Электроник – мальчик из чемодана (с илл.) - Велтистов Евгений Серафимович (мир бесплатных книг .txt) 📗

– Как видите, кибернетика всесильна, – так закончил свое выступление Светловидов. – Она родилась в ответ на потребность улучшить управление сложными процессами и операциями. И она всесильна только в содружестве с другими науками. А электронно-вычислительные машины, которые вы видели, освобождают человека от сложного физического труда, чтобы он мог больше заниматься творчеством.

И в этот момент уже зажглись новые вопросы:

– Мы попросим выступить профессора Громова, – сообщил председатель. – Гель Иванович Громов живет в Сибири, он не частый гость у нас. Но он приготовил для наших школьников замечательный сюрприз. Словом, профессор сам все расскажет.

– Прежде всего, – начал профессор Громов, – должен вас предупредить, что речь пойдет о неудавшемся сюрпризе, поэтому у этой истории грустный конец.

Профессор рассказал историю Электроника. У ребят запылали щеки, разгорелись глаза. Вот так Электроник, вот так молодец-сорванец! Будто настоящий. Будто живой. Как они сами… Жаль, что нельзя его сейчас увидеть… пожать руку… поболтать… побегать наперегонки. Очень жаль…

Все сидели притихшие, когда Громов кончил говорить.

– Я уверен, что Электроник объявится сам, – шутливо заметил председатель. – А сейчас, ребята, вы будете приятно удивлены. На следующий вопрос отвечает не ученый, не инженер, а ваш коллега – ученик седьмого класса Сергей Сыроежкин. Он будущий кибернетик и расскажет вам, как научиться понимать тигров, носорогов и прочих диких зверей. Пожалуйста, Сережа.

Многие не поверили своим ушам. Но к трибуне действительно вышел мальчик в синей курточке. Ребята из школы юных кибернетиков заулыбались, многозначительно закашляли, с гордостью посмотрели на соседей. Профессор Громов вспомнил знакомую фамилию. Он усмехнулся, прищурил близорукие глаза и ободряюще кивнул докладчику.

– Способны ли животные разговаривать? – начал хрипло маленький докладчик. – Я должен сказать…

– Подождите! – раздался вдруг громкий крик. – Постойте! Я все объясню!..

По проходу бежал какой-то мальчишка. Это кричал он, отчаянно махая руками. Кто вскочил, кто повернул голову. Председатель встал. А профессор Громов выронил трубку, которую вертел в руках, и полез в карман за очками.

«Сыроежкин – это я…»

Первой, кого увидел Сыроежкин, вбежав в большой зал, была девочка в голубом платье. Она стояла у самой двери, прислонившись к колонне, и широко открытыми глазами смотрела на Сережку. Потом обернулась к сцене, и глаза ее стали еще больше, еще удивленнее.

Сережка тоже взглянул на сцену и побледнел: на трибуне перед всем залом выступал Электроник! Тут Сергей сорвался с места и, сам не понимая, что делает, побежал к длинному столу, за которым сидели какие-то люди. Он не слышал своего громкого крика, он только хотел быстрее добежать до стола.

В полной тишине встал Сережка перед седым человеком, внимательно смотревшим на него, опустил голову и чуть слышно сказал:

– Сыроежкин – это я…

Сыроежкин сказал почти шепотом. Но его услышали. И все вдруг заметили, как похож он на мальчика, стоявшего на трибуне.

Академик Немнонов глядел то на одного, то на другого Сыроежкина и почему-то молчал.

– Близнецы! – громко сказал один из зрителей. – Это нечестно!

– Нет, не близнецы! – прозвучал голос профессора. Громов встал, подошел к краю сцены. – Не спешите делать выводы, друзья. Сейчас вы всё поймете.

Глаза Громова сияли. Всего несколько шагов отделяли его от мальчишки, который несколько минут назад выступал под именем Сергея Сыроежкина. Профессор обратился к нему:

– Мальчик, скажи, пожалуйста, каким днем недели было первое января сто восьмидесятого года?

– Пятница, – не задумываясь сказал мальчик в синей куртке.

– Сумма трех чисел – сорок три, – продолжал профессор, – а сумма их кубов – семнадцать тысяч двести девяносто девять. Что это за числа?

– Двадцать пять. Одиннадцать. Семь, – моментально ответил мальчик.

Потом Громов попросил извлечь корень двадцатой степени из числа в сорок две цифры, и опять ответ последовал немедленно.

– Человек-счетчик? – предположил один старшеклассник.

Профессор покачал головой.

Как вдруг кто-то нерешительно сказал:

– Электроник?

И все разом загалдели:

– Да! Да! Электроник!.. Электроник!.. Это он!.. Точно!.. Смотрите! Это же Электроник!..

Словно обвал загремел в горах или пополз вниз ледник – такой поднялся шум.

Председатель взял микрофон и крикнул:

– Объявляется перерыв!

Он смеется!

А Сергей все стоял с опущенной головой.

Любопытные мигом окружили профессора и Электроника. Как снежный ком, этот сплошной круг спин все рос и рос, медленно подвигался к дверям и наконец, с трудом протиснувшись в них, выкатился в фойе. Академик Немнонов и его коллеги удалились в маленькую комнату за сценой, оживленно обсуждая происшествие. Ушли все. А Сережка все стоял.

Кто-то взял его под руку, спросил:

– Пойдем?

Это был Таратар. Сыроежкин растерянно взглянул на учителя, отвернулся. По его щекам пробежали две крупные слезы.

– Ну что ж теперь делать, – мягко говорил Таратар. – Ты хотел скрыть от всех свой секрет, и это некоторое время удавалось благодаря искусству профессора. А потом Электроника увидели сотни глаз и разгадали, кто он такой. Ты молодец, Сыроежкин! – неожиданно заключил Таратар.

– Я? – Сережка от удивления вспыхнул. – Почему?

– Мы, учителя, и, я думаю, твои родители рады за тебя, – продолжал Таратар, – что ты нашел в себе мужество всем сказать правду.

– Значит, вы знали?

– Догадывались. Причем только в самые последние дни. Но мы не представляли, кому принадлежит Электроник и откуда он взялся… Я слышу, он в холле. А ну за мной! Тебе надо увидеться со своим Электроником.

– Ничего он и не мой, – пробормотал Сыроежкин, плетясь за учителем.

– Ты первый с ним подружился, – сказал Таратар. – Все это знают.

– Мало ли с кем я подружился, – ворчливо отозвался Сережка, не отставая от учителя.

– Но ты же решил, что теперь Электроник будет самим собой. По-моему, тебе надо с ним поговорить.

– Ага! – сказал Сережка и бросился к дверям.

Сначала Сыроежкин увидел одни спины. Он нагнулся, нырнул под чей-то локоть, наступил кому-то на ногу, постучал по чьей-то спине, опять нырнул и вышел в круг. Посреди круга стояли Громов и Электроник, а перед ними – кролик, черепаха, фламинго, мышь и другие звери. Точнее, это были не настоящие звери, а мальчишки и девчонки в картонных масках и костюмах – артисты пионерского театра, которые давали представление малышам. Они, видимо, не сидели в зале и только сейчас услышали, кто такой Электроник, а потому не верили своим глазам.

– Ну скажи, – настаивал кролик, – скажи, кто я такой?

– Ты человек в маске трусливого кролика, – хрипло ответил Электроник.

– Но я совсем не труслив! – возмутился артист.

– А я и не говорю, что ты трус, – заметил Электроник. – Ты сейчас кролик, а кролик всегда труслив.

Ребята расхохотались.

– Электроник, а я? – спросила черепаха.

– Ты – мудрая черепаха. Ты или прячешь на дне пруда золотой ключик, или, взобравшись на камень, вспоминаешь свою жизнь.

– А я?

– Ты – мышь. И больше всего на свете боишься кошки.

Артисты удивились:

– Верно! Он все угадал, хотя не видел пьесу. Сразу видно, как он хорошо соображает.

– А где же Майя? – спросил кролик и крикнул: – Майка-а!

– Я здесь, – прозвучало за спинами.

Ребята расступились, пропуская вперед девочку в голубом платье.

– Это наша главная артистка, – представил кролик девочку в голубом платье. – А это Электроник.