Необычайные приключения Кукши из Домовичей - Вронский Юрий Петрович (читать книги регистрация .txt) 📗
Горожане и во время затишья не оставляют викингов в покое — на стенах города установлены метательные орудия, которые довольно далеко мечут большие камни. После того как горожанам удалось разбить у викингов несколько кораблей, пришлось отвести корабли подальше от города.
Викинги пробуют взобраться на стены ночью, под прикрытием темноты, но, заслышав шум, защитники города бросают со стен горящую просмоленную ветошь и, осветив таким образом поле сражения, берутся за камни.
В расчеты Хастинга не входит долгая осада, подобное занятие не для викингов. Но как быть? Неужто так и уйти ни с чем, оставив «вечный город» неразоренным, не совершив главного подвига жизни? Хастинг велит оставить город в покое, чтобы бранный шум не мешал ему думать, и погружается в размышления. По прошествии нескольких дней удачливого морского конунга осеняет дерзкая мысль.
Глава тридцать восьмая
ВЗЯТИЕ ГОРОДА
Дозорные на стенах и башнях неусыпно следят за вражеским станом, примечая малейшее передвижение викингов, любое их приготовление, чтобы очередной приступ не застал горожан врасплох.
Сегодня на глазах у защитников города происходит нечто необычное — от стана викингов отделяются несколько человек и идут прямо к главным городским воротам. Они безоружны и, вне всякого сомнения, посланы для переговоров.
Их впускают в город. Один из послов, сухощавый, с черной бородой, немного умеет говорить на лигурийском наречии. Он заявляет, что у них важное дело к папе римскому.
Препровожденные к епископу послы сообщают, что их вождь, морской король Хастинг, внезапно скончался. Перед смертью он перешел в христианскую веру и выразил желание, чтобы его похоронили по христианскому обряду. Посланные просят уважить волю покойного и совершить над ним положенную погребальную службу.
И вот снова отворяются городские ворота. В них медленно входит похоронная процессия. Самые преданные дружинники несут гроб с телом своего раскаявшегося предводителя, вслед за гробом шествует его свита, состоящая из отборных воинов. Все они идут с обнаженными головами.
Гроб вносят в собор и ставят посредине церкви, перед алтарем. Звучит невидимый ангельский хор. Растроганный епископ читает заупокойную молитву, и в голосе его звучат слезы. Господь милостив к тем, кто оставляет пагубные заблуждения и ступает на стезю истинной веры — новообращенный умер, но господь не позволил смерти обезобразить его красивое лицо. Покойник лежит в гробу, как будто он жив и здоров, его цветущему виду могли бы позавидовать многие из живущих.
Епископ с умилением глядит на обрамленное золотистой бородкой лицо, на руки, которые загубили столько душ, а теперь навсегда сложены на груди. Нет, не навсегда! Правая рука сползает с груди и хватает спрятанный под саваном меч, покойник вскакивает и пронзает епископа.
Часть викингов бросается к дверям, чтобы никто не вышел из церкви, остальные избивают прихожан. Поглядеть на необычные похороны собралось много жителей города и, по обычаю, все они, входя в церковь, оставили оружие в особом приделе.
Покончив с ними, викинги покидают собор. Одни из них устремляются вниз по улице, ведущей к главным городским воротам, и, изрубив стражу, отворяют их. Другие начинают убивать всех, кто попадается на глаза.
В городские ворота врываются викинги, они мгновенно наводняют город. Застигнутые врасплох, рассредоточенные по стенам воины гарнизона и ополченцы не в состоянии дать сколько-нибудь серьезный отпор. То, что происходит в городе, вернее назвать не битвой, а избиением.
Скоро не остается в живых ни одного защитника города. Викинги приступают к грабежу, попутно истребляя жителей. Только женщина, если она молода и красива, может не бояться смерти. Смерть ей не грозит, ее ждет вечная неволя — за нее дадут хорошую цену.
Глава тридцать девятая
КУКША РАССТАЕТСЯ С ВИКИНГАМИ
Сердце Кукши полно ликования — Свавильд взял его с собой! Берсерк сказал:
— Это будет великий подвиг. Потомки никогда не забудут тех, кто сегодня разграбит Рим. Ты непременно должен участвовать в этом славном деле.
На этот раз Тюр не стал спорить. И то сказать, ведь Кукша уже взрослый воин, его опоясали мечом больше года тому назад. К тому же Свавильд прав: не каждый день судьба предоставляет викингу возможность пограбить Рим.
Сам Тюр, поскольку он знает по-лигурийски, был в числе послов, а потом отправился сопровождать гроб с телом Хастинга.
Кукша и Свавильд среди тех, кто ворвался в город, когда викинги отворили ворота. Из презрения к этим изнеженным южанам Свавильд не надел ни шлема, ни панциря, а щит закинул на спину. Кукша ни на шаг не отстает от Свавильда и видит, как берсерк играючи расправляется с защитниками города. Он так ловко владеет мечом, что кажется, будто у него в руках не один, а три меча.
Никто не может напасть сзади на рыжего косматого великана в белой рубахе, потому что за ним неотступно следует отрок в сарацинском шлеме с обнаженным мечом. Один горожанин в отчаянии попытался сразить отрока. Несчастный поплатился жизнью — отрок хорошо помнит уроки, полученные в усадьбе Хальвдана Черного.
Защитников города больше не видать. Свавильд шарит глазами и никого не находит. А ведь он не успел даже размяться. Свавильд и Кукша углубляются в глухой немощеный проулок, по обе стороны которого тянутся каменные заборы, увитые виноградом.
Свавильду кажется, что в таком месте непременно должны скрываться насмерть перепуганные защитники города. Он раздувает ноздри, словно пытается уловить запах врага. Вдруг он подпрыгивает и повисает на ограде. Через мгновение он уже наверху. Кукша берется за древко копья, и Свавильд поднимает его к себе, как поднимают бадью из колодца. Они спрыгивают в сад.
Перед ними красивый дом из белого камня с высокими дверями и огромными окнами. Окна и двери распахнуты настежь. Свавильд с копьем наперевес, а Кукша с обнаженным мечом устремляются в двери. В доме, по-видимому, пусто.
Они бегут вглубь и оказываются в маленьком внутреннем дворике, в который с четырех сторон выходят окна и двери комнат. Дворик вымощен гладким белым камнем, посредине фонтан — огромная беломраморная чаша, и в ней бронзовый голый мальчик. Мальчик держит за шею гуся, а у гуся из разинутого клюва бьет вверх струя воды.
Вдруг Кукше показалось, что до его слуха донесся отдаленный детский плач. Он смотрит на Свавильда, тот ничего не слышал. «Померещилось», — думает Кукша.
В доме мертвая тишина, ее нарушает только журчание фонтана. «Конечно, померещилось», — повторяет про себя Кукша. Он с любопытством разглядывает хорошенького полнотелого мальчика и рыбок, плавающих в мраморной чаше фонтана.
Тем временем Свавильд, отдав Кукше копье — оно слишком длинное, с ним неудобно в помещении, — идет осматривать комнаты, не притаился ли в них кто-нибудь.
Кукша слышит оклик Свавильда и, пройдя через комнаты, оказывается у окон, из которых видна зеленая лужайка с дорожками, выложенными белым камнем, а за нею заросли кустарника, усыпанного большими красными цветами. Глядя на кустарник, Свавильд говорит:
— По-моему, там кто-то прячется.
Кукша тоже так думает, он даже уверен в этом, он чувствует, что оттуда тянет запахом, который ни с чем не спутаешь: так пахнет испарина страха. Но Кукша молчит. Ему почему-то не хочется подтверждать догадку Свавильда.
И вот они оба явственно слышат плач ребенка. Свавильд выскакивает в окно и мчится к кустам Кукша поспешает за ним, он немного отстает, потому что тащит тяжелое копье. Они останавливаются, напряженно вглядываясь в заросли и прислушиваясь. Плач не повторяется. Вдруг Свавильд срывается с места, бросается в кусты и с хохотом возвращается, держа за ногу ревущего младенца.
За Свавильдом бежит худощавая черноволосая женщина в белом одеянии. Она протягивает руки, пытаясь отнять младенца, и быстро-быстро что-то говорит на непонятном языке. Свавильд берет копье из рук оторопевшего Кукши и высоко подбрасывает младенца.
