И нет у него тайн - Сомов Кирилл Григорьевич (полные книги TXT) 📗
— Все, принес. Мам, я пойду погуляю, у меня тут дело одно...
— Молодец, помощник растет, — улыбнулась она. Но отпускать сына без завтрака не собиралась. — Иди в дом, поешь сперва, потом уж иди.
Винс и так потерял кучу времени, но все же быстренько забросил в рот горсть сушеных ягод, сыр и запил все это теплым молоком. Больше его ничего не задерживало и он помчался поскорей к дому старика.
Но чем ближе подходил, тем медленней становились его шаги. Овладела робость и плавно отступила решительность. И неспроста — ведь старик слыл угрюмым, нелюдимым и очень несговорчивым. К нему уже пытались напрситься в ученики, но через день-другой мальчишки отступались от этой затеи и убегали прочь. Чем старик им так досадил, они не рассказывали. Потому Винс решил, что этот странный дед своих учеников лупит почем зря. Но делать нечего, данное отцу слово надо было держать.
Перед дощатой грубо сколоченной дверью мальчик остановился, приложил ухо — спит ли еще хозяин? И тут на плечо мальчику легла чья-то тяжелая рука. И над головой раздалось грозное:
— Ты что здесь подглядываешь?
Винс дернулся, пытаясь освободиться, но рука держала крепко. Мальчишка чуть повернулся, наколько сумел: ну, так и есть, его захватил врасплох сам дед Който. Что он теперь подумает? Наверное, примет Винса за воришку...
— Дедушка, я только хотел попросить... — жалобно залепетал мальчик, — Я не хотел ничего плохого...
— Ну, говори уж, чего надо? — ворчал старик, ослабив немного хватку.
— Хочу к вам в ученики попроситься, — наконец вымолвил Винс, собравшись с духом.
— Ишь ты... С какой такой радости? — удивился старик.
— Ну... Так... Мне очень нравится камни разглядывать... Красиво...
Старик отпустил мальчика и уставился на него долгим пристальным взглядом. Его косматая седая борода вилась по ветру, придавая еще более сумрачный вид.
— Отец-мать знают, чего ты удумал?
— Знают! Они мне и разрешили.
— Хм... Ну гляди, ты сам напросился. Входи!
Старик подтолкнул Винса в спину и тот почти влетел в хижину.
Глава вторая
Маленькое окно, прорубленное в бревнах, было закрыто куском прозрачной слюды и солнце с трудом могло осветить горницу. Неубранная кровать, скомканные циновки, разбросанные тут и там деревянные плашки и посуда — старик был не слишком опрятен, или не придавал значения домашнему уюту.
— Проходи, да ничего не трогай, — предупредил дед.
Винс сразу понял, к чему это относится — под самым окошком стоял грубо сколоченный столик, а на нем разложены разноцветные камешки. Единственное, что хоть немного добавляло радости в мрачный интерьер жилища.
Старик грузно опустился на табурет, покряхтел, устраиваясь поудобней, и сказал:
— Поди сюда... Держи вот этот... Ну, что скажешь?
Он сунул в руки мальчика пластинку коричневого цвета, с грязно-желтыми прожилками. Винс повертел ее в руках, подставил под лучик, что выбивался из-под слюды окна.
— А что сказать-то? — переспросил он.
— Глупый какой. Что из него сделать можно? Браслет, бусы, шкатулку или еще чего?
Винс пожал плечами.
— Ну откуда же я знаю...
— А ты подумай, постучи об него другим камешком. Поверти в руках, со всех сторон разгляди, — поучал старик.
Винс стал рассматривать пластинку повнимательней. На вид она была совсем хрупкой и тонкой, но сломать не получилось, да и согнуть тоже силенок не хватило. Не получилось и отколоть кусочек.
— Может, обтесать чем? — вслух подумал Винс.
— Хм... А дальше? — заинтересовался дед.
— Можно обточить потом... Рисунок здесь занятный — словно ручеек пересохший по глине тянется. И легкая пластинка какая... Была бы чуть поменьше, подошла бы... на пряжку для пояса. Или на перевязь для меча.
— Дай-ка... — старик забрал у мальчика камень и сам принялся разглядывать его, прищурив глаз и склонившись к самой столешнице. Вскоре отложил вещицу и сказал: — Да, глазастый ты, парень. А я было хотел на пуговицы пустить. За подсказку спасибо. Так что, и вправду учиться желаешь?
— Ага...
— Не заробеешь? У меня ведь рука тяжелая. Если что напортачишь, могу сгоряча леща отвесить.
— Ничего, я терпеливый.
— Ну, будь по-твоему. Сколоти-ка ты себе тубуретку. Погляжу, как ты руками работаешь.
Винс поскреб затылок. Он конечно видел, как отец плотничает, да не приглядывался.
— Я дома сделаю, можно? — попросил мальчишка.
— Ишь ты, хитрец. Дома тебе батько сделает или еще кто. Я поглядеть хочу, как ты сам управишься. Вон там в углу топор, на дворе чурбаки подыщи. Гвозди у меня наперечет, погнешь — выгоню.
Делать нечего, взял Винс тяжелый топор и поплелся на улицу. Деревня уже проснулась и жила своей обычной жизнью — выгоняли скот, носили воду, растапливали мазанки-печи к завтраку. Дети носились по пыльным тропинкам наперегонки с собаками, оглашая своими звонкими криками все вокруг.
А Винсу предстояла нелегкая работа. Для начала он разыскал четыре полена, одинаковых с виду, без сучков. Положил их в рядок, постоял над ними, раздумывая, как получше приступить.
Старик тоже не стал засиживаться в своем доме, уселся на солнышке, прищурился — решил поглядеть, совладает ли мальчишка с его заданием.
Винс взял одно полено, поставил его стоймя и тюкнул топором, чтобы снять кору. Не тут-то было — полено, словно живое, улетело прочь, а топор выскочил из рук и полетел в другую сторону. Винс только развел руками и понурился. Но дед издал короткий кудахтающий смешок, чем подстегнул мальчишку к новым подвигам.
Разыскав топор в зарослях лопуха, Винс снова поставил полено, но в этот раз он не бил с размаху, а скалывал кору осторожно, придерживая полено рукой. Кора поддавалась с большим трудом, сопротивлялась, скрипела и коробилась. Да еще топор был давно неточеный, с зазубринами. Но мальчишка был настойчив и вскоре полено засияло девственной желтизной. Впереди еще три, а усталость уже влилась в руки чугунной тяжестью. Передохнуть бы... Нет, нельзя — вон как дед глядит из-под косматых седых бровей, каждое движение на учет ставит. Не понравится ему мальчик — прогонит. Как тут на глаза отцу показаться? И Винс взялся за второе полешко.
Теперь он приноровился, удары становились все точнее, хоть и не всегда попадали в цель. С третьим он справился вдвое быстрее, а уж четвертое и вовсе вышло просто загляденье. Гладкое, свежее, пахучее, так и хотелось укусить, как краюху хлеба.
Винс положил все поленья в рядок, полюбовался немного и гордо обернулся к деду.
— Молодец, молодец, — прокряхтел тот с улыбкой. — А дальше чего делать будешь?
— Надо сиденье сделать, — неуверенно сказал мальчик. Знать бы еще, как его делать-то?
— Солнце уже за полдень перевалило. Сходил бы домой, показался там, а то ведь обыщутся. Или сказал мамке, куда идешь? — беспокойно спросил дед.
— Сказал... Вроде... — Винс и вправду не помнил, куда он отпрашивался у мамы. — Я сбегаю, ладно? Я быстро!
— Да ты не спеши, куда спешить-то.
Эти слова Винс уже не слышал — он сорвался с места и стремглав помчался по улице к своему дому. Очень не хотелось прерывать работу, потому и спешил.
— Мам! Ты дома? — крикнул мальчик, едва переступив порог.
— Дома, дома. Набегался? — спросила мама. Она вытерла руки полотенцем и обняла ненаглядное дитя. — Где болтался? Голодный?
— Нет, так, чуть-чуть. А где все?
— Забыл, что ли? Братья в лесу, зверье бьют, а отец в поле. Сходил бы к нему, отнес поесть?
Винс вздохнул, но не стал перечить. Потому что все равно некому нести обед, он же самый младший в семье.
