. Человек-вопрос бережно нес палисандровую шкатулку.
