Тень средневекового лекаря - Джонс Аллан Фруин (бесплатные версии книг txt) 📗
Джек почти ненавидел свой непрошеный дар, и единственными людьми за пределами его семьи, кто знал о нем, были Фрэнки и Риган. Но с них была взята клятва хранить это в тайне. И вот теперь у Джека возникло тревожное подозрение, что в Томе тоже проявляются признаки наследственной способности. Обрывочные воспоминания Тома об огромной черной птице, о массовом захоронении жертв чумы пугали. Так же как пугали те смутные видения, которые иногда случались у самого Джека — видения мрачного жуткого мира своего шестого чувства. Джек очень надеялся, что это лишь последствия жара. Потому что эту сумасшедшую непостижимую способность он не пожелал бы и врагу.
Оторвав задумчивый взгляд от аккуратно застеленной кровати Тома, Джек уставился в окно на их разбитый на скорую руку сад. В дальнем конце сада он увидел маму, которая вскапывала необработанный клочок земли. Весной мама что-нибудь посадит на ней, если эта земля еще способна давать жизнь. Эту работу можно было бы отложить на несколько месяцев, но мама сказала, что это помотает ей отвлечься, пока они ждут результаты обследования Тома.
У верхнего края газона рос большой старый дуб, в корявых ветвях которого порхали птички.
Чей-то образ просочился в сознание Джека. Реа Пик. Она шла по дорожке к дому.
Раздался звонок в дверь. Отца Джека в это время не было дома. Он был дизайнером садовых ландшафтов, и на это утро у него была назначена встреча с важным заказчиком. При известном везении это могло означать солидный выгодный контракт. Беспокоясь о Томе, отец на всякий случай захватил с собой мобильный телефон. «Думаю, все обойдется», — сказала тогда мама. Хотелось ли ей так думать или это было шестое чувство — Джек не знал.
В конце сада звонок не был слышен, и Джек пошел открывать дверь.
— Джек, привет! — Вид у Реа был усталый и измученный. Глаза прятались за темными очками. — Извини, что беспокою в воскресное утро.
— Ничего. — Джек посторонился, приглашая Реа войти.
Но она задержалась у порога.
— Да нет, спасибо, я ненадолго. Просто хотела узнать, как дела у Тома. — Ее лицо страдальчески исказилось. — Это я во всем виновата.
— Вы не могли заранее знать, что случится, — начал утешать девушку Джек. — Это же Том ударил ногой в стену.
— Да, но я не должна была вас туда пускать, пока не проведена проверка на безопасность и отсутствие болезнетворных микробов. Понимаешь, существуют определенные правила, а я… можно сказать, нарушила все, что можно было нарушить.
— И все-таки это была случайность, — твердо сказал Джек. — А с Томом все будет в порядке. — Он ободряюще улыбнулся. — Это послужит ему уроком, в следующий раз не будет выходить из себя.
В ответ Реа грустно улыбнулась.
— Профессор Полсон исключил меня из своей команды. Я только что с ним говорила. В данный момент я для него не самый желательный человек. И еще мне придется рассказать обо всем своим родителям. Они будут не в восторге, можешь мне поверить. Они платят за мою учебу и квартиру, пока я работаю с профессором Полсоном. Отца удар хватит. Он купил мне машину и все, что нужно… чтобы я могла… — Она виновато, словно провинившийся спаниель, посмотрела на Джека. — Да зачем тебе слушать о моих проблемах…
Джек неопределенно хмыкнул. Ему не хотелось показаться черствым — Реа была прямо-таки убита происшедшим. Но, с другой стороны, если бы она тогда не предложила им пойти посмотреть раскопки, этой неприятности с Томом не произошло бы.
— Ладно, хватит обо мне, — вздохнула Реа. — Как Том?
— Его оставили в больнице. Проводят обследование. Результаты должны быть сегодня во второй половине дня.
Реа наморщила лоб, превратив его в море мелких морщинок.
— Ты можешь сказать, в какой он палате? Мне хотелось бы навестить его.
— Думаю, вам лучше пока этого не делать, — возразил Джек.
Он догадывался, что сейчас Тому меньше всего захочется видеть Реа.
— А я так надеялась. — Реа почти что плакала. — Понимаешь, для меня очень важно сказать ему, как я огорчена тем, что произошло.
Джек колебался. Казалось, Реа действительно необходимо все объяснить Тому и извиниться перед ним.
— Ну хорошо, если уж вам так хочется. Только будет лучше, если я пойду с вами. — Уголки его рта растянулись в насмешливой улыбке. — На тот случай, если он вздумает вас поколотить.
— Я не хочу причинять тебе неудобства, — сказала Реа. — Защитники мне не нужны, я и сама прекрасно справлюсь.
Джек нахмурился.
— Вы не причините мне неудобства. Он же мой брат. Я все равно собирался пойти к нему сегодня.
— Да, конечно. Извини. — Реа закусила нижнюю губу. — А что говорят врачи? Что с ним такое?
— Может, и ничего, — тряхнул головой Джек. — Они просто хотят все проверить. Вчера ночью его немного тошнило и голова кружилась. Хотя, учитывая, что с ним произошло, удивляться нечему. Он столько наглотался этой гадости. — Джек посмотрел на Реа. — А профессор Полсон что-нибудь говорил об этих… ну, об этих костях?
Реа сокрушенно кивнула:
— Да. И, похоже, я была права. Джек, я чувствую себя такой идиоткой. Помнишь, я вчера сказала вам, что профессор Полсон занимается изучением старых карт, чтобы определить, что здесь было между четырнадцатым и девятнадцатым веками?
— Да, помню.
По спине Джека пробежал холодок. Сейчас Реа расскажет ему что-то, что очень встревожит его. Но что именно?
— Он это выяснил, — уныло произнесла Реа. — И, боюсь, новость малоприятная. Не могу понять, как эти сведения потерялись или забылись. Но, кажется… — Реа тяжело вздохнула, — кажется, участок земли, прилегающий к месту, где мы обнаружили остатки сыромятни, использовался в семнадцатом веке для массовых захоронений жертв бубонной чумы.
Джек задохнулся, словно его ударили под дых.
Реа испуганно посмотрела на него.
— Судя по записям, найденным профессором Полсоном, могилу выкопали летом 1665 года. Эти скелеты… эти люди… — она судорожно сглотнула, — они умерли от чумы. Это была чумная яма, Джек.
Фрэнки летела на велосипеде по уходящему под уклон шоссе, которое должно было привести ее к больнице. Ее золотистые волосы развевались по ветру, который бил в лицо, приятно охлаждая щеки. Прикосновение свежего ветра доставляло наслаждение, особенно после двухнедельной удушающей жары. Высокая, спортивная, живая, Фрэнки любила ощущать солнце на своей коже, но в этом году лето вело себя отвратительно. Долгое время не было ни ветерка, который всколыхнул бы оцепеневший воздух на изнемогающих от жары улицах. Лето бездельничало, развалившись в ленивой позе, словно пьяница, слишком отупевший от алкоголя, чтобы сдвинуть тяжесть своего неподъемного тела.
Колеса велосипеда легко катились по дороге. Больше никого на ней не было. Фрэнки зажмурила свои яркие зеленовато-серые глаза. Длинный спуск с холма Лоренс-хилл с бьющим в лицо ветром был таким же освежающим, как ныряние в прохладную воду.
Приближаясь к подножию холма, Фрэнки осторожно нажала на тормоз. От кольцевой транспортной развязки расходилось несколько дорог. Прямо перед ней лежал центр города. Шоссе направо вело в Лондон. Налево располагалась церковь Святого Иуды, а в полумиле от нее, там, где город граничил с полями, размещалась больница.
Фрэнки выбрала узкую дорогу, проходящую мимо церкви. Высокие деревья в летней зелени отбрасывали на дорогу пятнистую тень. В воздухе таяли печальные звуки одинокого колокола.
Бо-о-м-м…
Фрэнки прожила в Личфорде всю жизнь. Ей был хорошо знаком громкий, мощный перезвон колоколов церкви Святого Иуды, но никогда прежде не слышала она этот одинокий, низкий глухой тон.
Бо-о-м-м…
Горестный звук тяжело повис в воздухе.
Фрэнки резко затормозила.
Бо-о-м-м!..
Утренняя служба наверняка уже закончилась. Тогда по какой причине звонит этот одинокий колокол? И почему звук его так невыносимо печален?
Бо-о-м-м!..
Прислонив велосипед к дереву, Фрэнки прошла к крытому проходу на кладбище, располагающемся при старой церкви. Это строение шестнадцатого века было недавно отреставрировано, и высокая колокольня из белого камня сияла на солнце. Его лучи вспыхивали на витражах высоких окон.
