Охотники за орхидеями (худ. В. Юнк) - Флос Франтишек (мир бесплатных книг txt) 📗
И в самом деле, глазам путников неожиданно открылся цветущий сад. Буйно разросшиеся орхидеи горделиво поднимали свои чудесные головки. К сожалению, они оказались почти недоступными. Казалось, до цветов рукой подать — охотников отделяли от них какие-нибудь двадцать — тридцать метров, — но достать их было невозможно. Для этого надо было бы уметь летать.
— До чего неуклюжи люди! — с досадой вздохнул Еник. — Ну, почему я не колибри и не бабочка? Вот они раскачиваются да порхают себе над «воздушным садом»…
Задача состояла в том, чтобы запомнить, в каком направлении находится намеченное дерево с орхидеями. Это казалось совсем лёгким делом, пока путешественники стояли на краю обрыва, но зато было очень трудно для тех, кто попробовал бы спуститься в расселину. Довольно успешно с этой работой справлялись индейцы; перекликаясь, они облазили все деревья, где, по их мнению, могла быть богатая добыча. Им помогали Еник, Вацлав и Диего, и этот пустынный край, куда едва ли ступала нога человека, огласился криками, смехом и пением…
Между тем дети Льготки заметно окрепли, а через девять дней у них открылись мутно-синие глазёнки. Вот когда разговорам Еника с Льготкой не было конца!
Малыши быстро росли и научились вылезать из корзины. Еник, правда, строго-настрого запретил им это делать. Да разве чертёнок, вроде Каро, послушается? Разве кто-нибудь углядит за Плутоном или за Рикой? Вывалятся кубарем из корзинки и ковыляют, переваливаясь на своих толстых лапах… Но с Льготкой шутки плохи: она хватает ослушника за шиворот и бросает обратно в корзинку. Признаться, возня с детьми ей уже порядком надоела: вокруг накопилось много работы, а тут сиди целыми днями, карауль щенков!
Специально ради Льготки Вацлав смастерил особую корзинку — с редкими прутьями и с крышкой; щенята были в ней, как в клетке. Сколько раз они смешили Еника, когда пытались удрать! Во время кормёжки их выпускали на свободу. И тогда Плутон доказывал, что станет бойцом.
Он вызывал на бой каждый придорожный камень, нападал на все щепочки, башмаки и даже кости.
Рика же драться не умела; ещё бы, девчонки не дерутся! А Каро — тот рос философом. Он вечно сидел задумавшись, только ушком пошевелит или почешет лапкой затылок — и снова углубится в размышления. Положат его на спинку — лежит; на животик — лежит. Вацлав сунет его к себе в карман — Каро не издаст ни звука.
— Добродушный пёс растёт, — рассудил Еник. — Как раз для дяди! — шепнул он Вацлаву на ухо.
Как только щенята научились играть, Льготка сочла постоянный надзор излишним. Мало-помалу возвращалась она к своим повседневным обязанностям. И тогда Франтишек позволил поохотиться, о чём давно мечтали Вацлав с Еником. Каждую ночь охотников манили таинственные звуки, доносившиеся из расселины. Каждую ночь она наполнялась рёвом, чем-то напоминая гватемальские джунгли. Наверное, где-то неподалёку, у реки, был водопой.
В охоте должны были принять участие и индейцы. Они приготовили луки и стрелы, а Диего, за его исключительные заслуги, было доверено настоящее ружьё.
Рано утром путешественники укрыли ветвями палатки и спрятали корзины и ящики. Индейцы захватили с собой запасы провизии. Запертых в клетку щенят Вацлав подвесил на ветку, торчавшую над обрывом, словно мускулистая рука. Охотники беззаботно покидали расположение лагеря: опасности были позади, здесь бояться нечего, а перед наступлением сумерек все вернутся обратно.
План охоты был не сложен: двигаться вдоль обрыва, пока не найдётся подходящее место, где можно спуститься в расселину. Льготка радостным лаем выразила своё одобрение и решила по-своему отметить начало похода: высоко задрав хвост, она трижды громко пролаяла, побежала вперёд, как признанный разведчик, и тотчас же отправилась на поиск; временами, сделав порядочный крюк, она возвращалась к охотникам, следовавшим за ней.
Всех наполняла неизъяснимая радость. Может быть, потому, что это была первая охота после долгого перерыва.
На сей раз экспедицию сопровождал и Хосе. Он упросил Франтишека взять его хотя бы на первую половину дня, а потом он вернётся и все успеет сделать: и щенят накормит и приготовит сытный ужин из свежей дичи.
Глава двадцать первая
Приключение с оленем
Франтишек рассчитывал спуститься на дно расселины и идти вдоль ручья или речки, пока не отыщется удобное место для подъёма на противоположный склон, чтобы можно было выбраться на другую сторону плоскогорья. Он рассуждал так: если это удастся сделать охотникам, то позднее сможет пройти и весь караван, так как путь уже будет расчищен.
Индейцы всё дальше углублялись в чащу кустарника, неутомимо работая мачете, обрубая кусты, ползучие стебли, лианы и невысокую поросль.
Охотники обследовали каждый кустик, каждую пещеру, все укромные уголки, которые могли бы служить укрытием зверю.
После тяжёлой двухчасовой работы они спустились к речке. Её студёная чистая вода пробивалась через камни, а в более свободных местах широко разливалась, образуя небольшие заводи. Глубокие места можно было распознать по тёмной окраске воды.
— Рыба! — воскликнул Вацлав. — Здесь водится чудесная рыба… Как жаль, что мы без удочек!
Но индейцам удочки и не требовались. Прыгнув в воду, они встали цепочкой и погнали рыб против течения. Медленно подвигаясь вперёд, они молниеносно нагибались и руками хватали рыб, искавших спасения в мелких местах, между камнями. Хосе подбадривал индейцев восторженными возгласами… Но Франтишек вскоре дал знак продолжать путь.
Охотники шли против течения и находили множество следов, но дичи пока не встречали. Над головой носились птицы, порой попадались группы юрких обезьянок, но сколько-нибудь приличная добыча не показывалась. Наконец просветы среди деревьев возвестили, что близко поляна.
Но каково было изумление наших друзей, когда они очутились в котловине, со всех сторон окружённой неприступными голыми скалами! Лишь у подножия каменных стен, куда проникали лучи солнца, зеленела трава да мелкий кустарник.
— Вот где много дичи, — сказал Франтишек. — Однако берегитесь — тут могут быть и змеи!
Охота началась. Льготка и индейцы скрылись в кустах. Здесь действительно оказалось достаточно дичи: пекари, зайцы разбегались во все стороны, с пронзительными криками взлетали горные куропатки.
Вацлав первым выстрелил по каким-то убегавшим птицам, и две из них упали. Вскоре прозвучал выстрел Еника; мальчик ликующе вскрикнул и, выстрелив второй раз, в нетерпении помчался к добыче, не дожидаясь Льготки. Оказывается, он подранил оленёнка, приняв его за взрослого оленя, и видел, что зверь сначала упал, но быстро поднялся и побежал вперёд. Вторая пуля не достигла цели.
Оленёнок устремился к югу, где котловина суживалась, и Еник погнался за ним. Оленёнок с трудом пробирался сквозь молодую поросль, он выбивался из сил, а Еник полз за ним вверх по откосу. Он уже настигал свою жертву, но тут несчастный олень одним прыжком оторвался от преследователя и остановился на краю обрыва. Дальше пути не было. Еник понял, что, пытаясь спастись, животное устремится вниз по откосу, прямо на него; от этого Еник может потерять равновесие и скатиться вниз. В ту же секунду мальчик ринулся на оленя, ударил мачете в шею, олень упал… И тут Еник совершил непоправимую ошибку: схватив оленя за ноги, он попробовал тащить его. Но зверь ещё не был мёртв. Собрав последние силы, он рванулся, и неосмотрительный охотник отлетел на несколько шагов. Еник почувствовал, что теряет равновесие, и с головокружительной быстротой покатился вниз, тщетно стараясь уцепиться за траву и кустарник. В какой-то миг он осознал, что отрывается от земли и — бух! — всей тяжестью свалился в кусты. Они сомкнулись над ним, словно вода в пруду.
Тем временем охота в котловине закончилась. Богатая добыча: пекари, полдюжины зайцев, две пары куропаток были сложены к ногам Франтишека.
— Куда это запропастился Еник? — вдруг всполошился Вацлав. — Он, кажется, преследовал зверя…
