Город-невидимка - Неволина Екатерина Александровна (книги .txt) 📗
Глеб — это он совал ей под нос какой-то флакончик с резким запахом, приведший Сашу в чувство, — наблюдал за девушкой настороженно, не делая попыток помочь.
С трудом она все-таки приподнялась на локте и попыталась понять, где оказалась и что же произошло.
Стеллажи с книгами свидетельствовали о том, что это библиотека. Однако на полу было начерчено что-то мелом, стояли погасшие свечи. Александра обратила внимание на то, что они черны от копоти. Это зрелище казалось диким и нереальным, словно она по ошибке попала в какой-то мистический фильм, и сейчас из пентаграммы на нее полезет ужасное нечто. Впрочем, кажется, это она сама и есть это ужасное нечто, иначе почему она находится в пентаграмме. Интересно, что бы это значило…
И тут взгляд девушки остановился еще на одном присутствующем в библиотеке человеке.
Ян сидел, прислонившись к стене. Его глаза были закрыты, лицо — белее снега, а раскинутые по сторонам руки в широких рукавах свободного черного балахона напоминали крылья. Парень, как никогда, был похож на черную взлохмаченную птицу. На умирающую птицу.
— Ян! — девушка выкрикнула его имя хриплым, незнакомым себе голосом.
Она не могла оторвать взгляд от этой застывшей фигуры и попыталась поползти к парню, словно одно ее желание спасти отгонит мучительный призрак смерти.
Чья-то сильная рука подхватила ее, помогая подняться.
— Теперь я вижу, что ты действительно Саша, — Глеб помог ей встать и бережно придержал за плечи. — Давай оттащу тебя в кресло и займусь им сам. Он пошел за тобой…
— Я помню, — перед глазами все синело бескрайнее, пугающее в своей мучительной неподвижности море. — Мне нужно к нему.
Каждое слово давалось мучительно тяжело, и Глеб понял это, как и понял то, что ее желание — не простой каприз, а поэтому помог Александре добраться до неподвижного Яна.
— Воды, — прохрипела она, и Глеб бросился за водой.
А девушка провела рукой по черным растрепанным волосам, убирая с бледного лба длинную челку. Волосы были жесткими, и Саше все казалось, что под рукой ее вороньи перья.
— Ян! — тихо позвала она. — Вернись!
Он не отзывался, и ее затопило отчаяние.
— Ян! Ян!
Слез уже не было. Их сожгло безжалостное солнце в том мире, где ничего никогда не меняется. Нет, обман! Меняется. Потому что иногда туда прилетают черные птицы, способные обмануть саму смерть и увести тебя оттуда. Эти птицы смеются в лицо смерти и не боятся ее кривого оскала. Они слишком насмешливы и надменны, чтобы спрашивать о цене и тем паче торговаться, они легко платят собственной кровью.
В этот миг Александра поняла, что не задумываясь вернулась бы за ним туда, в безвременье.
— Ты не имеешь права умирать! — зло прохрипела она. — Я не вернула тебе долг! Слышишь, ты! Не смей!
И тут ресницы Яна дрогнули, и на девушку взглянули на удивление ясные серые глаза. Она узнала этот взгляд. Губы пошевелились, словно Ян хочет что-то сказать.
Александра наклонилась, изо всех сил напрягая слух.
— Будешь… должницей… чтобы… не ушла… — сказал он, и глаза вновь закрылись.
«Жив!» — поняла Саша, пьянея от этой мысли. Жив! И это было главным!
Подоспел Глеб с водой и какими-то медикаментами и стал хлопотать над Яном. А Саша сидела рядом, чувствуя в теле небывалую легкость. Вот, оказывается, как это — жить после смерти.
— Эй, что тут у вас интересненького происходит?.. — послышался жизнерадостный Динкин голос. — Проводите антигуманные антинаучные эксперименты?
В дверях библиотеки появились Динка и Северин.
— Вижу, операция по освобождению заложника прошла удачно, — кивнул им Глеб. — Северин, подойди-ка, ты лучше меня в медицине разбираешься. Посмотри, что с ним.
Северин, сразу ставший серьезным, приблизился к Яну и долго щупал его пульс, смотрел зрачки, измерял давление.
— В общем, жить будет. Но интересно, что вы с ним делали. Такое ощущение, что из парня выкачали всю энергию, — наконец заметил он. — Сейчас стимулятор вколю. Похоже, без него не обойтись. Ну и врача можно позвать — он, наверное, только начал скучать по своему клиенту.
Постепенно все приходило в норму, и вскоре Александра уже сидела в своем излюбленном кресле, пила горячий и очень сладкий чай и слушала рассказ Динки о похищении.
— Эти гады меня усыпили, — рассказывала Динка, с хрустом грызя маковую сушку. — И привезли в ту квартиру, где меня нашел Северин. Я, как только пришла в себя, конечно, стала требовать их босса. Так мне, прикиньте, и в этом отказали! Мол, цыц, малявка! Это я-то малявка! — с возмущением добавляла она. — И охранники какие-то тупые попались. Морды кирпичами. Глаз с меня не спускали, чтобы их, прости, Саша, понос пронял!..
— Да ты, кажется, не особо в плену страдала, — заметил Северин, слушавший девочку с мягкой улыбкой. — Наверное, как и дома, целый день в игрушки резалась.
— Ну резалась, — Динка недовольно покосилась на него. — Это, между прочим, был хитрый стратегический маневр. Я собиралась усыпить их бдительность и сбежать.
— Странно, что к моменту появления Северина похитители, как в рассказе О. Генри, сами выкуп не предложили — лишь бы тебя забрали, — пошутил Глеб, и Динка надулась. Но не серьезно, а как-то нарочито, как ребенок, желающий показать свою мнимую обиду.
Саша молчала. Ей было необычайно тепло среди этих людей, которые уже успели стать для нее самыми близкими, единственными родными. Они принимали ее такой, как она есть, не спрашивали и не упрекали, хотя после появления у них Лизы наверняка имелись к ней вопросы.
— Я хочу сказать вам кое-что, — произнесла она, когда шутливые препирательства завершились. — Я… я была просто ужасным ребенком, и сестре частенько доставалось из-за меня. Сказать, что я была чудовищем, — значит ничего не сказать…
— Не надо, — улыбаясь, остановил ее Глеб. — Не надо рассказывать и не надо оправдываться.
— Но почему? — удивилась Саша.
— Потому что ты изменилась. Если что-то давным-давно и было не так, сейчас это уже не важно, честное слово. Мы верим тебе, правда?
— Еще бы! — Динка запрыгнула на подлокотники кресла и обхватила Александру за шею. — Мы тебя любим, честное-пречестное!
Северин, более сдержанный в проявлении чувств, кивнул, но девушка чувствовала его молчаливую поддержку.
Они действительно команда, и они не могут друг без друга.
— Ничего не понимаю, — вдруг сказал Глеб и, выйдя на середину комнаты, повернулся к друзьям. — Ну кто же из нас тогда предатель?..
Сквозь неплотно задернутые шторы в комнату заглядывала луна.
Ян, еще слабый после тяжелого путешествия, лежал на кровати, глядя в потолок. Сон бежал от него, как лань от охотника. Парень и сам не понимал, что разбудило его в этот глухой полночный час и откуда в груди взялось это странное ощущение — то ли томительное ожидание, то ли тягостное предчувствие.
Школа спала, и тишина казалась такой полной, что аж в ушах звенело.
«Скорее бы утро», — подумал Ян. Он не любил эти бесконечные ночи, которые нет-нет, да выдавались в его жизни. Проблемы со сном — пустяковый, на первый взгляд, диагноз и в то же время абсолютно мучительный. Самое смешное, что бессонница приходила даже тогда, когда он и без того чувствовал себя разбитым, вот как сейчас.
— Фигня, — пробормотал Ян, переворачиваясь на бок, — все фигня. Главное — остался живой, а ведь уже думал, что не выберусь…
Он отстраненно смотрел на косые тени голых веток, прижавшихся к стеклу, чуть подсвеченных сзади луной. Было красиво и очень готично.
Залюбовавшись этой картиной, Ян не заметил, как одна из теней, просочившись через стекло, скользнула к его кровати и замерла в изголовье.
— Ну, здравствуй, маг, — послышался вдруг тихий, похожий на скрип старых деревьев голос. — А я к тебе с предложением.
В этот миг луна вдруг нырнула за тучи, и комната погрузилась в абсолютную тьму…
