Большая книга приключений. Мое лучшее лето (сборник) - Нестерина Елена Вячеславовна (бесплатные полные книги TXT) 📗
Над лагерем нависли туманы. Расплодились комары. Они тучами набрасывались на детей и взрослых. Многие уже пожалели, что приехали, и даже захотели домой. В столовой у самых маленьких едоков вид был грустный и зарёванный.
Но самых главных проблем дети не знали. Тётя Маша – массовик-затейник, которая больше десяти лет работала в лагере, ушла в этом году в свой первый декретный отпуск. И «Зорька» осталась ни с чем – без обычных увеселений и шоу. Руководство не умело само развлекать воспитанников. Стараясь не показывать своей растерянности детям, оно лишь усилило режим. С чем Арина и её друзья были категорически не согласны и отыгрывались на своей бедной исполнительной Гале.
Даже когда дожди закончились, веселья не прибавилось. Началась уборка территории, скучные викторины и конкурсы в сыром здании клуба. Несколько раз водили отряды по очереди купаться на речку, но и это развлечение не доставило удовольствия. В целях безопасности на реке отгородили «лягушатник», где в самом глубоком месте по шейку было как раз только малышу.
– Вот и плескайтесь сами в своём «лягушатнике», – заявили старшие, посчитавшие для себя унизительным купаться в таком месте.
Как-то устроили День комара. По радио оздоровительного лагеря объявили, что за сдачу комаров назначается премия – роликовая доска. И дадут её тому, кто принесёт первым полную пол-литровую пластиковую бутылку, набитую мёртвыми комарами. Две вторые премии, из-за шипения радио непонятно какие именно, собирались дать за бутылки по 0,33.
За комарами гонялись только наивные малыши. Старшие дети понимали, что набрать такое количество гнуса – нереально.
День комара был отвлекающим манёвром руководства лагеря. Никто из воспитанников не знал, что скоро им будет предложено нечто очень интересное. Для этого начальник лагеря Анатолий Евгеньевич заслал в соседний лагерь «Строитель» своего шпиона. Точнее – разведчика в лице резервного воспитателя Натальи Семёновны.
Несколько лет подряд в «Строителе» играли в одну большую лагерную игру. Называлась она «Передел мира», и считалось, что детям, которые отдыхали в «Строителе» и играли в эту распрекрасную игру, она очень нравилась. И брошенной массовиком-затейником на произвол судьбы «Зорьке» ничего не оставалось, как передрать себе правила этой игры и таким образом занять мающихся от безделья ребят.
К вечеру шпионка Наталья Семёновна вернулась в «Зорьку». Вместе с ней прибыла исписанная вдоль и поперёк толстая тетрадь. Там было всё: правила, исключения, обычаи, картинки с символикой и многое другое, что Наталья Семёновна успела разузнать во время своего разведывательного задания.
Выслушав её донесение, начальник лагеря собрал в своём домике от каждого отряда по одному воспитателю, велел завхозу принести в его кабинет запас кофе, сигарет, канцтоваров, географических карт, атласов – и закрылся вместе с этим добром и воспитателями на ключ. Всю ночь взрослые старались максимально активизировать воображение и создать из агентурных сведений Натальи Семёновны что-то реально выполнимое.
Соображала команда Анатолия Евгеньевича туго. Идея большой общей игры понравилась всем, но дальше этого дело долго не двигалось. Анатолий Евгеньевич встал перед собравшимися, упёр руки в бока и начал пристально всматриваться в лица персонала лагеря. Повисла тишина.
– И что надо делать? – спросила откомандированная от пятого отряда Галя, дисциплинированно разложив на коленях толстый блокнот и приготовившись записывать.
– Очень просто! – взмахнув руками, словно дирижёр, произнёс Анатолий Евгеньевич. – Весь лагерь надо разбить на «страны», то есть каждый отряд – это какая-то страна. И теперь жизнь в отрядах будет идти по законам соответствующего государства. Понятно?
– Развивать политические отношения с другими странами, искусства, промышленность – то есть работать на пользу лагеря и получать за это «денежные знаки». Как в «Строителе»! – влезла в монолог начальника лагеря шустрая и очень деятельная Наталья Семёновна.
– За деньги? Да они ж тогда весь лагерь разворуют! – ахнул завхоз Николай Петрович – кругленький дяденька с лысой головой и широкой, как лопата, бородой, тут же хозяйственно пересчитав все атласы, кружки, карандаши и ручки. – Этим детям никак доверять нельзя!
– Их нужно просто строем водить и не отпускать! – заявила Галя. – А то они представят, что здесь Дикий Запад, будут тут носиться, потеряются, передерутся, а нам за них перед родителями отвечай потом…
– А как это – работать на пользу лагеря? – удивилась заведующая столовой, толстая румяная Валентина Спиридоновна.
– На кухне у вас!
– Антисанитария, Анатолий Евгеньевич, вы что! А если руки у них грязные?
Анатолий Евгеньевич фыркнул:
– Что вы глупости говорите, прямо стыдно за вас! То одна, то другая! У нас все дети с прививками, здоровые. А что руки грязные – помоют. И не в компоте, а под краном. С мылом. Понятно?
– Ага, – кивнула Валентина Спиридоновна, достала из кармана яблоко и хотела уже вонзить в него зубы, но под взглядом начальника лагеря убрала яблоко обратно, тяжело вздохнув. Не могла женщина-повар так долго быть без пищи. А тут ещё собрание какое-то ночное…
– Продукты нужно будет от них на ключ запирать, очень строгий контроль необходим… – пробормотал хозяйственный Николай Петрович. – И возможные убытки списывать.
– Ну вы уж скажете, Николай Петрович, – развёл руками начальник лагеря, – какие убытки? Что у нас дети – вандалы?
– Ну… это… – крякнул завхоз. – Мало ли. Детишки-то, они шкодить любят. Озоруют, сами знаете, вот уронят на кухне что-нибудь: чан с пловом, например, перевернут, лоток с рыбой. А куда ж это тогда девать? Только списывать… Убыток хозяйству.
– Верно, – согласился начальник. – Молодец, Николай Петрович, хозяйственная жилка. А насчёт денег, которые будут ходить в нашей лагерной игре… Вот. Мы с Натальей Семёновной нарисовали…
Анатолий Евгеньевич гордо показал народу нарисованную на компьютере «купюру». «Одна зорька», – чёткими буквами было на ней написано, и напечатана задорная картинка.
– И что с ней делать-то? – спросила Галя, потому что до неё всё доходило очень медленно и неправильно.
– Объясняю, – начальник лагеря поднял палец вверх. – Резервный воспитатель Наталья Семёновна возглавит у нас «Всемирную биржу труда». Каждый отряд должен будет теперь посылать своих представителей работать на этой бирже – то есть дети будут убирать территорию, помогать на кухне, делать поделки в кружках, сдавать их на биржу и получать за это условные дензнаки.
– Вот эти «зорьки»? – спросил завхоз.
– Именно. Слепил поделку – получи на бирже «зорьку». Подмёл аллею, начистил картошки в столовой – отчитайся в этом перед Натальей Семёновной или поваром – и тоже получи за работу.
– А нам можно «зорьки» зарабатывать? – спросила воспитательница Ниночка, которую многие принимали за девочку отряда так из второго-первого – такая она была маленькая, худенькая и доверчивая, хоть и руководила седьмым отрядом.
На неё цыкнули, мгновенно пристыдив.
– А в конце смены должна будет состояться Всемирная ярмарка, – продолжал вдохновенный начальник лагеря, – где заработанные деньги каждая страна сможет спустить – то есть ребята на свои, кровно заработанные «зорьки» накупят сладостей, сувениров и игрушек. Вам что, Ниночка, детские игрушки нужны? Зачем вам-то «зорьки» зарабатывать?
Ниночка покраснела и спряталась за свою соседку. Начальник лагеря перешёл к вопросу внутреннего устройства каждой страны-отряда.
В это же время компьютер и принтер в кабинете начальника лагеря без устали печатали цветные красивые «зорьки». Этих «зорек», как тут же подсчитал справедливый завхоз, рьяно радеющий за лагерное добро, должно быть ровно столько, чтобы окупить то количество сувениров и подарков, которые будут за эти самые «зорьки» продаваться на ярмарке. Государственное устройство всяких там Аргентин, Финляндий и Испаний мало его интересовало. Из принтера вылетала наштампованная лагерная валюта, Николай Петрович выхватывал её, складывал аккуратно в стопочки и подсчитывал купюры.
