Джено и черная печать мадам Крикен - Витчер Муни (читать книги онлайн регистрации txt) 📗

Мирта пихнула локтем Джою с Марлонией, застывших с разинутыми ртами, и, подойдя к Джено, прошипела:

— Значит, ты и правда ее знаешь? Кто она?

— Да, кто она? — настойчиво потребовали Галимед и Никозия. — Давай выкладывай, мы больше не будем над тобой издеваться.

— Не знаю! Клянусь, не знаю! — отступая, воскликнул мальчик, действительно не понимавший, откуда этой женщине стало известно его имя.

— Не хочешь говорить? Ладно. Больно нужно! Это всего лишь сумасбродная старуха, — заявила Мирта, ковыряясь в носу.

Марлония что-то прошептала Джое на ушко, и обе покатились со смеху.

Никозия схватил Джено за плечо и подтащил к себе со словами:

— Мне-то ты можешь сказать. Я ведь тебе верю!

Но мальчик лишь покачал головой. Подняв ранец и не сводя глаз с удаляющейся французской синьоры, он погрузился в глубокое молчание.

Тем утром и в школе все пошло наперекосяк. В голове у Джено снова шумело, и этот шум уже начинал ему надоедать. Ему никак не удавалось сосредоточиться. Порой ему даже казалось, что один из червей, которые точат гнилые бревна, пробрался к нему в мозг.

К тому же над его рассказом о летающей печати смеялась уже вся школа. И в коридорах, и в туалетах, и во дворе только об этом и говорили. Кое-кто из учеников даже открыто показывал на него пальцем, как на инопланетянина. Что уж говорить об учителях и директоре: их лица перекашивались от одного его вида!

А он и понятия не имел, как все это объяснить. Никто из окружающих ему не сочувствовал, и было очевидно, что он так и останется непонятым. Почему он так одинок?

И все же юный Астор Венти был убежден, что логическое объяснение существует.

Вернувшись домой, мальчик опять ничего не рассказал дяде Флебо. Он залез на кровать, взял вставленную в рамку фотографию своих родителей и, глядя на них, стал спрашивать, что же ему делать. Понизив голос, он рассказал им обо всем, словно два изображения действительно могли его слышать. Грусть и тоска снова наполнили его сердце. Он выдвинул ящик комода и достал оттуда другое фото, на котором была его мама, обнимавшая малыша.

— Каким я был маленьким. А она… она такая красивая, — прошептал Джено, целуя мамино лицо. Он перевернул фотографию, как делал это уже много раз, и прочитал слова, которые его мама написала синей ручкой много лет назад: «Моему маленькому сокровищу. Коринна».

Слеза, упавшая из глаз Джено, размыла надпись. Дядя рассказывал ему, что этот снимок был сделан всего за несколько дней до их похищения. Только ему, «маленькому сокровищу», удалось спастись.

«Какая странная эта штука — жизнь, — думал Астор Венти-младший. — Были люди и пропали, и от них остались одни фотографии. А ведь когда-то они были счастливы, смеялись, на руках у мамы был я, и она прижимала меня к себе. А теперь я один. Без нее. И никто меня не обнимет».

Потом Джено достал еще одну фотографию. Со снимка на него смотрело симпатичное полное лицо его отца, Пьера Астора Венти. Он был одет в белый халат.

Джено прекрасно знал, что его отец и мать были фармацевтами и что они прославились именно благодаря своим коробочкам с антибиотиками, бутылочкам с травяными настойками и баночкам с мазями. Эта фотография была испорчена. Разорвана посередине. Сохранилась лишь ее верхняя часть. Нижней не было. Как будто кто-то сделал это специально. А может, она порвалась случайно. Дядя Флебо никогда об этом не говорил. Впрочем, Джено это не интересовало — главное, он мог видеть лицо своего отца.

Убрав фотографии в ящик тумбочки, он еще какое-то время смотрел на голубую лампу. Голова у него снова разболелась.

Он открыл окно, чтобы вдохнуть полной грудью. Свежий воздух охладил лицо, а запах смолы, исходящий от елей, взбодрил его, и он почувствовал себя немного лучше. Он бросил взгляд в сторону красной виллы. Во дворе, напротив калитки, сидел белый кот. Совершенно неподвижно. Как статуя. Джено стоял у окна до тех пор, пока белый котяра не вернулся в красный дом.

В ту ночь сон мальчика был не крепким. И вовсе не из-за жучков в балках потолка. А из-за червячка, который завелся у него в голове и требовал во что бы то ни стало познакомиться с француженкой.

Ровно в семь он уже спустился на кухню. Дядя, как всегда, ворчал из-за очков:

— Кажется, я забыл их в амбулатории. Без них я ничего не вижу. Как будто меня посадили в аквариум.

— Пойду принесу их. — С этими словами племянник вышел из кухни, пересек крошечный холл и попал в амбулаторию на первом этаже.

Очки обнаружились на письменном столе, на куче медицинских карт и рецептов. Взяв их, он направился к двери. Выглянул наружу. Денек выдался мрачным: серое, как свинец, небо угрожало дождем. Было свежо, и по телу Джено, который все еще был в пижаме, пробежали мурашки.

И тут он увидел прогуливающуюся старушку. В руках она держала красный зонтик, и за ней, как всегда, следовал белый кот.

Сердце так и екнуло. «Как? В такой час? Ведь еще нет семи тридцати!» Он стремглав бросился на улицу.

Первые капли дождя уже оросили траву.

Женщина остановилась и, обернувшись к нему, с улыбкой сказала:

— Денек сегодня выдался отвратительнейший, мой дорогой Джено Астор Венти. Советую тебе надеть толстый шерстяной свитер. Не думаю, чтобы в школе включили отопление.

Мальчик, судорожно сжав дядины очки, собрался с духом и дрожащим голосом ответил:

— Да, спасибо. Я так и сделаю.

Пожилая синьора снова улыбнулась и уже собралась уходить, когда Джено, чтобы задержать ее, обратился к ней:

— Простите, синьора… синьора…

Она раскрыла зонтик, выпрямила спину и с серьезным видом представилась:

— Крикен! Мадам Марго Крикен!

Он повторил как попугай:

— Мадам Марго Крикен.

— Да. Так меня зовут. А что еще ты хочешь узнать, юный Астор Венти? — спросила она, стоя совершенно неподвижно, хотя дождь застучал сильнее.

— Вы живете в красной вилле, в доме номер шестьдесят семь? — Джено наконец решился задать этот вопрос.

— Да, мой дорогой мальчик. Сейчас я живу именно там вместе со своим котом Наполеоном, — ответила она, показывая пальцем на совершенно вымокшего кота.

— Добро пожаловать в Нижний Колокол, синьора. Наполеон — просто замечательный кот, — сказал мальчик, отвешивая поклон.

— Спасибо, Джено. Но мне кажется, ты должен немедленно вернуться домой. Ты весь промок. К тому же до сих пор в пижаме. Совершенно неподходящий наряд для того, чтобы появляться на улице.

Мальчик кашлянул пару раз и пятился до самых дверей, чтобы не поворачиваться спиной к старой синьоре. Войдя в дом, он аккуратно притворил дверь и застыл на месте как вкопанный. Дядя, посмотрев на него, почесал затылок:

— Да ты промок до нитки! Куда же ты ходил?

Ничего не ответив, Джено отдал дяде очки, прошел в свою комнату и быстро оделся. Ему было наплевать, что волосы и ноги у него промокли. Он был счастлив! Счастлив оттого, что поговорил с мадам Крикен.

Перед тем как уйти, он надел куртку, поцеловал в щеку дядю, который так расчувствовался, что опрокинул чашку с молоком, и, насвистывая, вышел под проливной дождь.

Его одноклассники были уже на остановке: школьный автобус должен был прибыть в семь сорок пять. У всех были зонты. У всех, кроме Джено. Он шел с открытым ртом, глотая капли дождя, который становился все сильнее и сильнее.

— Вот выступала! — фыркнула Мирта, поправляя свой ярко-желтый плащ.

— Эй, Джено, ты, никак, собрался выпить весь дождь? — хором спросили Галимед и Никозия.

— Да. Это чудесная вода небес, — дерзко ответил мальчик и первым запрыгнул в автобус.

Мирта не могла не заметить, что этим утром Джено чересчур весел, и в школе во время перемены обратилась к нему с банальной просьбой:

— Можешь одолжить мне десять чентезимо [2]?

Мальчик покачал головой:

— У меня нет денег.

— У тебя нет ни гроша, а ты радуешься. Или я не права? — ехидно спросила Мирта.