Приключения Алисы в стране чудес (Пер. Н.М. Демуровой) - Кэрролл Льюис (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
– Большое спасибо, – сказала Алиса, радуясь, что танец, наконец, кончился. – Очень интересно было посмотреть. А песня про треску мне очень понравилась! Такая забавная…
– Кстати, о треске, – начал Черепаха Квази. – Ты, конечно, ее видала?
– Да – сказала Алиса. – Она иногда бывала у нас на обед.
Она испуганно замолчала, но Черепаха Квази не смутился.
– Не знаю, что ты хочешь этим сказать, – заметил Черепаха Квази, – но раз вы так часто встречались, ты, конечно, знаешь, как она выглядит…
– Да, кажется, знаю, – сказала задумчиво Алиса. – Хвост во рту 96, и вся в сухарях.
– Насчет сухарей ты ошибаешься, – возразил Черепаха Квази, – сухари все равно смылись бы в море… Ну а хвост у нее, правда, во рту. Дело в том, что…
Тут Черепаха Квази широко зевнул и закрыл глаза.
– Объясни ей про хвост, – сказал он Грифону.
– Дело в том, – сказал Грифон, – что она очень любит танцевать с омарами. Вот они и швыряют ее в море. Вот она и летит далеко-далеко. Вот хвост у нее и застревает во рту – да так крепко, что не вытащишь. Все.
– Спасибо, – сказала Алиса. – Это очень интересно. Я ничего этого о треске не знала.
– Если хочешь, – сказал Грифон, – я тебе много еще могу про треску рассказать! Знаешь, почему ее называют треской?
– Я никогда об этом не думала, – ответила Алиса. – Почему?
– Треску много, – сказал значительно Грифон.
Алиса растерялась.
– Много треску? – переспросила она с недоумением.
– Ну да, – подтвердил Грифон. – Рыба она так себе, толку от нее мало, а треску много.
Алиса молчала и только смотрела на Грифона широко раскрытыми глазами.
– Очень любит поговорить, – продолжал Грифон. – Как начнет трещать, хоть вон беги. И друзей себе таких же подобрала. Ходит к ней один старичок Судачок. С утра до ночи судачат! А еще Щука забегает – так она всех щучит. Бывает и Сом – этот во всем сомневается … А как соберутся все вместе, такой подымут шум, что голова кругом идет… Белугу знаешь?
Алиса кивнула.
– Так это они ее довели. Никак, бедная, прийти в себя не может. Все ревет и ревет…
– Поэтому и говорят: «Ревет, как белуга»? – робко спросила Алиса.
– Ну да, – сказал Грифон. – Поэтому.
Тут Черепаха Квази открыл глаза.
– Ну, хватит об этом, – проговорил он. – Расскажи теперь ты про свои приключения.
– Я с удовольствием расскажу все, что случилось со мной сегодня с утра, – сказала неуверенно Алиса. – А про вчера я рассказывать не буду, потому что тогда я была совсем другая.
– Объяснись, – сказал Черепаха Квази.
– Нет, сначала приключения, – нетерпеливо перебил его Грифон. – Объяснять очень долго.
И Алиса начала рассказывать все, что с нею случилось с той минуты, как она увидела Белого Кролика. Сначала ей было немножко не по себе: Грифон и Черепаха Квази придвинулись к ней так близко и так широко раскрыли глаза и рты; но потом она осмелела. Грифон и Черепаха Квази молчали, пока она не дошла до встречи с Синей Гусеницей и попытки прочитать ей «Папу Вильяма». Тут Черепаха Квази глубоко вздохнул и сказал:
– Очень странно!
– Страннее некуда! – подхватил Грифон.
– Все слова не те, – задумчиво произнес Черепаха Квази. – Хорошо бы она нам что-нибудь почитала. Вели ей начать.
И он посмотрел на Грифона, словно тот имел над Алисой власть.
– Встань и читай «Это голос лентяя», – приказал Алисе Грифон.
– Как все здесь любят распоряжаться, – подумала Алиса. – Только и делают, что заставляют читать. Можно подумать, что я в школе.
Все же она послушно встала и начала читать. Но мысли ее были так заняты омарами и морскою кадрилью, что она и сама не знала, что говорит. Слова получились действительно очень странные.
– Совсем непохоже на то, что читал я ребенком в школе, – заметил Грифон.
– Я никогда этих стихов не слышал, – сказал Квази. – Но, по правде говоря, – это ужасный вздор!
Алиса ничего не сказала; она села на песок и закрыла лицо руками; ей уж в не верилось, что все еще может снова стать, как прежде.
– Она ничего объяснить не может, – торопливо сказал Грифон.
И, повернувшись к Алисе, прибавил:
– Читай дальше.
– А почему он идет на носочках? – спросил Квази. – Объясни мне хоть это.
– Это такая позиция в танцах, – сказала Алиса.
Но она и сама ничего не понимала; ей не хотелось больше об этом говорить.
– Читай же дальше, – торопил ее Грифон. – «Шел я садом однажды…»
Алиса не посмела ослушаться, хотя и была уверена, что все опять получится не так, и дрожащим голосом продолжала:
– Зачем читать всю эту ерунду, – прервал ее Квази, – если ты все равно не можешь ничего объяснить? Такой тарабарщины я в своей жизни еще не слыхал!
– Да, пожалуй, хватит, – сказал Грифон к великой радости Алисы.
– Хочешь, мы еще станцуем? – продолжал Грифон. – Или пусть лучше Квази споет тебе песню?
– Пожалуйста, песню, если можно, – отвечала Алиса с таким жаром, что Грифон только пожал плечами.
– О вкусах не спорят, – заметил он обиженно. – Спой ей «Еду вечернюю», старина.
Черепаха Квази глубоко вздохнул и, всхлипывая, запел 98:
– Повтори припев! – сказал Грифон.
