Детская книга - Акунин Борис (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
И там, в подворотне, Ластик вдруг увидел силуэт, показавшийся ему очень знакомым. Какой-то мальчик стоял там, в густой тени, и, прислонившись к стене, смотрел в эту сторону.
Так ведь это я, это мое отражение, понял вдруг Ластик. Вон и куртка красного цвета!
Но какое в подворотне может быть отражение? Там ни зеркала, ни витрины, ничего.
Ластик зажмурился, потому что если зажмуриться, а после разожмуриться обратно, видно гораздо лучше.
Но когда он снова открыл глаза, двойник исчез. Осталась одна пустая подворотня.
Это называется «зрительная галлюцинация», сказал себе Ластик — когда видишь то, чего на самом деле нет. И обрадовался, потому что галлюцинаций у него отродясь не бывало.
Он решил, что поразмыслит над загадочным явлением после, во время урока, а сейчас некогда — в школу опоздаешь.
Но к подворотне двинулся осторожно, пытаясь сообразить, как мог возникнуть подобный оптический обман. Встал прямо напротив прохода. Потом попятился назад, к запертой решетке. Присел на корточки. Галлюцинации больше не увидел.
Зато кое-что услышал.
Тихий, но вполне явственный голос откуда-то позвал:
— Эраст! Эра-аст! Сюда!
Сначала Ластик, конечно, задрал голову и посмотрел вверх, на окна папиного офиса (окна их квартиры во двор не выходили). Но там, на пятом этаже, были опущены жалюзи. Да и голос раздавался явно не сверху, а скорее снизу и при этом сзади.
— Эраст! Эра-аст! Сюда! — послышалось вновь.
Из-за решетки, из черного зева подвала — вот откуда звал Ластика странный, придушенный голос.
«А это уже слуховая галлюцинация», подумал шестиклассник, подошел к самой решетке и стал смотреть в широкое жерло подвала — папа говорил, что когда-то туда въезжали огромные повозки с бочками и тюками.
Погреба раскинулись на тысячи квадратных метров, подо всем многоподъездным комплексом. Там имелись залы, галереи, большие и маленькие комнаты — так рассказывал папа, а уж он-то знает. Не раз Ластик стоял здесь, у входа в подземелье, воображая, сколько всего чудесного и страшного должно таиться в этом лабиринте. Но попасть вниз было невозможно: на двери висел крепкий замок — специально для того, чтобы внутрь не лазили дети.
— Эраст, Эраст, сюда! — вдруг услышал Ластик, и так отчетливо, что это никак не могло быть галлюцинацией.
Что за фокусы?
Он прижался к железным прутьям, и дверь вдруг подалась под тяжестью его тела. Испугавшись, он отпрыгнул назад. Опустил глаза — и увидел, что замка нет! Створка слегка покачивалась, будто приглашая распахнуть ее и войти.
Ластиком овладели два противоположных чувства. Первое щекотало грудь изнутри, стискивало сердце и подначивало: «Иди, иди туда, другого такого случая не будет!» Второе же рассыпало по спине ледяные мурашки и пискнуло: «Не вздумай! Что еще за голос такой? Беги, пока цел!»
Оглянувшись, нет ли кого во дворе, Ластик проскользнул за решетку и прикрыл за собой дверь.
— Эраст, Эраст, сюда! — позвала темнота. Было страшно, но и любопытно.
Он пробежал по покатому асфальтовому спуску и, оказавшись под сводом погреба, остановился.
Свет с улицы проникал вглубь подвала метров на десять, дальше же было совсем темно.
Ластик заколебался. Не хватало еще опоздать на первый урок. С преподавателем геометрии Михал Михалычем шутки плохи.
Он уж совсем собрался повернуть назад, но тут услышал опять, теперь совсем близко:
— Эраст, Эраст, сюда!
И так не захотелось идти дальше! Повернуться бы и кинуться из этого нехорошего места наутек. Ну их, эти тайны и необъяснимые явления.
Еще пару месяцев назад он сбежал бы. Но летом, во время каникул, Ластик решил, что будет укреплять волю и развивать храбрость. Дело продвигалось трудно. Однажды (дело было на даче) попробовал досидеть до полуночи на кладбище, но когда над головой страшно заухала птица, не выдержал — убежал. Пришлось идти во второй раз. Потом заставил себя прыгать с вышки, головой вниз. С трехметровой спрыгнул, а с пятиметровой так и не сумел. Проторчал наверху битый час. Дождался, когда рядом никого не будет, и слез. До сих пор стыдно.
Так вот, чтоб потом не было стыдно, Ластик и заставил себя пойти дальше, навстречу зовущему голосу. Сделал шаг. Потом еще, еще, еще.
Сделалось совсем темно. Сзади ослепительно белел, манил к себе квадрат выхода.
А впереди вдруг блеснули две зеленые искорки. Кошка? Или крыса? К кошкам Ластик был равнодушен, а вот крыс ужасно не любил.
В подземелье стало тихо. Никто больше шестиклассника Фандорина не звал.
Глаза немножко привыкли к мраку, разглядели впереди что-то большое, прямоугольное.
Десять шагов вперед — и хорош, сказал себе Ластик. Это будет по-честному.
Набрал побольше воздуха, обхватил себя за ребра, чтоб поменьше стучало сердце, и отсчитал шаги: раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять.
Остановился. По-прежнему тихо. Прямоугольное, большое оказалось старым кузовом от грузовика — только и всего.
— Кто тут? — спросил Ластик слегка подрагивающим голосом.
Никакого ответа.
Ну и пожалуйста, подумал он с облегчением. Не хотите отзываться — не надо, а мне в школу пора.
Повернулся и поскорей двинулся к выходу.
Что же это был за голос? Может, просто сквозняк дул: с-с-с, с-с-с, а ему померещилось: «Эрас-сст, сссюда»? Если, когда вернется из школы, решетка все еще будет незаперта, надо взять фонарик и забраться снова…
Он аккуратно прикрыл дверь, чтобы отсутствие замка не бросалось в глаза, и быстро зашагал в сторону улицы, не догадываясь, что главные потрясения этого утра впереди.
Еще три происшествия, хоть и не загадочных, но очень странных
Чтобы попасть на Солянку, нужно было пройти подворотней. Но оказалось, что сделать это совсем не просто. Проход предназначался исключительно для пешеходов — посередине арки из асфальта торчал железный столбик, не дававший машинам заехать во двор. И вот к этому столбику кто-то привязал огромную немецкую овчарку. Судя по рычанию и вздыбленной шерсти овчарке это очень не нравилось. Дергая длинный поводок, она металась от стены к стене. Задрала голову, истерично залаяла — под сводом заметалось гулкое эхо.
Неожиданное препятствие оказалось исключительно некстати. Экспедиция в подвал заняла не так мало времени. Теперь нужно было торопиться, чтобы не опоздать в школу, а тут здрасьте вам. Ластик мог пройти кружным путем, через другие дворы, а потом переулком, но это лишних минут пять, и тогда к звонку точно не успеть.
Ластик завертел головой во все стороны — нет ли хозяина овчарки. Во дворе было пусто. Виданое ли дело? Привязали в проходе этакого змей горыныча и ушли!
Шестиклассник прижался к самой стене, попробовал протиснуться мимо собаки.
Псина зарычала, натянув поводок, приподнялась на задние лапы, и стало ясно, что не протиснешься — достанет и оттяпает полруки или полноги. Ластик тоже показал ей свою хромкобальтовую дужку на зубах и сказал «р-р-р», но большого впечатления не произвел.
Рассусоливать было некогда, проблему требовалось решить, и как можно быстрее.
Ластик достал сверток с мамиными полезными бутербродами. Отломил кусок — кинул через овчарку, справа от столбика.
Собака кинулась, вмиг проглотила колбасу, но вместо благодарности оглянулась на Ластика и зарычала еще свирепей. Вот вредная тварь!
Шестиклассник переместился к противоположной стене, кинул другой кусок. В один прыжок овчарка подлетела к нему, сожрала.
Ластик сделал шаг вперед — чудище с лаем кинулось к нему. Он попятился, одновременно перемещаясь вправо. Пока всё шло по плану.
Достал второй бутерброд, отломил половинку, перекинул через пса. Тот подпрыгнул, не достал и бросился подбирать.
Снова переместившись к левой стене, Ластик швырнул последний кусок, который тоже был незамедлительно сожран. Но гнева на милость собака не сменила. Стоило Ластику сделать шажок вперед — и злюка опять метнулась к нему с разинутой пастью.
