Луна в канун Гомрата - Гарнер Алан (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
– На мои? – удивилась Сьюзен. – Но почему?
– Во-первых, потому что именно тебе угрожает огромная опасность со стороны Морриган.
– Морриган?
– Да. Она здесь. И сердце ее кипит жаждой мести. Ее прежнее могущество вернется к ней полностью еще не скоро, и в данный момент вся ее воля сконцентрирована на тебе. Колин находится в ее власти, и она постарается использовать это, чтобы разделаться с тобой. Хотя браслет Знаки Фохлы и защищает тебя, но это не всегда будет так.
– Но при чем тут я? Какое я могу иметь значение для нее? Я ничего не смыслю в волшебстве. Разве ты и Каделлин ничего не можете с ней поделать?
– Когда ты получила браслет, ты вместе с ним получила и свою судьбу, – сказала Ангарад. – Этого Каделлин и опасался. И теперь мы с ним можем действовать только через тебя. Потому что в браслете заключено лунное волшебство, и мы – как бы его часть.
Она протянула руку, и Сьюзен увидела на руке Ангарад светлый браслет.
– Наша сила сейчас идет на убыль, сила моего браслета в полнолунии, ее – в ущербной луне. Сейчас луна идет в ущерб, так что она пока что сильна.
– Я не понимаю, я-то какое к этому имею отношение?
– Ты молода, и твой браслет – браслет молодой луны. Если тебе достанет мужества, ты способна оказаться сильнее Морриган. Я могу вывести тебя на дорогу и немного оберечь тебя против Морриган, пока луна на ущербе. Но не более того. Что ты скажешь? Готова ли ты действовать?
– Конечно. Да мне ничего другого и не остается, не правда ли? Она же все равно будет бороться со мной, а так у Колина будет хоть какой-то шанс спастись.
– Это верно, – сказала Ангарад. – Эту ведьму все время сжигала жажда мести. Но теперь она проведает, что у тебя на руке Знак. Если еще не успела пронюхать. Народившаяся луна всегда угроза для нее. Тем более, что на этот раз будет луна Гомрата, а в это время наше волшебство бывало в своей самой большой силе. Может быть, так случится и на этот раз.
Морриган постарается уничтожить тебя, пока ты не войдешь в силу. Тебе придется вести с ней войну и победить ее. Если тебе это удастся, возможно, она уже в дальнейшем не будет представлять угрозы ни для кого. Если ты проиграешь, она может забрать неограниченную власть. А теперь возьми вот это.
Ангарад протянула Сьюзен кожаный поясок. К нему был прикреплен маленький изогнутый рожок, белый, как слоновая кость, оправленный в золото, с насечкой.
– Она в своей злобе призовет себе на помощь и другие злые силы, ты мало что сможешь им противопоставить. Это бесценная вещь, и зовут его – рог Ангалак. Мориат дал его Финну, тот – Камхе, а Камха – мне. Подуй в него, если ты поймешь, что все потеряно. Но ни в коем случае не раньше. Если Ангалак прозвучит не вовремя, то тогда тебе не будет покоя никогда, ни при свете солнца, ни во тьме. Запомни хорошенько: только когда все будет потеряно…
– Я… я запомню, – прошептала Сьюзен.
Волшебство подходило к концу. Остров отодвинулся от нее, превратился в сон. Последние слова Ангарад долетели до девочки издалека. Сьюзен не могла побороть сонливость. Ее мысли погрузились в тишину и темноту. Туда, куда даже сновидения не досягают.
Девочка некоторое время прислушивалась к плеску воды, потом открыла глаза. Вода плескалась и потихонечку ее будила. Сьюзен повернулась на спину и поглядела на звезды. Она лежала на берегу реки, протекавшей по дну глубокой долины среди высоких и голых холмов. Совсем рядом с ней два каменных столба и между ними железные ворота обозначали въезд в аллею, по-видимому, ведущую к какому-то дому. Вдоль реки шла широкая дорога, но Сьюзен почему-то потянуло проникнуть за ворота. Она присмотрелась к ним повнимательнее. На воротах висела цепь с замком. Все было изъедено ржавчиной.
Сьюзен перелезла через ворота и пошла вдоль аллеи. Слева от нее бежал к реке ручеек, возле самой дорожки теснились кусты рододендрона. Аллея была прямой, и, по-видимому, некогда широкой, но рододендроны разрослись так буйно, что дорожка, посыпанная желтым песком, была узенькой-преузенькой, и едва освещалась кособокой луной. Ручей журчал где-то в кустах, чем дальше она шла, тем громче. Повсюду рододендроны просто-таки душили окружающее пространство. Неведомой угрозой они нависали над Сьюзен. У нее было такое чувство, что все эти миллионы листьев – кожистые, остро пахнущие, дышащие, живые, – вместе как бы образуют единое чудовищное тело, наделенное враждебным, звериным сознанием.
Может, это было только игрой воображения, но все чувства у нее были обострены. Сьюзен двигалась мягко, как движется пантера или барс, почти бессознательно обходя веточки и камешки, попадавшиеся под ноги. У нее не было никакого сомнения в том, что Колин где-то близко.
Дважды дорогу пересекал ручей, через который были перекинуты каменные мостики с обваливающимися перилами. Второй из этих мостиков располагался примерно в полумиле от ворот. Глаза Сьюзен к этому времени уже попривыкли к темноте. Она отчетливо различала все, что делается на дороге и по сторонам настолько отчетливо, насколько позволяли заросли рододендрона. Второй мостик находился у развилки. На развилке возвышался небольшой холмик. С обеих сторон его обтекали ручей и узенький приток, сливаясь как раз у моста. Основная дорога уходила влево. А возле моста в тени рододендронов стоял некто. Вроде бы человек. Он стоял совершенно неподвижно.
В руках у него было копье и маленький круглый щит. Свет падал только на его макушку и слегка касался груди и плеча, все остальное оставалось в тени. Он ни разу не шелохнулся, и Сьюзен даже подумала, не поставил ли здесь кто-нибудь этакую эксцентричную статую.
Она стала приглядываться. Но фигура не подавала признаков жизни, так что Сьюзен не удалось прийти ни к какому заключению.
Мысль о том, чтобы вернуться, не приходила ей в голову. Она знала, что должна идти вперед любой ценой. Но пройти мимо фигуры возле моста тоже было бы очень рискованно.
Нечего было и думать продираться через кусты. Единственным выходом казался ручей, который в этом месте протекал довольно близко от дороги.
Ручей был мелкий, но каменистый, а иногда на дне образовывались ямы, куда Сьюзен проваливалась по пояс. Совсем бесшумно двигаться она не могла, но журчание ручья заглушало ее шаги. Она шла близко от берега, где тень особенно сгущалась. Хуже всего было пробираться под мостом. Мост был низкий, под ним противно воняло плесенью, в темноте девочка натыкалась на что-то, что уплывало от нее вниз по ручью.
Выбравшись из-под моста, Сьюзен увидела, что берега стали выше и круче. Но она продолжала идти по ручью еще сотню-другую ярдов. Берег сделался почти что вертикальным, землю густо покрывали прелые листья. Восемь или девять раз Сьюзен делала попытку выбраться на дорогу, цепляясь за землю, и каждый раз, когда казалось, что она вот-вот ухватится за сломанный плетень на краю дороги, Сьюзен скатывалась вниз по своему следу. Наконец ей удалось ухватиться за край обрыва и подтянуться.
Дорожка была все такой же ширины, но через несколько ярдов образовалось ответвление, уходившее от нее вправо. Сьюзен остановилась в нерешительности, не зная, продолжать ли идти прямо или посмотреть, куда ведет дорога, уходящая вбок. Потом она решила хотя бы взглянуть, что там, за поворотом.
Хотя Сьюзен и продолжала двигаться так же тихо, однако, заглянув за поворот, она не смогла сдержать крика.
Там, за поворотом дорога шла по краю лужайки, устроенной в виде террасы, между уступами были ступеньки, а на лужайке стоял каменный дом, построенный в тяжелом итальянском стиле прошлого века. Все окна дома были освещены. Этот свет казался ярче лунного, но каким-то безжизненным, и создавалось впечатление, что он тоже представлял собой ничто иное, как свет луны.
Сьюзен сразу поняла, что именно это место она и искала. Здесь находилось самое сердце зла. Морриган была здесь. И Колин тоже. Сьюзен направилась было к дому, но потом остановилась.
«Нет, – подумала она. – Я не знаю, куда идти или что делать. Я должна сообщить Каделлину, что Морриган здесь, он будет знать, как с ней обойтись».
