Пешком над облаками - Садовников Георгий Михайлович (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Я покраснел от стыда. Но никто этого не заметил, и старец, успокоившись, сказал:
— Единственное утешение; вам, безусловно, в конце концов удалось победить этого хулигана личным примером, и тот, очевидно, служит пожарником или образцово водит такси.
— Ах, если бы, — ответил я, невольно вздохнув. — Он до сих пор хулиганит.*
— Значит, это он пришел вместе с вами? — спросил старец, пугаясь.
— Увы, — честно признал я и тут же встрепенулся. — Но что-то долго Пыпина нет? Как бы он вновь не натворил беды!
И тотчас снаружи раздался звон подфутболенной консервной банки, развязные крики и уличное пение.
Мы выбежали из дворца и увидели Пыпина. Он сидел на верхушке кокосовой пальмы и следил за нами настороженным взглядом.
Я забеспокоился и спросил:
— Что с вами, Пыпин?
— Да вот захотелось нарушить общественный порядок, — признался Пыпин. — А то уж такая тишь, что даже противно. Листья шелестят, птицы поют, журчит вода, понимаешь. Ну, я и не утерпел. Нарушил! И спрятался заодно. Вдруг вспомнят старое и взбучку дадут. И за то, и за это, — пояснил Пыпин, кивнув на сопровождавших меня миражан. — А что я сделал такого? Как Толик, так ничего. Ему можно и дыры в днище вертеть, и судно, понимаешь, на рифы. А я чуть что и сразу: Пыпин такой, Пыпин сякой, — сварливо сказал хулиган.
Это было несправедливо. Я строго осуждал все проделки Толика Слонова. И все же я с укором сказал:
— Стыдитесь: он мальчик, а вам уже за шестьдесят!
— Тем более! У него все впереди, а мне озоровать всего ничего осталось. Начнутся ревматизмы и подагры всякие, — возразил хулиган.
И все же, помимо своей воли, конечно, он сделал доброе дело: напомнил о Толике.
— Люди добрые, — спросил я миражан, — вы не видели мальчика на воздушном шаре? Мальчика Толей зовут.
— А как же! Того, что море не видел четыре года? — догадался старец. Этот как раз недавно был… Вчера. Мы ему были очень рады. Еще бы: первый человек с Большой земли! Да только рисковое дело он тут же задумал. Давайте, говорит, на вашем острове устроим базу пиратов и станем разбойничать на оживленных воздушных путях. И возвращаться, говорит, будем с богатой добычей. С запасами леденцов, которых всегда полно на пассажирских самолетах, и прекрасных дам среднего школьного возраста в полон возьмем. Мы, конечно, сказали: нам еще этого не хватало! Ну, он обиделся, сел в свою корзинку и улетел вон в ту сторону. Ничего, говорит, я себе другое приключение найду.
— Какой перспективный мальчишка! Я твердил это всегда! — закричал сверху Пыпин. — В погоню за ним, скорее! Ух, вместе мы натворим такое! — и скатился вниз по стволу.
— Да, да. Нам нельзя медлить. Я должен его остановить! — закричал я вслед за Пыпиным.
Мы уже были готовы устремиться в погоню, и миражане, видя это, панически закричали:
— А как же мы? Что же, нам пропадать?
Тут я и сам спохватился, вовремя вспомнил, что до сих пор не спас миражан, не помог им вернуться на Землю.
— А ну-ка, — сказал я, закатывая сгоряча рукава тельняшки, — покажите мне ваш оазис.
Приунывшие было миражане приободрились, повели меня по оазису. Пыпин потоптался на месте и побрел за нашей экскурсией. Не пришли мы и десятка шагов, как нам то и дело начали попадаться будто бы нечаянно спрятанные сигареты и спички. Неизвестный искуситель прикрыл их листочками пальмы, но так, чтобы часть приманки оставалась чуточку на виду. Для соблазна. Я заметил, что сигареты вызывают у мужской половины миражан ужасное смущение. А некоторым из них прямо-таки приходилось бороться с собой и держать руки в карманах, чтобы они каким-нибудь образом не взяли сигарету.
— Друзья, — произнес я с невольной улыбкой, — желающие могут курить. Только не увлекайтесь, помните: небольшая доза никотина убивает лошадь. После этого я повернулся к Пыпину и сказал: — И какой был смысл искушать взрослых людей, которым и без того это позволено?
— По привычке, — буркнул Пыпин и почему-то надулся на меня.
Мы обошли уже половину оазиса, заглядывая во все потаенные углы, но спасительная идея укрылась так ловко, что даже не было видно следов, которые бы указывали на ее присутствие. Тогда я решил не тратить время и силы на лишние поиски и действовать наверняка.
— Скажите, почтеннейший, где находится самый последний квадратный сантиметр вашей территории? — обратился я к старцу, собираясь ускорить поиски и хватая, как говорится, быка за рога.
Тот прикинул в уме и уверенно сказал:
— Я думаю, он расположен за хозяйственным складом. Но поверьте мне, это не лучший уголок нашего детского сада.
— Я надеюсь, мы завершим нашу интереснейшую экскурсию как-нибудь там, на Земле, — сказал я, тонко улыбнувшись. — А сейчас прошу отвести меня на это место.
Придя вместе с ними на самый последний сантиметр, я как бы завершил обход территории.
— Все! Я сдаюсь! — сказал я громко.
После того как игра в прятки закончилась, спасительная идея вышла ко мне во всей своей гениальной простоте.
— Друзья! — обратился я к миражанам. — Раньше вы думали только о конфетах и кино. Подумайте теперь о чем-нибудь более весомом!
— Вы имеете в виду весомые мысли?! — озаренно воскликнул старец.
— Ну конечно! Мысли, наполненные значительным содержанием, — подтвердил я, не медля.
— Ну, если вы так считаете… если так верите… Что ж, мы попробуем подумать так. Шут с ними, с конфетами и кино, ну, не съели, ну, не поглядели. Мы лишили себя более важного. Ах, сколько можно было принести всем людям добра, не случись этой истории!
Оазис дрогнул, качнулся под нашими ногами, но остался на месте.
— Подумайте об этом еще раз. Только поискренней! Сердечней! — попросил я, очень волнуясь.
Миражане подумали еще сердечней, и детсад под тяжестью нового философского мировоззрения начал опускаться к земле.
— До свидания! До встречи внизу! — кричали ликующие миражане, удаляясь вниз.
И вот уже с нами поравнялись верхушки мохнатых пальм и скрылись под белыми облаками. А вскоре до нас долетел шорох песка — это детсад прочно сел на свое прежнее место.
— Ловко ты их! — сказал хулиган с невольным восхищением. — Даже некоторая гордость берет. Как-никак, а мы с тобой половинки одного целого!
— Пыпин! Дорогой! Наконец-то! — обрадовался я и раскрыл свои братские объятия.
— Но, но, не злоупотребляй моей минутной слабостью, — охладил меня мой извечный противник. — Идем, и так столько времени прошло без всякого интереса!
Я собирался ответить ему достойно и, что главное, поучительно, но меня отвлек шум мотора. Над нами повис огромный пассажирский вертолет ярко-оранжевого цвета. В иллюминаторах торчали головы пассажиров, крайне расстроенных исчезновением заоблачного оазиса. И только одна из них, круглолицая, курносая школьница, безмятежно спала, прильнув щекой к теплому от солнца стеклу. Чутье подсказало мне, что спит она неспроста, что она каким-то образом еще появится на нашем пути.
Пилот махнул рукой в досаде и повел машину в родной аэропорт. Перед моими глазами напоследок мелькнул иллюминатор со спящей девочкой, и мы тоже зашагали своей дорогой, по следам Толика Слонова.
— Курносая-то — отличница. Сразу видать! Жаль, что Толик ее не похитил, посетовал Пыпин, оглядываясь на удаляющийся вертолет.
— Да что в этом хорошего, Пыпин? В похищениях? — спросил я с самым искренним удивлением.
Все мои современники, точно сговорившись, утверждают, будто я обладаю исключительно острым и проницательным умом. На самом деле это не так, и потому-то мне до сих пор не удалось раскрыть другой секрет старого хулигана: почему, ну почему он считает плохое хорошим? Я потратил на эту отгадку все Пятьдесят лет своей бурной жизни. Мне казалось, что именно здесь и находится ключ к победе над Пыпиным. Но, увы, даже мой глубокий, если верить современникам, аналитический ум пока остается бессильным перед сокровенной тайной знаменитого хулигана.
— Как что хорошего? — воскликнул Пыпин, к счастью, не догадываясь о моей неудаче. — Разве плохо оставить класс без самой примерной ученицы? А что она и общественница и учится на круглые пятерки, я в этом не сомневаюсь. Вдобавок ко всему девчонка учится играть на фортепьяно и посещает секцию спортивной гимнастики. Я таких опасных детей чую за версту и обхожу еще за три километра.
