Необычайные приключения Кукши из Домовичей - Вронский Юрий Петрович (читать книги регистрация .txt) 📗
— Государь, — отвечает Хаскульд, — здесь нет Кукши. Если не веришь, можешь обыскать корабль.
Харальд и несколько его дружинников переходят на «Дракон» и тщательно обыскивают его.
— Попробуй поискать на корабле Хринга, — говорит Хаскульд, когда конунг прекращает поиски, — мне кажется, кто-то не так давно приплывал туда на лодке.
Конунг отправляется к кораблю Хринга и обыскивает его. Тем временем Хаскульд велит достать бочки, выпустить Кукшу и снова бросить бочки за борт. Продрогшему в ледяной воде Кукше дают переодеться в сухое.
Харальд, не найдя никого на корабле Хринга, задумчиво глядит на «Дракон». На его детском лбу появляются две поперечные складочки.
— Как мы не догадались, — говорит он вдруг своим дружинникам, — заглянуть в те бочки, что плавают возле корабля. Я уверен, что Кукша там! Поплывем скорее к «Дракону»!
Видя, что конунг возвращается к его кораблю, Хаскульд велит взять несколько мешков из клади, спрятать там Кукшу и снова положить мешки так, чтобы для Кукши оставалась пустота величиной в один мешок.
Подойдя к «Дракону», Харальд велит достать и развязать бочки. Убедившись, что они пусты, он подозрительно обшаривает глазами каждый предмет на корабле Хаскульда и возвращается на свой корабль.
— Государь, — говорит Хаскульд ему вслед, — может быть, не мешает теперь обыскать корабль Хравна?
Юный конунг искоса взглядывает на Хаскульда и отворачивается. Ему кажется, что Хаскульд издевается над ним. Конунговы корабли ни с чем направляются к берегу.
Вскоре начинает дуть северный ветер, и на всех трех кораблях поднимают паруса. Корабли, истомленные долгим стоянием на якорях, вольно устремляются на юг. Викинги видят, как наперерез им от одного из островков идет лодка. Человек, сидящий в ней, гребет сильно и умело. Это Свавильд.
Вещий Хаскульд, как всегда, оказался прав, не желая уплывать без Кукши. С появлением удачливого отрока незамедлительно поднимается попутный ветер, а вслед за тем находится и Свавильд. Шумное веселье сопровождает возвращение берсерка на корабль. Даже Кукша радуется ему, как родному.
После ночной стычки с людьми конунга Свавильд прятался на островках, ожидая, пока его товарищи тронутся в путь. Он видел конунговы корабли и думал, что ищут его.
Корабли выходят из фьорда в открытое море. Холодное солнце, холодный ветер. Вода вдали темно-синяя, с отливом в черноту. По ней бегут стада белых барашков. Вблизи вода вздыбливается зелеными волнами, сквозь которые просвечивает солнце.
Кукша смотрит на море. Он сейчас не думает ни о доме, ни о долге мести, что тяготеет над ним. Он просто смотрит на море и слушает свист ветра в снастях да уханье волны, разрубаемой носом корабля.
Настал час, и он уплывает от Харальда, лукавого побратима и своевольного конунга. От Харальдовой веселой и доброй сестры. Сегодня Кукша впервые видел слезы на глазах хохотушки Сигне. Жаль, что Сигне — сестра Харальда! Кукша уж больше никогда ее не увидит. Как бы ни сложилась его судьба, вряд ли он снова ступит на землю, которой правит конунг Харальд.
Колдунья ни в чем не обманула Харальда — похожий на золу порошок все-таки оказался ядом. Кукша высыпал его вечером в том месте, где выливают помои, а наутро узнал, что там сдохли петух и две курицы, копавшиеся в помоях.
На всякий случай Кукша сжег в очаге и мешочек, который честная колдунья дала в свое время его побратиму.
Быстро сгорел среди пылающих угольев крохотный кожаный мешочек. Так же быстро сгорела дружба Харальда и Кукши Нот, как видно, проку в дружбе между конунгом и простым смертным!
Глава тридцать первая
ВСТРЕЧА С ДАТСКИМИ ВИКИНГАМИ
Три мурманских корабля плывут на юг вдоль западных датских берегов. Датские берега не похожи на норвежские, не видать ни гор, ни скал, песчаные просторы отделяют от моря ровные зеленые луга и буковые рощи.
Здесь хозяйничают все, кому не лень, — и пришельцы из других земель, и датские любители быстрой наживы. Несколько лет тому назад в междоусобной борьбе погибли почти все члены конунгского рода, и страна распалась на множество областей, враждующих между собой. Некому теперь собрать силы и дать отпор викингам, нагло опустошающим страну. Молодые даны, знатные и незнатные, больше склонны к грабительским походам в Англию и Францию, нежели к защите родных берегов, а нередко и сами грабят берега своего отечества.
Прибрежные жители покидают земли, где стояли их селения, ныне сожженные викингами, и уходят в глубь страны. Кое-где жители строят укрепленные бурги, в которых затворяются со всем своим скарбом, едва завидят на море полосатые паруса.
Самые бедные и убогие никуда не бегут и не прячутся, считая бедность надежной защитой. Но они не всегда оказываются правы — случается, что викинги врываются и к ним, отбирают последние припасы и в гневе на то, что пожива слишком мала, сжигают их жалкие лачуги.
Людям Хаскульда, Хринга и Хравна иной раз не удается здесь раздобыть даже пропитание, и им приходится тратить свои запасы. Но викинги не унывают — впереди, на западе, их ждут богатые страны!
Кукше не приходится грести — еще мал, и он коротает время с теми, кто отдыхает от гребли.
Тюр рассказывает молодым викингам, что здесь, в Дании, многие отступаются от богов своих предков — Одина, Тора и прочих — и поклоняются Иисусу Христу, богу, распятому на кресте. Не мудрено, что даны терпят такие бедствия, — как может их защитить бог, который не смог защитить самого себя!
Рассказывает Тюр и о том, как иные даны, мурманы или свеи делают вид, что переходят в новую, христианскую, веру, чтобы получить подарки, положенные при крещении.
— Один император франков, — говорит Тюр, — это у них самонабольший конунг, требовал, чтобы все люди, которые прибывают к нему, принимали крещение, то есть отрекались от своих богов и начинали веровать в распятого. Как-то являются к нему с полсотни викингов и говорят: «Окрести нас. Мы желаем отныне веровать в твоего бога». Императора долго упрашивать не надо. Викингов тут же крестят и, по франкскому обычаю, раздают крещеным белые одежды и разные подарки — деньги, украшения и всякую снедь. Случилось так, что одежд на всех не хватило. Викинги, понятно, начинают рвать их на части — делить как положено, чтобы было поровну. А самый старый швырнул императору полученное одеяние и говорит: «Я принимал крещение двадцать раз и всегда получал хорошую одежду, а ныне мне дали мешок, больше подходящий пастуху, нежели воину».
Викинги смеются. Конечно, что это за бог, если он позволяет такие шутки со своей верой! Впрочем, они знают, что и их могучие боги часто прощают людям святотатство. Знаменитый воитель Фритьоф Смелый осквернил и сжег храм бога Бальдра, любимца богов и людей, и не только не поплатился за это, но, напротив, вознесся на вершину славы и удачи.
Есть среди викингов двое или трое таких, что на всякий случай приняли христианство, но поклоняются и своим богам. Они рассудили: пусть им помогает и распятый бог и боги предков! Кто-то из них говорит Тюру:
— Бог Один сам повесился на дереве, чтобы обрести мудрость. Откуда мы знаем, зачем дал себя распять Иисус Христос?
Кончаются датские берега, корабли плывут вдоль островов, населенных фризами. Фризы — знаменитые суконщики, их цветные сукна скупают разноплеменные купцы и везут во все страны, даже далеко на Восток. Викинги, возвращаясь с запада, стараются купить в здешних землях побольше сукон, если не удается добыть их грабежом.
Впереди показываются два лесистых острова. Чтобы спрямить путь, Хаскульд направляет корабль в пролив между ними. Справа и слева проплывают уютные зеленые берега, изрезанные удобными бухтами.
Вскоре викинги обнаруживают, что входить в пролив не следовало — на их пути появляются четыре боевых корабля, два идут от одного острова, два — от другого. Видно, они прятались до поры в укромных бухтах.
Можно еще попытаться удрать, викингскому кораблю не нужно разворачиваться, чтобы плыть назад, достаточно гребцам пересесть на сундучках, заменяющих им лавки, таким образом, чтобы оказаться лицом к вражеским кораблям.
