Тропой смелых(изд.1950) - Коряков Олег Фомич (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— Энтомолог?
— Ну да. Я уже не он, не этот…
— А кто ты?
— Я, наверно, буду гидротехник. Я бы стал электротехником, да им уже Ваня будет. Но гидротехником тоже интересно. Соображаете?
— А зачем нам в экспедиции гидротехник?
— А я не на экспедицию. Я на всю жизнь. И мы с Ваней договорились работать вместе.
— С каким Ваней?
— Эх, совсем ничего вы не смыслите! Ваня Фомин. Мой друг. Я его приглашал с нами поехать, да ему в Москву надо…
— Плетет чего-то! — Миша безнадежно махнул рукой.
— Сам-то ты плетешь! Ну и ладно. И ничего не расскажу вам.
— Ну и не надо.
— Не надо? А знаете, как интересно! Вот, вы думаете, овец как стригут?
И Вова, забыв о своей угрозе, принялся рассказывать о том, что ему удалось повидать в колхозе. Доложив об осмотре электростанции, он объяснил, почему решил стать гидротехником:
— Таких станций еще много надо. А чтобы строить их, нужны гидротехники. Гидро — это значит «вода». Соображаете? Я буду водяной техник. У меня вода такие машины будет крутить, такие машины!..
Рассуждал Вова долго, и приятели, слушая его, успели хорошо отдохнуть. Потом они принялись сбивать плот.
Так как столкнуть с берега сбитый плот у ребят нехватило бы силы, они спускали бревна в воду по одному и уже там скрепляли их. Крюк скобы вбивали в одно бревно, потом приставляли к бревну другое и в него вбивали второй конец скобы. Бревно к бревну — семь штук. Миша еще не успел прикрепить седьмое, а уже весь «личный состав экспедиции» очутился на плоту.
— Ура! Не тонет!
Дима стал варить «последний сухопутный обед». Остальные принялись за оборудование плота. Прежде всего, кроме скоб, скрепили бревна жердями, прибив их крест-накрест. Затем посредине «палубы» устроили помост для вещей — чтобы не намокли. Вырубили длинные и тонкие березы — шесты. И, наконец, приготовили к подъему флаг — полотенце, на котором звеньевой вывел углем: «Отважный». Так они решили назвать свой «шестоход».
После обеда Дима отнес в село инструмент; просился с ним и Вова, но вожак не разрешил. Начали погрузку. Рюкзаки складывали на настил посредине плота.
Наконец все было готово.
— Ну, подымаем флаг. Оркестр — туш!
— Та-ам, трам, там-та-та-та… — запел Дима.
Флаг взвился, раздалось «ура», и голубь, вылетевший было из леса, круто шарахнулся обратно от веселого, громкого гомона.
— Взять шесты!
— Есть, капитан!
— Отталкиваемся!
— Пошел!
Плот качнулся, захлюпала, забурлила вода, пополз берег…
2. Встреча с незнакомцем
«Отважный» шел на шестах в прибрежной тени. Река здесь была неглубока. Плот чуть покачивало. В лицо дул ветерок, кожу приятно холодило. Иногда нос плота заносило вправо или влево, и тогда звеньевой кричал: «Справа отожми!» или: «Слева наддай!» Сам он стоял на заднем конце — корме, отталкиваясь шестом и в то же время помогая бортовым направлять ход плота. На носу был Вова.
Река текла неторопливо. Вырвавшись около села Покровского из гранитов, Шарта врезается в известняковую толщу и струится плавно, прямая, степенная, чуть ленивая. Горы здесь почти начисто сглажены морем, бушевавшим сотни миллионов лет назад. Бродя по берегам, тут можно найти много кусков известняка с отпечатками давным-давно вымерших растений и животных. По этим каменным отпечаткам ученые, как по книге, читают историю древнейших времен.
— Ох, я, должно быть, что-то придумал! — возвестил Вова. — Верно, верно, придумал. Электроплот. Я сейчас вам объясню. Значит, так. Сбоку — вот тут можно — приделывается турбина, колесо такое. Плот идет — она крутится. Только плот идет туда, вперед, а турбина обратно вертится, назад. Вам ясно? А то ведь это гидротехника — может, неясно?
— Я-асно, — сказал Лёня, а сам подмигнул друзьям.
А Вова, не обращая внимания на несерьезность Лёниного тона, грозившую подорвать его гидроэлектротехнический авторитет, продолжал:
— Ну вот. Она крутится, а от нее — приводной ремень к мотору. Он: вжи-жжи — работает. Работает и крутит такой винт, как у парохода. Плот идет все быстрее, турбина тоже быстрее, и мотор…
— Слева наддай!
Хлопцы недоглядели: плот сильно завернуло. Дима, стоявший у левого борта, не смог сразу выправить ход. Вова сунул свой шест в воду и упер в дно, но плот с такой силой надавил на шест, что Вова в один миг очутился в воде. Его сразу же вытащили. Отфыркавшись, он уселся посредине плота, стянул с себя ботинки, одежду и деловито осведомился:
— Ну как, понравился мой проект?
Ему ответили дружным хохотом. Звеньевой распорядился: всем разуться и сложить обувь в рюкзаки. Вова замерз, и плот направили к середине реки, на солнце. Оно уже склонялось к закату, но, несмотря на это, пригревало, не скупясь на тепло.
— Даже жалко, что завтра уже пещера и плот придется бросить, — сказал Миша.
— Как попадешь в пещеру, забудешь и про плот, — ответил Дима, словно бывал там и хорошо знал, какие прелести таят в себе подземные гроты.
— А вдруг мы там ничего не найдем? — сказал Лёня и сразу же огорчился от этой мысли. — Нет, что-нибудь да найдем!
— Давайте, братцы-кролики, нажмем еще.
И Миша стал так отталкиваться шестом, что Дима, стараясь не отстать от товарища, в две минуты вспотел.
— А вдруг там залежи какой-нибудь руды? — продолжал Лёня. — Или алмазы. Как вы думаете, в пещере алмазы могут быть? Или, может быть, свинец…
Лёне хотелось, чтобы в пещере оказалось какое-нибудь полезное ископаемое. Он мечтал о руднике, который построят на месте их находки.
— Мы потом придем туда, и все будут на нас показывать и говорить: «Это вот они открыли». А мы к тому времени еще десять таких находок сделаем. Ведь здорово, а, ребята?
Мише мысль звеньевого о руднике нравилась, только ему хотелось самому принять участие в разработках. А Дима мечтал найти в пещере какой-либо исторический клад. Какой — он сам еще не знал, но такой, что можно будет сдать в музей.
— У нас в городе музей не очень интересный. Надо такое найти, чтобы у всех дух захватило и чтобы это было важное научное открытие.
Вова имел свою, особую точку зрения. Он считал, что лучше всего найти золото.
— Золото найдем! — на него что хочешь можно купить, — сказал он. — Хочешь — свинец, хочешь — сразу десять витрин для музея. Во! И в каждой витрине — египетская мумия.
— А где ты это купишь? — вмешался Лёня. — Что, Советский Союз сам у себя покупать будет? Тоже мне, египетская мумия!..
— Ну, все равно, я с собой захвачу. Для себя.
— Куда тебе его?
— Золото? У-у… Из него можно такой кинжал сделать — блестящий.
— Фу, он мягкий получится, плохой.
— А зато все удивляться будут…
— Ребята, ведь компас теперь правильно показывает! Значит, верно: в болоте железо.
За разговорами время текло незаметно. Проплыли мимо деревни Сосновки. Надвинулся вечер. Решили причалить к берегу. Проволока, которую притащил Вова, пригодилась: на берегу вбили колья и к ним привязали плот. Ребята остались устраивать бивуак, а Миша отправился промыслить рыбы. Давно уже он мечтал о хорошей рыбалке, и вот наконец этот час настал.
— Уха будет — язык проглотите! — пообещал Миша друзьям.
Метрах в двухстах от стоянки плота, выше по течению, он приметил место, очень подходящее для рыбалки. Берег порос здесь камышом, чуть шуршала редкая осока, и на низких плоских волнах медленно и мягко колыхались листья кувшинок. Вырубив пару удилищ и накопав червей, Миша устроился на стволе низко склонившейся над водой березы. Он насадил по два червяка на каждый крючок и забросил удочки.
Не прошло и минуты — дёрг! — поплавок дрогнул. Еще раз. Кто-то сидел на крючке. Чуточку выждав, Миша резко вскинул и потянул удилище. Рыба уперлась, дернула удочку, потащила ее в сторону и вглубь. Сердце рыболова забилось: «Крупная!» Он дал ей немного отойти и снова потянул на себя. Она упиралась. Еще раз приспустив леску, Миша сначала медленно, потом быстрее потянул ее в сторону и вверх и вдруг единым махом выметнул на берег. Что-то красное, зеленое, белое запрыгало, закувыркалось в траве. Уколов руку о плавник, Миша схватил добычу. Это был окунь — полосатый, крупный, чуть ли не в две ладони, с сильным горбатым телом.
