Кольцо белого волка - Геласимов Андрей Валерьевич (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
– А если будете мне мешать, – спокойно ответил охотник, – так я ничего рассказывать не буду.
– Не перебивай его! – зашипела людоедиха. – Чего человеку мешаешь!
Людоед только испуганно таращил свой глаз.
– Ну так вот, – продолжал охотник. – Стала мне вся эта мелочь противна и решил я назад возвращаться. Все равно, думаю, никакого серьезного зверя я так и не встретил. Чего мне там было еще делать?
Собрал свои вещички, упаковал заячьи да лисьи шкурки и двинулся в обратный путь. Иду себе, иду, насвистываю. Вдруг вижу – в лесу избушка стоит. В точности как ваша. Только у той дым из трубы не шел. Я еще подумал: неужели в ней не живет никто. Подхожу – нет, на крыльце старушка сидит, какие-то коврики вяжет. «Здорово, – говорю, – старушка. Давно тут сидишь со своими ковриками?» А она мне отвечает: «Охотник, охотник, у тебя ружье есть?» Я говорю: «Конечно, есть. Я на то и охотник». А она опять: «Охотник, охотник, а ты стреляешь из него хорошо?» Я отвечаю: «Да пока вроде никто не жаловался». А она мне в третий раз: «Охотник, охотник, оставайся у меня ночевать, я тебе службу дам. Сослужишь, награжу хорошенько». А сама на меня не смотрит. Странно как-то все голову отворачивает. Я говорю: «Мне все равно где ночевать. Пожалуй, что и у тебя останусь». Подошел к ней тихонько, в лицо заглянул, да так и обмер. Глаз-то у нее совсем не было. Вместо глаз две черных дыры, как два колодца.
– Ой, мне страшно, – прошептала людоедиха.
– Да тихо ты! – цыкнул на нее людоед. – Не мешай ему, а то еще перестанет рассказывать.
– Постелила мне старушка на чердаке. «Ложись, – говорит. – Я тебя разбужу в полночь». Я ворочался, ворочался, так ничего и не уснул. Ровно в полночь поднимается старушка на чердак и говорит: «Луна взошла, пора на охоту». Вывела меня на крыльцо, показывает в сторону леса. «Спрячься там, – говорит. – Скоро явится огромный зверь с горящими как угли глазами. Убить его надо первой же пулей. Иначе нам обоим с тобой несдобровать. Сможешь?» Я испугался немного, но вида не подаю. «А как же! – ей отвечаю. – Мы завсегда зверя с первого выстрела бьем. Мы на то и охотники!» «Ну, смотри, – говорит. – Я тебя предупредила. Да, главное, не усни». Я думаю: «Куда тут уснуть! Живым бы после такой ночи остаться».
Ушла она, я лежу в кустах. От страха зуб на зуб не попадает. Вдруг слышу, ветка невдалеке хрустнула. Взвел курок, смотрю на опушку. Жду, когда зверь на нее выскочит. Через минуту вижу сквозь ветки: два глаза как фонари засветились. Не утерпел, не стал ждать, пока зверь из темноты выйдет, палец сам на курок нажал. Один раз выстрелил, другой. Прислушался – тишина полная. «Ну, – думаю. – Лучше отсюда ноги поскорей уносить. Ну его, этого зверя! Хватит с меня моих лисиц да зайцев». Вскочил на ноги, и только меня и видели. Даже про свои вещички забыл, те, что в избушке на чердаке остались. Бежал, пока не упал без сил. А как упал, так и уснул замертво.
Очнулся я только под вечер. «Надо, – думаю, – дальше идти». До гор уже совсем чуть-чуть оставалось. Поел я немного ягоды, умылся в ручье. Иду себе, насвистываю. Ружье-то мое все равно при мне оставалось. Вдруг вижу, опять та же избушка стоит. «Что за чертовщина, – думаю. – Я же совсем в другую сторону шел!» А старушка на крыльце уже снова мне говорит: «Охотник, охотник, у тебя ружье есть?» «Тьфу на тебя! – думаю. – Опять начала все сначала!»
В общем, расспросила она меня обо всем в точности как вчера, как будто мы и не встречались с ней вовсе. Отвела на чердак, где мои вещи нетронутые лежали, а в полночь снова за мной пришла. «Вставай, – говорит, – охотник. Луна над лесом уже взошла». «Да чтоб ей провалиться, твоей луне!» – про себя думаю. Однако встал, ружье снарядил, опять пошел в лес караулить зверя. Долго он не являлся, я уже дремать начал. Наконец слышу, ветки в кустах шелестят. Спохватился я, бабахнул туда наугад. «А вдруг, – думаю, – попаду». Проверять, однако, не стал. Собрал ружьишко и на чердак вернулся. Всю ночь проспал как убитый. Наутро встаю, вниз спускаюсь. «Ну, – говорю, – старушка, застрелил я твоего зверя. Ох, и страшный же он! Иди, подбирай, что там от него осталось. У меня ружье страшнее, чем пушка». «Нет, – говорит. – Никого ты не убил. Оставайся еще на эту ночь. Большая награда тебе от меня выйдет». «А ну тебя, – думаю, – вместе с твоей наградой! Жизнь подороже будет». Забрал свои вещи с чердака и пошел поскорей оттуда.
– Постой, охотник, – неожиданно перебил его людоед. – Не сердись только, я дровишек хочу в камин подбросить. Подожди, не рассказывай.
Он быстро подбежал к камину и начал торопливо швырять в него поленья одно за другим.
– Валяй, – добродушно разрешил охотник, развалившись поудобней в кресле. – А я пока трубочку закурю.
Людоедиха таращила свой глаз на охотника и терпеливо ждала продолжения рассказа.
– Ну, давай скорее! – наконец прикрикнула она на своего мужа. – Что ты копаешься с этим камином? Уснул, что ли!
– Иду, иду! – с готовностью отозвался людоед, быстро возвращаясь на свое место и уставившись охотнику прямо в рот.
– В общем, ушел я от этой непонятной старухи. Иду себе по лесу, радуюсь. Трофеи мои при мне, солнышко светит, птички поют. До гор совсем уже недалеко оставалось. Я начал прикидывать, как мне через ущелье пройти. Тем временем начало смеркаться. Я думаю, где-то надо ночлег искать. Только подумал, гляжу – огонек в лесу светится. Вот точно как ваше окошко. Обрадовался. Подхожу ближе – мать честная! Стоит избушка, а на крыльце та же старуха сидит. «Да что же это такое! – думаю. – Выходит, я целый день шел, шел, да так никуда и не ушел». Делать нечего, подхожу к своей старой знакомой. «Здорово, – говорю, – бабушка. Похоже, ты тут везде в этом лесу сидишь. В какую сторону ни пойдешь – обязательно на тебя наткнешься». А она мне опять про свое: «Охотник, охотник, у тебя ружье есть?» «Вот, – думаю, – заладила. И как ей не надоело еще!» Короче, поговорили мы с ней опять по душам. Все свое она выспросила, повела меня на чердак ночевать. А мне там уже будто дом родной. «Ну, – думаю, – хоть посплю до полуночи. Теперь-то я уж привык здесь. Можно и отдохнуть спокойно». Только глаза закрыл, слышу, старушка моя по лестнице на чердак поднимается. «Вставай, – говорит, – охотничек. Пора тебе службу свою служить. Последний раз, мол, тебя отправляю. Послужишь честью, обещаюсь тебя отпустить». Глянул я ей в лицо, да и обомлел весь. Там, где раньше у нее глаз-то не было, теперь глаза яркие, веселые, меня насквозь так и прожигают. «Что смотришь? – говорит она мне. – Не все тебе одному глазастому-то ходить. Смотри, как бы своих глаз не потерять где». Я на ноги вскочил и пулей прямо с этого чердака слетел. «Нет, – думаю. – Не с руки мне с тобой, бабушка, век вековать. Ну тебя с твоими загадками! Отслужу эту ночь, а награду свою ты себе можешь оставить».
Сижу я в секрете, ружье наготове держу. Только луна взошла, слышу: по лесу крадется кто-то. «Вот и ладно, – думаю. – Сейчас зверя застрелю, и поскорее бежать отсюда». Поднял я ружье, прицелился. Вдруг слышу из чащи голос человеческий: «Не стреляй, охотник. Сильно потом жалеть будешь». Опешил я и говорю: «Чего это я жалеть-то буду?» А голос мне отвечает: «Жалеть будешь, что не зверя убил». «А ты кто?» – я его спрашиваю. «Зверь», – голос мне отвечает. «Ну, и об чем тогда разговор?» – говорю, и сам ружье поднимаю. Ружье-то поднимаю, а стрелять уже и не знаю, буду ли. А голос из чащи мне продолжает: «Это я сейчас зверь, а раньше человеком был». Я ему на это говорю: «А что с тобой приключилось?» «Опусти ружье, – отвечает. – Я тебе все тогда расскажу. Сам будешь рад потом, что не выстрелил». Подумал, подумал я, да и махнул рукой: «А, давай уж, рассказывай. Мне-то что от твоей смерти! Это бабуся в избушке по тебе ночей не спит, все по чердакам шастает. Узнаю хоть, чего она так на тебя взъелась». Положил я ружье на землю, сел и приготовился слушать. А голос из чащи и говорит…
– Так он почему оттуда к вам не вышел-то? – спросила вдруг людоедиха. – Что он все в темноте-то сидел?
