Орден Жёлтого Дятла - Лобату Монтейру (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Часть 5.
Брат Буратино.
Глава 1.
Брат Буратино.
— Бедная бабушка! — сказал как-то раз Педриньо. — Она уже нам все сказки рассказала. Мы ее выжали, как спелый плод кажу.
И это было верно, настолько верно, что добрая сеньора написала в книжный магазин в Сан-Паулу, чтоб ей присылали все детские книги, какие издаются. И ей послали одну книжку, потом другую, потом еще другую и потом одну итальянскую — про деревянного человечка Буратино…
— Ура! — воскликнул Педриньо, распечатав принесенный почтальоном пакет. — Давно хотел почитать. Сяду в тени под деревом, вот хоть под большой жабутикабой, и проглочу эту книгу в один день.
— Нет! — возразила донна Бента. — Читать буду я и при этом вслух, чтоб все слышали. И не больше трех глав в день, чтобы чтение длилось подольше и наше удовольствие тоже. Такова мудрость жизни.
— Как жалко! — надулся Педриньо. — Из-за мудрости какой-то я должен терпеть, вместо того чтобы сегодня же узнать все приключения этого Буратино. Теперь будем ползти, как телега, запряженная волами, в жаркий солнечный день — трик-трик-трик…
Его досада, однако, длилась недолго, и, когда настал вечер и тетушка Настасия зажгла лампу и сказала: «Пора, милые!» — Педриньо явился первым.
— Ты, бабушка, читай своим способом, — попросила Носишка.
Бабушкин способ чтения был очень хороший. Она читала «про всех по-разному», и выходило, будто герои книжки сами рассказывают о себе. Так как на сей раз действующие лица были итальянцы, то, читая про столяра, который вырезал из куска дерева деревянного человечка, донна Бента подражала голосу старого итальянца — торговца птицей, иногда заходившего к ним во двор, а для Буратино она выдумала такой скрипучий голосок, словно это скрипит надтреснутый стебель бамбука, — безусловно, деревянный человечек мог говорить только так. Первые главы не произвели особого впечатления. Впрочем, Педриньо сказал, что герой книги симпатичный.
— А по-моему, нет! — возразила Носишка. — Он еще себя покажет, вот увидите! А ты, Эмилия, что думаешь?
Кукла сидела тихо, опираясь на руку своим остреньким подбородком.
— Я думаю, — сказала она медленно, — что я придумала удивительную вещь.
— Скажи!
— Не могу. Это не такая вещь, чтоб так вот прямо взять да и сказать. Могу сказать при одном условии: если Педриньо даст мне деревянную бесхвостую лошадку, которая лежит у него в ящике. Тогда скажу.
Эмилия всегда была попрошайкой, но, с тех пор как задумала устроить у себя музей диковинок, она уже совсем потеряла стыд и просто ничего не хотела делать даром.
— Может, и дам, — сказал Педриньо, — если идея полезная…
— Клянешься, что дашь?
— Не сомневайся. Ты ведь знаешь, что я свое слово всегда держу.
— Так вот: если Буратино был сделан из куска говорящего дерева, так, может быть, на свете еще такое дерево есть.
— Ну, и при чем тут я?
— При том, что, если такое дерево есть, ты можешь найти его, вырезать кусочек и сделать из него брата Буратино.
Все переглянулись: хитра, ничего не скажешь. Педриньо пришел в восторг от идеи Эмилии.
— Здорово! — вскрикнул он, радостно сверкнув глазами. — Это так здорово, что просто удивительно, что никто до этого не додумался раньше. Можешь пойти в комнату и взять бесхвостую лошадку… Прямо теперь же…
Глава 2.
Говорящее дерево.
Педриньо потерял покой. Замечательная идея Эмилии не выходила у него из головы. Он только и мечтал о том, чтобы отправиться в Италию: может, во дворе у того столяра найдется еще кусочек того дерева… Но как отправиться, вот вопрос? Пешком далеко очень. И потом, через океан как переберешься? Пароходом не выйдет, потому что бабушка ужасно боится кораблекрушений и никогда в жизни его не пустит. Что делать? На помощь пришел граф…
За последнее время он очень помудрел и теперь изъяснялся только научно, то есть такими словами, которые тетушка Настасия решительно отказывалась понимать.
— Я нахожу, — заметил он, откашлявшись, — что совершенно нет надобности предпринимать путешествие в Италию для обнаружения дерева, обладающего «буратинными свойствами». Природа повсюду едина. Так что, если вы посвятите себя тщательным изысканиям, то весьма вероятно. что обнаружите и на нашей земле какой-нибудь «единичный экземпляр экстраординарной субстанции».
Тетушка Настасия, которая в эту минуту проходила мимо с узлом белья на голове, постояла, послушала и пошла дальше, бормоча себе под нос: «Теперь ему взбрело в голову говорить по-английски! Господи!» Когда добрая негритянка чего-нибудь не понимала, она считала, что это «по-английски». Но Педриньо все понял и пришел в восторг от ученой речи графа:
— Без сомнения, превосходная идея! Наточу топорик и завтра с утра начну изыскания.
Сказано — сделано. На следующий день сразу после утреннего кофе Педриньо вскинул свой топорик на плечо и отправился в лес, готовясь рубить каждый сучок, покуда не найдет хоть один говорящий. Целую неделю он рубил: ни одно дерево не пропустил, кажется. Ударит топором — и сразу же прикладывает ухо к стволу: может, застонет? Но деревья не стонали — плакали смолистыми слезами, это правда, но стонать не стонали.
— Брожу тут, как дурак, — сказал Педриньо на седьмой день. -"Буратинное дерево", верно, только в Италии растет. У этого графа одна шелуха в голове, вот что…
Но Эмилия была тут как тут. Услышав эти слова, она так и дернулась, словно ее блоха укусила: ведь если Педриньо не найдет говорящее дерево, то он, пожалуй, способен и бесхвостую лошадку отнять — затеяла-то все это она, Эмилия! И стала Эмилия думать. Думала, думала, думала и наконец придумала… Разыскав графа, она сказала:
— Перестаньте читать вашу гадкую алгебру и отвечайте на вопрос: вы умеете стонать?
— Я никогда не стонал, — отвечал ученый, озадаченный таким вопросом, — но думаю, что это не так уж трудно. — Так постонайте, пожалуйста, немножко, я проверю.
Граф, сморщив нос, простонал несколько раз на разные тона очень старательно.
— Прекрасно, — одобрила кукла. — Вы стонете недурно и можете оказать мне большую услугу. Идет?
Граф вздохнул:
— Сеньора Эмилия всегда приказывает, а не просит…
— Я не приказываю, но вы немедленно пойдете со мной, — и Эмилия без лишних церемоний потащила графа за ворота, где у дороги лежало старое бревно. Здесь она остановилась и сказала:
— Педриньо тут всегда проходит, когда возвращается из лесу. А так как он не может пройти спокойно мимо куска дерева… Да я прямо как сейчас вижу: подойдет, остановится и — бум! — прямо по этому бревну!… Так вы полезайте сюда в дупло, а как только он ударит, стоните, хорошенько стоните, чтоб голос был как у старого дерева. Ясно?
— Но для чего же? — осмелился спросить ученый.
— Не ваше дело, сеньор. Делайте, что говорю, и не рассуждайте!
В эту секунду вдали показался Педриньо с топориком на плече.
— Скорей, граф, скорей! — заторопила Эмилия, заталкивая ученого в дупло. — Он идет!…
Граф юркнул в дупло, а она засеменила домой так быстро, что Педриньо ее даже не видел. Эмилия словно в воду глядела: Педриньо наткнулся на бревно и — бум! — ударил по нему топориком. Но он так просто ударил, по привычке, потому что давно уже потерял всякую надежду найти говорящее дерево. И вдруг — что за чудо?! — бревно застонало: ай-ай-ай! Педриньо подпрыгнул, словно на змею наступил.
— Что за черт! — воскликнул он, вылупив глаза от изумления. — Это бревно стонет? Или мне померещилось?
Чтоб удостовериться, он снова ударил, но легонько так, несерьезно.
— Ай! Ай! — ответило бревно.
Хотя Педриньо уже целую неделю именно этого и добивался, он все-таки был глубоко поражен и взволнован. Ему даже пришлось спуститься к ручью и выпить пару глотков воды, чтоб хоть немного успокоиться. Вода произвела должное действие. Педриньо набрался духу и, хотя бревно стонало не переставая, отрубил от него кусочек и опрометью бросился бежать, задыхаясь от восторга.
