Остров тайн - Акентьев Владимир Васильевич (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
ТЕЛЕФОН СЕГОДНЯ НЕ ЗВОНИЛ
На другой день в девятом часу утра юные друзья были уже в гавани.
С моря, голубого и спокойного, тянуло свежестью, смешанным запахом водорослей, древесины, нефти. На причалах разгружались самоходные баржи с песком, щебнем и лесом. Швартовался только что подошедший буксир… С водолазного бота на рейде доносились слова команды и шум работающих механизмов… Чайки с резкими криками кружили над заливом.
У крана, выгружавшего щебень, задержались. Грейфер, хищно растопырив гигантские стальные когти, нырял в черное нутро баржи и затем, вытянувшись обратно, описывал в воздухе широкую дугу и с грохотом высыпал на набережную лавину камней.
Здорово, Федя! — крикнул с буксира молодой матрос в парусиновой робе. — Куда гребешь?
На седьмой причал.
На седьмой?! Ого! — удивился почему-то матрос и, наклонившись над люком, крикнул: — Ребята! Смотри-ка — на седьмой направились… К Максимычу!
Из люка высунулась белобрысая веснушчатая голова, посмотрела на ребят с ленивым любопытством.
Вы хоть знаете, как судно-то называется? — спросил первый.
Нет… Найдем.
— Никто не говорит, что не найдете… Только Максимыч так вас и пустит, держи карман шире!
А чего? — белобрысый обернулся к товарищу. — Бэ триста тридцать три…
Тридцать три!.. Салака!
Пошли.
Феде не хотелось сегодня ввязываться в ершистый и задиристый разговор — дружеский, но, по нерушимому гаванскому этикету, всегда полный взаимных насмешек и подтруниваний.
У седьмого причала было только одно судно — стройное, легкое, с плавными линиями корпуса, с мачтами, сильно наклоненными назад, с высоким, узким форштевнем.
Накрепко пришвартованное к береговым палам, оно казалось стремительно несущимся вперед… На ослепительно белом корпусе разноцветными бликами отражалась морская волна.
На корме сияло металлическим блеском название:
Выходит, белобрысый был прав! — с сожалением вздохнул Федя. — Не понимаю, почему яхта номерная?.. У нас в клубе простые швертботы — и те имеют каждый свое название!..
Постой-ка!.. Номерные пишут через черточку или просто рядом, а тут почему-то через запятую…
Да здесь и цифр-то нет!
Валя подбежала к самому краю причала; отблески моря запрыгали по ее лицу и платью. — Ведь это буквы, а не цифры!
Валино открытие решило вопрос о названии красавца-корабля: прочесть золотую надпись теперь было уже не трудно…
Ну и хитер же капитан Мореходов!.. Кому еще пришло бы в голову так написать название?.. Немудрено, что белобрысый попался на удочку!
Может быть, здесь вообще никто не догадывается о настоящем названии? — понизив голос, быстро начала Валя. — Может быть…
Но мальчики так и не узнали, что еще могло быть: на палубе появился высокий, ширококостный моряк — седой, с густыми, лохматыми бровями, с хрящеватым орлиным носом.
Окинув ребят зорким взглядом, он лаконично спросил:
— Пришли, матросы?..
Нагнувшись, моряк, очевидно, привел в действие какой-то механизм — от фальшборта отделился трап и плавно опустился на берег.
— Название этого корабля — пароль; кто его не знает, — не может взойти на борт…
Пропустив ребят, моряк нажал кнопку, трап вернулся на свое место.
Будем знакомиться… Я — Степан Максимович. Ребята назвали себя.
Пойдемте, покажу корабль…
Проходя мимо фок-мачты, Максимыч остановился возле начищенного до блеска медного колокола, подвешенного на кронштейне, взглянул на Диму и задал неожиданный вопрос:
Это что?
Судовой колокол.
Правильно, а как он еще называется?
Дима чуть было не сказал рында», но, заметив предостерегающий взгляд Феди, ответил:
— Только так.
Вот именно. Только так! — Боцман повернулся к Вале: — Для чего существуют банты?
Этот вопрос был еще более неожиданным, но Валя сразу поняла, о чем ее спрашивают, и ответила правильно.
А в беседке сидеть не приходилось?
Валя покачала головой:
Нет… Но я не испугаюсь…
А видела ты когда-нибудь… воронье гнездо?
Валя снова отрицательно покачала головой.
Максимыч одобрительно кивнул и направился к люку, ведущему в подпалубные помещения.
— Степан Максимович, — остановила его Валя. — Я не знаю, что такое воронье гнездо… Просто я догадалась, что вы спрашиваете не о птичьем гнезде, а о чем-то морском…
Максимыч остановился, пристально посмотрел на Валю. Правая бровь его дрогнула, поднялась вертикально, глаза сощурились:
— Можешь считать, девочка, что ты стала матросом этого корабля!..
Ребята многозначительно переглянулись: осмотр судна оказывался не таким уж невинным занятием!
По трапу спустились в машинное отделение. Боцман рассказал о принципе автоматического управления двигателем, о его мощности и числе оборотов при различных положениях рычага регулятора скорости.
Тридцать шесть узлов делаем… Сколько это будет в километрах?
Шестьдесят шесть с половиной километров в час! — подсчитал в уме Дима.
Правильно. Шестьдесят шесть тысяч семьдесят два метра в час. Но и это — не предел. — Максимыч повернулся к Феде:
Чему равна морская миля?
Тысяча восемьсот пятьдесят два метра.
Верно. Так на нашем флоте и во многих других государствах… Но в Соединенных Штатах, например, морская миля до 1954 года была 1853 метра. В Великобритании же миля — разной величины… Откуда эта разница?
Федя и на этот вопрос ответил правильно.
А вот кто из вас ответит на следующий вопрос, — станет настоящим моряком… Капитаном дальнего плавания! — Лицо Максимыча было по-прежнему серьезно, но в черных глазах блеснул хитрый огонек. — Во сколько раз скорость в десять узлов больше скорости десять узлов в час?
А разве это не одно и тоже? — неуверенно спросила Ваня.
Федя улыбнулся:
Степан Максимович, у нас в морском клубе это все знают.
Так объяснишь остальным членам экипажа! — и боцман, круто повернувшись, направился к выходу.
Поднялись в устланный пушистым ковром коридор, который вел в носовую часть судна. По обеим сторонам — двери.
На первой по правому борту белая металлическая дощечка.
Прямо напротив — другая:
Боцман дал ребятам время разобраться в том, что на них изображено.
Каюты, душевая, камбуз — все на судне блистало чистотой и порядком. Кают-компания была совсем маленькой, но от этого казалась еще уютнее: стены до половины отделаны темным дубом, посредине овальный стол, удобные кресла-стулья. В углу — пианино. На стенах — картины с изображением парусных кораблей, фотографии военных и торговых судов.
Дима нагнулся к Вале:
— Смотри…
На противоположной стене, под потолком, был нарисован ребус:
Слова Федора Федоровича, — сказал Максимыч.
Федора Федоровича?..
Да. Ушакова… Кино смотрели?
Смотрели, конечно… Да мы и без кино знаем об Ушакове, просто не сообразили сразу. — Федя смутился. — Так это его слова?
Его. Лучше не скажешь!..
Из кают-компании поднялись на палубу. Здесь Максимыч объяснил устройство судового компаса, рассказал, как держать заданный курс.
Рядом с ходовой помещалась радиорубка.
Морзянку кто-нибудь знает? — строго спросил Максимыч.
Мы с Димой занимались на курсах радиолюбителей-коротковолновиков, — ответил Федя. — Принимаем на слух около 90-100 знаков в минуту.
