Тусовки 6»Б» - Матвеева Людмила Григорьевна (книга жизни .TXT) 📗
Ты девочка-загадка,
Всегда неуловимая,
Я не нашел отгадки,
Со мной играешь в прятки,
Но все равно любимая.
Песня кончилась, она сняла наушники и услышала разговор, который ее заинтересовал:
– Красивые девушки не бывают счастливыми, – сказала старуха Кутузовна. – Лично я сделала такое жизненное наблюдение.
– Почему это? – Суворовна не поверила сестре. – Красота, наоборот, привлекает. Их больше любят, этих красоток.
– В этом-то и беда: сначала их любят, от них восторг и восхищение, а потом счастья нет. А почему? Я много об этом думала и нашла ответ. – Кутузовна говорила громко, она была уверена в своей правоте. – Красивой с детства твердят: «Ты у нас красавица, ты лучше всех». И она имеет большое самомнение. И ждет принца, а его нет, и она обижена, вечно недовольна, обычный человек ее раздражает. Начинаются ссоры, упреки, требования. Вот семья и разваливается.
– А если очень умная? – Суворовна не спорила, она тоже рассуждала. – С ней ему интересно, любой разговор поддержит, гостей развлечет беседой. Умным-то, как думаешь, везет в любви, Кутузовна?
– Да тоже не везет! Умная своим умом подчеркивает его дурость. Разве это понравится мужику? Ты что? У них же гордость! От умной он сам убежит! И от красивой – бегом, как можно дальше.
Юна расстроилась. Получается, что красивой быть плохо, и никакого счастья у красивых не бывает. А мама говорит, что красота спасет мир. И еще мама говорит, что красота – это страшная сила. Получается, что Кутузовна утверждает свое, а мама – свое. Кто врет?
Юна достала из кармана курточки зеркальце: может быть не такая уж она и красивая? Долго разглядывала свое отражение – нежный румянец, небольшой прямой нос, глаза притворяются грустными, а сами хранят какую-то веселую тайну. Губы розовые, и никакой косметики. Лицо свежее, брови тонкие, ресницы темные, пушистые. Нет, все-таки красивая. Придется с этим смириться. Юна вздохнула, в глазах заиграли хулиганские искорки. Она убрала зеркало.
– Скажите, пожалуйста, а у страшненьких всегда бывает счастье? Без проблем? Кутузовна, вы такая умная, я от ваших слов балдею.
– Она от своих слов и сама балдеет, – хихикнула Суворовна, – умная она, как же!
Старушки стали ссориться, как шестиклассницы:
– Много на себя берешь, Кутузовна!
– Выставляешься, Суворовна!
– Ума палата, держите меня!
– Если ты такая распрекрасная, куда девался твой кудрявый Витя? А?
Юна шла по бульвару и думала: «Вот я иду по бульвару. Походка легкая, спина гордая, лицо красивое. И необыкновенное имя. Если честно – походок легких много, прямых спин тоже не так мало на Лунном бульваре. Хорошеньких девчонок сто или двести. А вот имя – это да! Ни у кого такого нет. Сплошные Насти, Кати, Ани, Даши. Ни одной Юны на весь Лунный бульвар, а может быть, на весь Тихонький административный округ. Уникальное имя! Спасибо тому, кто его придумал».
И тут навстречу ей выехал Леха на велосипеде. Он лихо объезжал сугробы, разбрызгивал лужи, загадочно улыбался. Юна отпрыгнула, чтобы грязная вода не попала на курточку, и закричала:
– Кто зимой катается на велосипеде? Ну кто?
– Я! – прокричал Леха и промчался мимо. А ей хотелось, чтобы он спрыгнул со своей лихой машины и остался здесь. Он бы ей грубил, обзывал бы ее жабой или обезьяной, проявлял бы полное безразличие к ее красоте. Это было бы прекрасно и вселяло бы светлые надежды. Но Леха умчался, рассекая лужи, как теплоход реку. На прощание он, правда, обернулся и показал язык. Юна повеселела и тут же сделала грустное лицо.
Подошла Лидка Князева:
– Стоит одна, как сыч, – поддела Юну Лидка, – а красивая девчонка.
– Не в красоте счастье, – вздохнула Юна. – А в чем оно? Никто не знает.
– В красоте точно нет счастья, – твердо сказала Лидка Князева, – один мужик в журнале «Клава» давал умные советы: «Не внушайте девочке, что она красивая. От этого она станет слишком уверенной в себе, будет надеяться на особенную судьбу. И всю жизнь будет считать себя обиженной и жить в грусти, потому что ей все время будет казаться, что она достойна лучшего». Красивые редко счастливые.
– Кутузовна только что так же говорила! – засмеялась Юна. – Может, она тоже читает твой журнал «Клава»?
– Как она может его читать? – Лидка не понимает шуток. Когда рядом нет Салата, Лидка резко глупеет. – Кутузовна не знает журнала «Клава», журнал дорогой, а она пенсионерка.
А в это время на своей скамейке старушки продолжали беседу:
– Меня в детстве не хвалили, – загрустила Суворовна, – а я все равно высокого мнения лично о себе. А почему? Потому что меня хвалит зеркало. Красивая. И умная само собой, каждому понятно. Ты, Кутузовна, мой интеллект не ценишь. Глупый человек чужой ум презирает.
– Всегда ты тоску нагоняешь, Кутузовна. Не расстраивай меня, прошу по-хорошему. Возьмем к примеру меня. Всю жизнь я верила в свое обаяние и теперь верю.
– А старость, Суворовна? Опомнись!
– Любой возраст для женщины выигрышный. И тем более – поздние сумерки.
– Поздние сумерки! Красиво! – Кутузовна мечтательно смотрела на облака. – Ранние сумерки – это шестьдесят-семьдесят лет. А дальше – поздние.
– Как у нас с тобой, Кутузовна, – Суворовна вздохнула, – красота проходит. Но видны следы былой красоты.
– Красивым счастья нет! – твердо припечатала Кутузовна.
А Лидка Князева тем временем продолжала разговор с Юной. Лидка достала из сумки глянцевый журнал, они сели на скамейку:– Юна, послушай, что я тебе прочитаю….
«Деньги я начал зарабатывать из-за женщин – очень хотелось произвести впечатление. Но я старался не из-за сварливых и жадных теток, которых хоть в шампанском купай, все равно им кажется, что я где-то припрятал миллион, или слишком много отдыхаю вместо того, чтобы еще больше зарабатывать. Нет, такие на мою жизнь не повлияли. Хищные и глупые, их раскусить не так трудно. Произошла со мной другая история.
В то время я еще не был богатым, о миллионах не мечтал. Средний служащий. И поступила к нам в контору на крошечную должность девчонка. Она отличалась от других семнадцатилетним возрастом и красотой. Жила в пригороде, на работу ездила на электричке. И еще у нее были обкусанные ногти. Ну и однажды, в первый день нового года мы с ней оказались дежурными – работали, когда все были на каникулах. Я пригласил ее пообедать вместе. Это был ресторан. Не роскошный, но все же. Она сидела на краешке стула, каменная. А у меня прекрасное настроение, я болтаю, рассказываю ей, как выгонять пузырьки из шампанского, смеюсь. Я раскован. Она вдруг посмотрела исподлобья и говорит: „Я впервые в жизни в ресторане“. Ни до, ни после не было у меня такой барышни, которая в первый раз в жизни в ресторане. Я сразу почувствовал ответственность, она тяжелая, но и радостная.
А потом шли дни, я показал ей, что такое боулинг, ипподром, Большой театр. Она ко мне привязалась, всему радовалась, радовалась той светской жизни, которую я выдал ей за свою – картинные галереи, театры, встречи, показы…
Когда у меня дела пошли в гору, девочки уже не было в моей жизни. Странно, она умная, красивая, а богатство и тусовочная жизнь оказались ей не нужны. Это не ее.
Встретил ее недавно – вышла замуж за пригородного ботаника. Выглядит посредственно: более чем скромный наряд и по-прежнему неухоженные руки. Единственное мое желание – отвести ее в приличный салон и купить нормальную одежду.
Но каждый новый ноль в моих деньгах посвящен тому взгляду исподлобья и ее словам про ресторан. Только из-за нее я стал серьезно работать и приобрел все, что имею. А тратить деньги меня научила совсем другая дама. Это труднее, чем зарабатывать, если тратить с толком и со вкусом. Она мне втолковала, что я всегда должен выглядеть безупречно. А это и костюмы, и марка машины, и вилла – все лучшее, дорогое, престижное. Может быть, для такой роли женщине необходим не ум, не красота, а особый характер?»
