Рыцари без страха, но не без упрека - Галахова Галина Алексеевна (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
И это было для всех самым непредвиденным обстоятельством, какое можно только придумать, и уже без всякого номера.
У КАЖДОГО СВОЕ ЧУДО
– Не рисовать я просто не могу, даже не умею. Я когда сплю, у меня всегда под подушкой карандаш лежит и блокнот. Во сне мне часто снятся рисунки и всевозможные картины. Такие красивые они, что, просыпаясь, я хочу их нарисовать, но мне никогда не удаётся. Они забываются быстро, исчезают из памяти. Если бы мне удалось нарисовать мои сны, получилось бы, наверно, чудо.
Рисовать я научилась давно. А может, и не научилась, а сразу умела. Помню, взяла в руки карандаш и у меня получился круг. Всё на свете у меня было круглым. Буквы я выучилась писать, когда уже рисовала фигурки. Так все девочки делают. Может, и мальчишки, не знаю. Но они долго рисовать не могут. Например, Алик с Геошкой. Нарисуют одну линию – им уже скучно, сразу начинают вертеться, всех отвлекают.
А я рисую всё, что вижу. И даже не то, что вижу, а что мне хочется, что сама придумаю. Люблю рисовать движущиеся фигурки, идущие вдалеке. Мне хочется всё движущееся поселить к себе на лист бумаги. Но как всё движущееся дойдёт до моего листа бумаги, так начинает останавливаться. Движущееся превращается в стоячее.
Больше всего я люблю рисовать красками. Когда я рисую красками, у меня всегда праздник. Я люблю ультрамарин, краплак, охру жёлтую, сиену жжёную, кобальт синий… Все краски люблю с их названиями. Я за краски спасибо кому-то хочу сказать, кто их придумал. Но кому сказать – не знаю. Когда я красками рисую, я всегда про себя пою. Пальцы у меня делаются от веселья почему-то внутри щекотными, кисточка начинает сразу прыгать перед нужной краской.
Раньше я любила рисовать принцев и принцесс, осень и лето, первомайскую демонстрацию и салют. Сейчас мне нравится рисовать моих друзей и знакомых. У меня есть прошлогодние портреты всех ребят нашего класса. Вы же видели их. Портреты каждого в отдельности и всех нас вместе. Мы стоим там вокруг стола, а в центре – Клавдия Львовна в толстых очках.
Когда вырасту, не знаю: стану ли художницей. Вдруг мне понравится что-то другое? Но рисовать я никогда не брошу. Потому что хочу нарисовать всех нас, когда мы будем учиться в десятом классе. Интересно, мы все изменимся или останемся такими? У меня ведь будет с чем сравнить. Я опять всех нас нарисую по отдельности, а потом всех вместе. Я хочу, чтобы мы не расставались друг с другом. Но хотя так не бывает и мы потом расстанемся, на моей картине всё равно получится – как бы и нет, мы там навсегда будем вместе.
В ЧЁМ ТУТ СЕКРЕТ?
Только спустя какое-то время Серёжа понял свою оплошность, а поначалу он просто опешил: подумал, что ослышался. Это шутка, подумал. Пошутили над ним так некрасиво и не по-честному. Возвращаясь домой, он возмущённо говорил Рите:
– Мы с тобой и Волгин с Андрюшкой и Васей – это же смешно нас даже сравнивать!
А вот оказалось, что не только не смешно, но даже грустно: ему было грустно, и Рите тоже. Мало того, что первоклассники сравнили его с Волгиным, но ещё и Волгина ему предпочли.
– В чём тут секрет? – спрашивал Серёжа Риту и самого себя. Но ни он сам, ни Рита ответить на этот вопрос не могли.
В первом «б» этот случай не остался безнаказанным: весь класс осудил Алика и Колю. Больше ничего подобного с ними уже не случалось. К Серёже и Рите они стали относиться вежливо, тем более что об этом их ещё попросил сам Влад.
– Будьте, пожалуйста, вежливы с Катамарановым и Шмелёвой, – говорил им Влад, – не надо усложнять наши и без того сложные международные отношения.
И они не усложняли. Просто относились вежливо – и всё.
Зато Серёжа и Рита что только для них не делали: они всё для них делали, а многое даже делали за них. И всё-таки стоило где-нибудь вдалеке неожиданно мелькнуть светлому чубу Влада, как мальчишки забывали про вежливость. Они мчались навстречу Владу сломя голову и кричали:
– Влад, Влад, это мы! Постой! Поговори с нами!
После таких сцен Рита с Серёжей места себе не находили.
– Волгин и его компания срывают нам октябрятскую работу, – даже пожаловались они как-то Клавдии Львовне.
И вот Клавдия Львовна пришла в четвёртый «б» класс, вызвала с урока Влада и высказала ему своё недовольство. Влад потерянно молчал. Он не стал оправдываться. Раз такое говорит ему сама Клавдия Львовна, значит…
– Ладно, – сказал он. – Я больше к первому «б» и на пушечный выстрел не подойду.
– Зачем же на пушечный? Я же тебя прошу объединиться с Серёжей и Ритой. Ты что, меня не понял?
Но это его не поняла Клавдия Львовна. Разве мог он объединиться с Катамарановым и со Шмелёвой? Они ведь в грош его не ставят, носы задирают до потолка.
Как и обещал, Влад теперь на пушечный выстрел не приближался к дверям первого «б». Но даже и сверх этого расстояния он был всемогущ.
– Я же их не зову. Я же их не тяну. Они сами, – объяснял он Шмелёвой и Катамаранову, когда те пробовали его укорить.
Серёжа ходил по школе мрачный – никак не ожидал он такого поворота событий. Рита тоже выглядела удручённой: мальчишки уплывали от них, как вода из ладошки. Зато Влад с Андрюшкой и Васей жили, как всегда, припеваючи и в ус, что называется, не дули: первоклассники по-прежнему ходили за ними табунами. Вася пробовал насмехаться над Шмелёвой и Катамарановым: «Ну что, победили нас на первоклассном фронте?»
– Да брось ты, Вася, – всегда останавливал его Влад. – Это неблагородно.
И как ни странно, Вася оставлял Серёжу и Риту в покое. Раньше он нипочём бы не отстал, а сейчас прямо сам себе удивлялся.
Тем временем Лабрадорская империя из века раннего феодализма вдруг перепрыгнула через несколько столетий в сегодняшний день и вступила на путь научно-технического прогресса. Теперь уже не было в ней ни императора, ни канцлеров, разве только по старой привычке они так сами себя иногда ещё называли. Вместо императора и канцлеров ею управляли изобретатели. И не просто изобретатели, а изобретатели робота ВЛАДАНВАСА. Самым главным был, конечно, Влад. Он и придумал конструировать этого робота.
– Приходите на обломки Лабрадорской империи, если будет желание, – говорил Влад на улице первоклассникам. – Как? Разве вы не знаете, что Лабрадорскую империю погубили варвары? Её уже нет, остались одни обломки. И вот на этих обломках мы построим содружество изобретателей. В него входим: я, Андрюха и Вася. Сидим на обломках и изобретаем робота ВЛАДАНВАСА. Нужна помощь. У кого идеи есть, приходите.
И бывшие рыцари бывшей Лабрадорской империи приходили на её обломки – на самом деле, приходили домой к Владу – они и раньше часто там толклись. Как умели и чем могли, они помогали изобретателям, у которых дел и забот теперь был полон рот.
Робот ВЛАДАНВАС по замыслу изобретателей должен был в конечном счёте заняться обучением и просвещением самих изобретателей, чтобы они как можно скорее переплюнули в учёбе и во всём остальном Катамаранова со Шмелёвой. Такую программу хотел вложить в робота Влад. Андрюшка и Вася долго сопротивлялись, не хотели принимать: с них достаточно и трояков! Но Влад, как всегда, быстро сломил их сопротивление: вот покажем всем, что можем отличниками стать, и примемся за старое.
Однако создание робота оказалось не таким уж простым делом, как думал сначала Влад. Робот ВЛАДАНВАС требовал от своих конструкторов не только знаний, почерпнутых Владом на страницах журналов «Юный техник» и «Техника – молодёжи», он также требовал деталей и запасных частей, из которых в конце концов он мог бы собраться. А где их взять? Но взяли.
На создание робота ушёл один телевизор (Влада), один радиоприёмник (Андрюшкин) и один магнитофон (Васин). Когда все эти вышеперечисленные предметы были этими вышеупомянутыми людьми приведены в полную негодность и родители уже примирились с тяжёлыми потерями, изобретатели приступили к работе. Теперь все разговоры только и крутились вокруг робота: вот когда он дёрнется, встанет и заговорит, а потом научит их всему, всем наукам, тогда Катамаранов со Шмелёвой у них запляшут. Так и начнут подпрыгивать до самого потолка. От досады начнут подпрыгивать и локти ещё себе кусать. Вот тогда с ними и будет навсегда покончено. Чинно и благородно будет покончено с ними навеки. Так что поскорей создавайся, ВЛАДАНВАС!
